Аркадий Шофман - История античной Македонии [в 2 частях]

Дальнейший подъем производительных сил у нижнемакедонских племен привел к изменению производственных отношений, к глубокому социальному расслоению, усиливавшему процесс классообразования. Все это говорит о том, что во второй половине V века Нижняя Македония уже переросла родоплеменное объединение и шла по пути образования государственной организации. К концу V века эта организация уже в основном сложилась, не охватив, однако, еще всей страны. [164]Такая организация на первых порах не могла быть прочной. Царская власть еще не была полностью орудием господства одного класса над другим. Эта власть еще опиралась на военную дружину. Регулярная армия отсутствовала. Не было организованной пехоты, а легкая пехота, которой Македония располагала, была плохо вооружена и недостаточно дисциплинирована. Конница считалась основной и главной военной единицей, и обладала высокими боевыми качествами. [165]Конница, однако, без помощи организованной тактической пехоты не смогла выполнять сложные стратегические и тактические задачи.

Фукидид рассказывает, что во время нашествия фракийцев на Македонию македоняне не могли противопоставить им пехоту. Они действовали конницей, в то время как пехота отсиживалась в укрепленных местах. [166]В отличие от государства одрисов, в армии которого большую часть составляла пехота и лишь около третьей части — конница, Пердикка [154] предводительствовал только конными воинами македонян. [167]Когда он предпринял совместный поход с Брасидом против царя линкестов Аррабея, то, как указывает Фукидид, ему удалось повести за собой войска «из подвластных ему македонян и из эллинских гоплитов, живших в Македонии». Греческих гоплитов было около трех тысяч человек. «За ними следовала македонская и халкидская конница, почти тысяча воинов, и большая толпа варваров». [168]Эта плохо организованная масса не представляла собою крепкого военного единства и во время сражения чрезвычайно легко поддавалась панике. [169]Ксенофонт указывает, что в борьбе Дерда — элимейского царя — с Олинфом конница играла главную роль. [170]Эти факты показывают, что македоняне не имели гоплитов. Правда, в одном месте Фукидид говорит о пехоте и гоплитах линкестов. [171]В битве с Брасидом и Пердиккой линкесты использовали наряду с конницей также и пехоту. К сожалению, автор не говорит нам, чья эта пехота, — собственно линкестийская или каких-либо союзников линкестов. Вполне вероятно, что линкесты могли использовать военные силы враждебных Пердикке государств. К тому же при описании этого сражения Фукидид подчеркивает слабость военных сил линкестов, которых противник без особого труда обратил в бегство и многих перебил. Все остальные известия Фукидида не оставляют сомнения в том, что в Македонии гоплиты не играли почти никакой роли в военных действиях.

Только к концу V века, при Архелае, роль пехоты в македонском войске возрастает и уже в середине IV века она становится основной и решающей силой македонской фаланги. Преобладание в войсках македонян конницы свидетельствовало о живучести племенной дружины, состоявшей главным образом из отрядов конников.

Непрочность государственной организации Нижней Македонии выражалась также в активном стремлении македонских племен к децентрализации. Горномакедонские племена, будучи формально подчинены Нижней Македонии, фактически не только считали себя независимыми, но всячески старались своими и чужими силами разрушить возникшее единство нижнемакедонских племен. Во главе ряда македонских областей все еще остаются независимые и полузависимые цари; так, Орестида во время Пелопоннесской войны имела собственного царя Антиоха; [172]царем линкестийцев [155] был Аррибей, или Аррабей. [173]Фукидид указывает, что Пердикка больше всего желал подчинить своей власти царя линкестов Аррабея. [174]Самостоятельными были и цари Элимейи. [175]

Сохранившиеся отдельные фрагменты договора Пердикки с Афинами во время Пелопоннесской войны подтверждают положение о непрочности царской власти. Известно также, что при заключении договоров клятва с македонской стороны должна была даваться не одним царем, а несколькими лицами. [176]Все это говорит о том, что македонскому парю и во внешней, и во внутренней политике приходилось считаться с большой оппозицией внутри страны, преодоление которой требовало тонкой дипломатической и политической изворотливости. Гейер, не понимая этого, модернизирует исторические события. В частности, деятельность Пердикки он определяет как новый политичесикй курс «зигзагов» и сравнивает Пердикку с великим курфюрстом, лавировавшим между империей и Людовиком XIV, Швецией и Польшей. [177]

Стремление македонских племен, особенно Верхней Македонии к независимости, объективно ослаблявшее македонское государство, подогревалось соседями Македонии и греческими государствами. Этим объясняется, почему афиняне поддерживали горномакедонские племена в борьбе против Пердикки, почему вместе с ними боролся враг Пердикки Филипп. [178]Это определило и поддержку Брасидом Аррабея, переход иллирийцев на сторону линкестов, а также выступление царя одрисов Ситалка против Пердикки, в защиту его племянника Аминты, сына Филиппа. [179]

Наконец, слабость государственной власти в Нижней Македонии выражалась еще и в том, что отсутствовал сколько-нибудь прочный порядок престолонаследия. Поэтому в борьбе за престол участвовали оппозиционные царю элементы, стремившиеся использовать дворцовые смуты в борьбе против политической централизации страны, в чем им всячески помогали соседи Македонии, заинтересованные в ее [156] ослаблении. Это может быть подтверждено как фактом насильственного захвата власти Пердиикой, так особенно фактом гибели Архелая. [180]

Архелай пал жертвой большого политического заговора, организованного консервативной оппозицией знати, стремившейся подорвать существующие порядки и вернуться к старым. Об этом свидетельствует разнузданная вакханалия во дворце и среди различных племен, которая установилась сразу после смерти царя и послужила причиной ослабления страны. [181]

Эти «кровавые смуты» до известной степени были реакцией на централистические тенденции Архелая и не без успеха поддерживались соседями Македонии. [182]

В первой половине IV века до н. э. Македония переживала беспокойное время. В течение нескольких десятков лет она страдала от внутренних волнений и от нашествий. Местные роды во главе с линкестидами стремились освободиться от насильственно навязанного им господства царей.

События этих лет, о которых сохранились только сомнительные и противоречивые сведения, могут быть относительно восстановлены лишь по некоторым сведениям о деятельности быстросменяющихся царей, власть которых ослаблялась общим хаосом и возросшей оппозицией со стороны ряда племенных басилевсов. В период первой половины IV века царская власть в Македонии стала игрушкой в руках разных претендентов, которые возводились на престол и часто насильственно смещались. Внешние враги пытались использовать эту внутреннюю борьбу в стране и неоднократно вторгались в Македонию с целью завоевания и грабежей.