Мартин Нильссон - Греческая народная религия

Перевод с английского и указатель Светланы Клементьевой

Ответственный редактор проф. А. И. Зайцев

[5] — начало страницы.

Постраничная нумерация сносок заменена сквозной.

Издательство «АЛЕТЕЙЯ»

Санкт-Петербуг 1998

Перевод с английского выполнен по изданию:

Martin P. Nilsson . Greek popular religion.

New York. Columbia University Press. 1940.

Греческая религия, в различных ее аспектах, давно уже является объектом многочисленных исследований. Особое развитие получили два современных направления: выявление пережитков первобытной религии, и изучение отражения религии в древнегреческой литературе. Первое из них можно связывать с подъемом антропологии, начавшимся в семидесятых годах прошлого столетия. Для этой науки изучение греческой религии, которая, по мнению антропологов, развилась непосредственно из первобытного культа природы, всегда имело важное значение. В этой связи можно упомянуть Эндрю Лэнга, сэра Джеймса Фрэзера и Джейн Харрисон. В самом деле, в греческой религии много пережитков первобытной религии, но следует помнить, что Греция была страной высокоразвитой, и влияние ее культуры распространялось даже на самых отсталых ее обитателей. Таким образом, представление о греческой религии как о религии, в основе своей, первобытной, является ошибочным. По мере развития греческой культуры примитивные элементы религии видоизменялись и замещались элементами более развитыми. Эти примитивные [6] элементы были всего лишь пережитками, и их следует рассматривать именно как таковые.

В другом направлении работали филологи, которые, что вполне естественно, со своей точки зрения, обнаруживали наиболее глубокое и ценное отражение греческой религиозной мысли в трудах великих писателей и философов. Вспомним работы таких ученых, как Льюис Кэмпбелл, Джеймс Адам и Виламовитц-Мёллендорф. Филологи либо просто игнорируют, либо пренебрежительно устраняют из поля зрения народные проявления религиозности, считая их гораздо менее ценными и менее известными. Действительно, религия масс находилась не на таком высоком уровне, как религиозные представления высших, образованных слоев, но эти представления едва ли оказали какое-нибудь воздействие на развитие греческой религии. Писатели — не пророки, а философы — это искатели мудрости, а не религиозной истины. Судьба же религии определяется массами. Конечно, народ подвержен влиянию высоких религиозных идеалов, если он находится под воздействием своего рода религиозного гения. Но в Древней Греции был лишь один такой гений — Платон. И даже он хотел, чтобы его считали философом, а не пророком. Так и воспринимали его современники. Религиозное значение мысли Платона выступило на первый план лишь через пять веков после его смерти, хотя влияние его идей обнаруживалось во всех религиях уже гораздо раньше. [7]

Наверное, следует упомянуть и третье направление в изучении греческой религии, которое наметилось в последние годы в работах, преимущественно, немецких ученых. Их опыты неверно было бы называть исследованиями, поскольку их целью была систематизация религиозных представлений греков и создание своего рода теологии или же, по выражению самих авторов, обнаружение глубоких непреходящих ценностей греческой религии. Представителями этого направления являются, в числе прочих, В. Ф. Отто и Э. Петерих. Построения такого рода таят в себе опасность навязать греческой религии систематичность, свойственную религиям, «credo» которых изложено в письменной форме. У греков были, конечно, определенные религиозные представления, но они никогда не были оформлены в систему. То, что греки называли теологией, было либо метафизикой, либо учением о различных богах и их деяниях. [1] Θεολογία — это πρώτη φιλοσοφία, Аристотель, Метафизика, X, р. 1064а, II, 33 и далее. О богах и их деяниях пишет Корнут в книге 'Επιδρομη των κατα την ελλεηνικην Θεολογιάν παραδεδομένων.

Нам особенно важно получить хорошо обоснованное представление о народной религии греков, поскольку именно она определяла судьбу греческой религии в целом. И неверно было бы утверждать, что мы не располагаем необходимыми для этого сведениями. Материал у нас под рукой: прежде всего, это имеющаяся у нас информация [8] о культах, в которых находила выражение религиозность верующих; затем, упоминания, встречающиеся у авторов классического периода; и наконец, данные археологических раскопок. Как уже было сказано, примитивные элементы народной религии не должны вводить нас в заблуждение. Хотя эти элементы сохранились в большом количестве, но они подверглись значительному воздействию греческой культуры и политической жизни.

Приступая к описанию греческой народной религии, я хочу сразу же указать на один момент первостепенной важности. Окончание архаического периода и весь классический период были отмечены развитием ремесла и торговли в главных городах Греции. Цивилизация греков была городской цивилизацией. Однако многие области страны оставались отсталыми, и хотя они не оказывали существенного влияния на культуру и политическую жизнь, эти области очень важны для изучения истории религии. Дело в том, что в них сохранялся тот образ жизни, который прежде был общепринятым, образ жизни, характерный для тех времен, когда обитатели Греции были всего лишь крестьянами, которым приходилось жить плодами своей земли — тем, что давали им поля, сады и домашний скот.

Если мы хотим попытаться понять греческую народную религию, то следует начать с изучения жизни сельской местности — ее земледельцев и скотоводов, которые в культурном отношении не были ни высокоразвитыми, ни крайне [9] примитивными. Крестьяне в Греции жили обычно крупными деревнями. Многие из древних городов, названия которых знакомы нам из истории, были всего лишь деревнями, подобными нынешним греческим деревням. Представим себе грека-крестьянина. Он вставал рано, до рассвета, как всегда встают сельские жители. При свете утренней зари он видел звезды, медленно гаснущие над восточным краем неба, который все больше и больше светлел, предвещая восход солнца. Но звезды были для человека не предметом поклонения, а всего лишь ориентирами для определения времени года. Восходящее солнце крестьянин приветствовал воздушным поцелуем, подобно тому, как приветствовал он первую ласточку весной — но это не было знаком поклонения. Ведь дождь, а иногда и прохлада, нужны ему были гораздо больше, чем солнце. Каждый день крестьянин бросал взгляд на вершину самой высокой из окрестных гор. Если она была скрыта в облаках, это был добрый знак.