Сергей Сапрыкин - Понтийское царство [Государство греков и варваров в Причерноморье]

В свое время каппадокийское, катаонское и пафлагонское население активно поддерживало Дария III в борьбе с Александром Македонским ( Curt . IV. 1.34; 12.12; Arr . 1.16.3; III.8.5;11.7; Diod. XVII.21). После поражения Дария в Каппадокии укрепился Ариарат I, резиденция которого находилась в Газиуре. Он подчинил все побережье от Синопы до Трапезунда и обширные районы северо-восточной Пафлагонии и Понтийской Каппадокии (см. гл. 1). Как непосредственный преемник Отанидов, Ариарат имел много сторонников в этих краях, поэтому ему удалось собрать большое войско из 30 тыс. пехоты и 15 тыс. конницы. Это свидетельствует, что население Пафлагонии и Каппадокии только на словах выражало покорность греко-македонским завоевателям, а на деле пользовалось малейшей возможностью отпасть от Александра и его наместников. После победы при Гранике в 334 г. жители Пафлагонии прислали Александру, находившемуся в Галатии в Анкире, посольство с выражением покорности и просьбой не взимать подать, от которой они были освобождены при Ахеменидах в знак уважения заслуг Отана, сподвижника Дария I. Александр назначил над ними сатрапом Каласа, а сам отправился в Каппадокию и далее в Киликию. Власть Александра в Пафлагонии оказалась непрочной, поэтому Каласу пришлось совершить ряд военных экспедиций в глубь страны ( Arr . 1.17.8; II.4; Curt . III.1.22-24; IV.5.13; Memn . XX: FGrH.434 F 12). Такое положение сложилось потому, что Александр прошел по ней быстрым маршем, поручив защиту Пафлагонии и Каппадокии представителям местной аристократии ( Curt . III.4.1; Arr . II.4.1) [4] Шахермайр Ф . Александр Македонский. М., 1984. С. 120; Гафуров Б Г.. Цибукидис Д. И. А лександр Македонский и Восток. М., 1980. С. 136. . В этих условиях любые выступления под знаменем защиты древних традиций и культуры, нарушенных греко-македонским завоеванием, получали у населения поддержку. Этим объясняется популярность и авторитет Ариарата I.

После смерти Александра Пердикка поручил Каппадокию и Пафлагонию Евмену из Кардии. Ему вменялось в обязанность вести войну с Ариаратом I, поскольку большая часть владений Евмена находилась в руках Ариарата. Пердикка и Евмен разбили мятежного сатрапа, взяли его в плен и казнили в 322 г. до н. э. После этого Евмен стал сатрапом данных областей и командиром всех войск, стоявших в Каппадокии и Армении ( Plut . Eum. 3-4; App . Mithr. 8; Curt . X. 10.3; Diod . XVIII. 16.22; XXXI. 19; Justin . XIII.6.1 ; Luc . Macr. 13). Племянник казненного правителя Ариарат II бежал в Армению, а страна стала македонской сатрапией. В 316 г. Евмен был побежден Антигоном и убит, а в Каппадокию назначен новый правитель Никанор.

Эти события показывают, что и после смерти Александра греко-македонское господство в Каппадокии и Пафлагонии оставалось непрочным. Этому способствовали длительные распри македонских стратегов, удерживавших власть лишь с помощью военной силы. Местное население фактически находилось в противоположном лагере и относилось к македонянам враждебно. Греческая культура в Восточной Анатолии в это время еще не пустила глубоких корней. Поэтому, когда Митридат, сын Митридата из Киоса, в 302 г. до н. э. бежал от Антигона в эти районы, он тотчас обрел здесь много сторонников, а его политика приобрела резко антимакедонские черты. Личность этого правителя стала популярной у населения данных районов благодаря тому, что он явился перед ними как изгнанник македонского властелина Азии Антигона.

