Михаил Гурвич - Бои на Карельском перешейке

В полосе действия наших частей находились финские бани — небольшие деревянные постройки в три-четыре квадратных метра и вышиной чуть побольше метра. Вы представляете, что это были за бани! В такой бане только выпачкаешься. К тому же находились они в 8–9 километрах от передовой линии фронта; пока дойдешь, всякая охота мыться отпадает. И бойцы саперного батальона построили свою баню у самой линии фронта, под Хотиненом.

Баня эта, как и все наши военные «учреждения» того времени, была выстроена глубоко под землей. Там не было слышно не только грохота взрывающихся рядом снарядов, но даже и треска летящих на воздух дотов.

Баня эта была построена со всеми удобствами: из коридора попадаешь в предбанник, где стоит зеркало и работает парикмахер в белом халате. Парикмахерского халата, разумеется, на фронте не было, но в безукоризненно чистом маскировочном халате парикмахер отвечал всем нашим требованиям — выглядел по-боевому.

Тут же за дверью была расположена «мыльная».

И пахла эта баня весной: пол, потолок и лавки были сделаны из свежих еловых досок. От передвижной электростанции в баню провели электричество, и здесь же наигрывал марши радиоприемник — все двадцать четыре удовольствия!

Недаром корпусное командование также приезжало мыться к нам на передовую линию и хвалило баню.

Левый фланг линии Маннергейма проходил по перешейку между Ладожским озером и озером Суванто-ярви. Сжатый поздно замерзающими озерами, перешеек пересекался рекой Тайпален-йоки с обрывистыми берегами и быстрым течением. Местность как нельзя более благоприятствовала обороне.

Во время подготовки к прорыву и разгрому укрепленного района на одном из участков тайпален-йокского сектора саперы начали готовить сеть траншей для исходных рубежей атакующих. В откосе оврага были только пещерные укрытия. За оврагом, как уже было сказано, тянулось открытое снежное поле на 400–500 метров. Идти в атаку по этому полю стоило бы больших потерь. Надо было это поле подготовить для атаки.

Саперы работали ночью. Так как финны непрерывно освещали местность ракетами и систематически вели огонь по выходам из оврага, саперы вынуждены были выползать с зарядом взрывчатого вещества вперед метров на пять, взрывать заряд и рыть траншею до воронки, образовавшейся после взрыва. Затем они снова выползали с зарядом, взрывали его, опять рыли траншею для новой воронки и т. д. Сеть траншей быстро покрывала все поле. Пехота сразу ощутила все выгоды глубоких, во весь рост, траншей, подходящих почти вплотную к расположению белофиннов.

Однажды ночью группа наших разведчиков захватила удачным броском каменно-бетонный наблюдательный пункт белофиннов, находившийся в 150 метрах от наших траншей. Он был полуразрушен артиллерией и после этого ускользнул от нашего внимания. Финны посадили туда наблюдателя с перископом и телефоном. Обзор местности оттуда был очень хороший. Когда впоследствии я посмотрел из этого пункта ночью в свой тыл, мне было нетрудно пересчитать все синие огоньки наших машин, двигавшихся по берегу реки и на переправы.

Борьба за этот пункт шла всю ночь. На другой день саперы вместе с пехотой сомкнули свои траншеи с этим пунктом.

Саперы-разведчики действовали самыми разнообразными приемами.

Разведывая исходный рубеж для атаки в устье реки Каарно-йоки, где было два железобетонных дота, саперы натолкнулись ночью на минное поле. Это был единственный путь в несколько десятков метров шириной для выхода во фланг финских укреплений. Саперы убрали мины. На другой день проход оказался снова минированным. Снова саперы нашли и убрали мины. И снова финны заминировали его.

В третий раз саперы убрали мины противника и потом поставили на подступах к проходу свои, поймав в эту ловушку несколько финнов. После этого у противника пропала охота заглядывать сюда.

На одном участке финское железобетонное сооружение, находившееся в складках местности на фланге наших частей, не давало покоя ни пехоте, ни саперам. Результаты артиллерийского огня по этому укреплению нельзя было наблюдать. А по всем признакам точка продолжала жить. С ней саперы разделались при помощи минного горна. Захватив ее в клещи траншейной сапой, саперы пробили под землей минную галерею в 60 метров длиной. Перед атакой горн был взорван. В 20-метровой воронке мы нашли потом только куски железобетона и железных балок.

Борьба сапер совместно с пехотой и танками против дотов шла по разному в различных частях. Командир отделения саперов ночью пробрался со своими бойцами к финскому укреплению по воронкам и складкам местности, таща на лыжах три заряда по 120 килограммов. В то время, когда пехота с исходного рубежа для атаки вела огонь, отвлекая все внимание на себя, саперы заложили заряды у дверей и на перекрытии дота и взорвали их. Пехота только этого и ждала. Стрелки бросились вперед. Опорный пункт был взят.

В другом месте тов. Сагонян с пятью храбрецами и танком ночью отправился к финскому железобетонному капониру. Где был в это время финский наблюдатель — неизвестно. Тов. Сагоняну удалось беспрепятственно добраться до капонира и подорвать бронекупол. Из капонира теперь можно было вести наблюдение лишь через фланговые амбразуры. Следовательно, он был ослеплен со стороны фронта. Пользуясь этим, пехота подошла к нему по ненаблюдаемой полосе, блокировала его и окончательно уничтожила.

По мере того как артиллеристы вырывали из-под земли вражеские железобетонные крепости, все нарастало нетерпение— поскорее бы покончить с белофиннами. Командиры подразделений едва сдерживали порыв бойцов. Гневом и яростью загорались люди, глядя на серые квадраты из железобетона и стали, ощерившиеся черными зевами амбразур. Мучила, тяготила бойцов эта неожиданная остановка перед вражеским укрепленным районом.

Враг укрепился основательно, капитально. Но у нас не голые руки, хороша наша техника. Мы в силах дать такой огонь, от которого враг с ума сойдет в своих железобетонных логовищах. Но чтобы бросить на штурм укрепленного района нашу технику, наших замечательных бойцов, чтобы взять и стереть с лица земли эти проклятые доты и дзоты, нужна была подготовка. Серьезная, вдумчивая подготовка! Еще ни одной армии не приходилось прорывать такие укрепленные позиции.