В том же году Ариарат II, воспользовавшись помощью армянского царя Ардоата [5] Niese B . Ariarathes // RE. 1895. Bd. 11,1, Hbd. 3. S. 815–820; Reinach T . Mithridates Eupator… S. 25; Ломоури Н. Ю. У каз. соч. С. 15. Дройзен И. Г. И стория эллинизма. М., 1890. T. II. С. 312. , разбил македонского полководца Аминту, изгнал македонские войска и восстановил отцовские владения в верховьях Галиса. Известно, что каппадокийские цари приняли царский титул около 255 г., когда Ариарат III женился на дочери Антиоха II Теоса Стратонике ( Diod . XXXI, 19). С этого времени в Каппадокийском царстве начался отсчет годов особой царской эры, завершившейся в начале I в. до н. э. [6] Will E . Op.cit. Vol. 1. P. 292, 293; Magie D . Op. cit. Vol. II. P. 1096; подробнее об эре каппадокийских царей см.: Reinach T . Trois royaumes… P. 1–87; Swionetta B . The Coins of the Cappadocian Kings. Fribourg, 1977. P. 19–36. Следовательно, с 302 приблизительно по 255 г. ни Ариарат II, ни Ариарамн не титуловались царями [7] Говоря о возвращении Ариарата II в Каппадокию, Диодор употребляет выражение τὴν οὶκείαν ἀρχὴν ἀνεκτήσατο. Косвенно это доказывает отсутствие царского титула у Ариарата И, поскольку ἀρχή и βασίλεια различаются по значению. Однако ок. 255 г. до н. э. его сын Ариамн "завладел царством" (παρἑλαβε τὴν βασιλείαν), что может быть результатом принятия царского титула Ариаратом II в последние годы жизни. , тогда как их родственник Митридат I Ктист владел царским титулом скорее всего с 297 г.

Мы не знаем, как строили между собой отношения два представителя рода Отанидов, но невольно напрашивается предположение, что до официального образования Каппадокийского царства при Ариарате III его дед и отец признавали верховный суверенитет Митридата I Ктиста, хотя формально их государство, видимо, было независимым. Косвенно это подтверждается тем, что царь Понта владел титулом царя и господствовал над большей частью территории Понтийской Каппадокии, которая до этого находилась у Ариарага I. Как будет указано ниже, Митридат I выпускал золотую монету с царской легендой, тогда как Ариаратиды стали бить серебряную монету только при Ариарате III не раньше середины III в., а золото вообще не чеканили [8] Simonetta B . Op. cit. P. 11–19; ср.: Reinach T . Trois royaumes… P. 29–55. . Наконец, имеется прямое свидетельство Аппиана, что Митридатиды и Ариаратиды с течением времени разделили страну и стали править самостоятельно (см. выше). Здесь, очевидно, подразумевается образование самостоятельного Каппадокийского государства в середине III в. Если наше предположение верно, го Митридата I и Ариарата II сплачивала угроза македонского вторжения и общие антимакедонские настроения.

С 302/301 по 297 г. Митридат I не имел титула царя, хотя в эти годы осуществил обширные территориальные приобретения. Страбон говорит, что укрепившийся в Кимиате Митридат был "владыкой Понта" (ό κύριος του Πόντου) (XII.3.41). В Понтийском и Селевкидском государствах термин ό κύριος обозначал наместника-правителя области царства, который хотя и подчинялся царю [9] О значении термина в Понтийском царстве см.: SP. 111.95a (надпись из Амасии); в Селевкидском государстве см.: Wörrle M . Antiochos I, Achaios der Alter und die Galater: Eine neue Inschrift in Denizli // Chiron. 1975. Bd. 5. S. 59. u. folg.; Пергаме: Allen R. E. T he Attalid Kingdom: A Constitutional History. Oxford, 1983. P. 14, 16, 19; в Египте: Taubenschlag R . The Law of Greco—Roman Egypt in the Light of the Papyri. Warszawa, 1955. P. 170, где он означает также "власть" или "владение" через осуществление собственных прав на что–либо. , но на деле пользовался большой долей самостоятельности. Очевидно, до получения царской титулатуры Ктист по юридическому статусу приравнивался к сатрапу, правителю Понтийской Каппадокии при Ахеменидах и македонянах. После провозглашения Митридата царем, сатрапом продолжал себя считать какое-то время, вероятно, один Ариарат II, а потому он занимал более низкое положение, чем Митридат I.