Антон Антонов-Овсеенко - Портрет тирана

«Имеется не только протест против существующего в партии режима, но и имеется прямая клевета на партию, прямая клевета на товарища Сталина, против которого пытаются выдвинуть обвинения в попытках единоличного руководства нашей партией».

Колебался ли Сталин, взвешивая эти факты, обстоятельства? Полноте. Рудзутак принадлежал к ленинской гвардии, этого было достаточно.

Среди обреченных был В.П. Затонский, член первого советского правительства Украины, активный революционер. Еще на X съезде партии, в 1921 году, он предостерегал коммунистов от уклона в сторону великодержавного шовинизма. Самый последовательный приверженец этого уклона грузин Джугашвили-Сталин помнил участие Затонского в разоблачении махинаций с бюллетенями при голосовании на XVII съезде. Помнил и откладывал на своих счетах его вины. Время платить пришло в тридцать седьмом. На сентябрьском собрании партактива Киева укрощенный Станислав Косиор поведал о раскрытой на Украине «контрреволюционной банде буржуазных националистов». В том же жанре политической фантастики пришлось выступить и Затонскому, наркому просвещения Украины. Он признал, что его наркомат и многие школы «засорены врагами».

Но подобные заявления и даже готовность к самобичеванию умилостивить Вождя не могли. Для начала генсек не пустил Затонского, вместе с московским коллегой А.С. Бубновым, под пустяшным предлогом, на очередной пленум ЦК (октябрь 1937 года). Потом, дав Затонскому вкусить все прелести ожидания ареста, приказал схватить его и уничтожить.

Не мог Хозяин обойти казнью Бориса Шеболдаева, который в 1918 году был заместителем наркома по военным и политическим делам Бакинского Совнаркома, работал вместе со Степаном Шаумяном. В двадцатые годы Шеболдаев входил в состав Закавказского крайкома РКП(б).

Шеболдаев погиб в одно время с такими видными деятелями, как Авель Енукидзе, Мамия Орахелашвили, Левон Карахан.

Давиду Борисовичу Рязанову в годину гибели было уже шестьдесят пять. Ровесник Ленина, он очень много сделал для становления марксистской науки в России. В 1918 году он организовал при ВЦИКе социалистическую академию общественных наук. (С 1924 года называлась комакадемией. Ликвидирована в 1936 году.) Он оказал неоценимую услугу партии, добыв за границей архив Маркса и заложив основу будущего Института марксизма-ленинизма. Автор ценных публикаций, он осуществил издание сочинений Маркса и Ленина. В этом искрометном полемисте жил неукротимый дух свободы мысли и действия. Еще в начале века он враждовал с ленинской «Искрой», после победы революции ратовал за участие в правительстве меньшевиков и эсеров, в знак протеста против заключения Брестского мира вышел из партии. Постоянные стычки с Лениным, ироническое отношение к Кобе. Как-то на X съезде случилась меж ними перепалка. После выступления Рязанова Сталин заметил: «Я очень уважаю Рязанова, но Маркса уважаю больше».

Давид Борисович парировал с места: «Коба, не смешите людей. Теория — не ваша специальность». Позднее, когда Сталин начал преследовать всерьез Троцкого и Раковского, Рязанов продолжал давать им заказы на комментарий к очередным томам сочинений Ленина.

В первый раз Сталин привлек Рязанова по делу меньшевистского «Союзного бюро» в 1931 году. В криминал ему зачислили, помимо прочего, упорное нежелание отдать одно письмо Дарвина Марксу, которое Рязанов приобрел у родственников великого естествознателя. Они поставили условие — не публиковать письмо, и Рязанов дал честное слово. Это показалось Сталину столь странно-подозрительным, что он решил на всякий случай упечь строптивого мыслителя в саратовскую ссылку. А через несколько лет Рязанова прикончили.

Оклеветанные, подавленные беззаконием коммунисты посылали лично Сталину письма, умоляя разобраться в происходящем, спасти партию от разгрома. Некоторые предсмертные письма — Эйхе, Бухарина, Рудзутака, Радека, Раковского, Булатова попали к Сталину на стол. И что же? Он или переотправлял их «по назначению» — в НКВД, или оставлял без движения. Конец один. Без ведома Сталина никто не смел ни арестовать, ни уничтожить ни одного видного деятеля партии и государства. Главное право, право убивать, он оставил за собой. Сохранились обширные проскрипционные списки с резолюциями Сталина и его подручных Молотова и Кагановича.

Разбойник Прокруст укладывал захваченных путников на ложе, и если они не помещались на нем, отрубал ноги. Наивный грек, наивная мифология. Тиран рубит головы, ибо голова — вместилище разума. Сталин весь народ уложил на прокрустово ложе.

И не нашлось на него в России Тесея.

Ленивый от природы, Сталин в организации террора, разработке технологии, методов проявил завидное трудолюбие и настойчивость. Ему принадлежит часть изобретения некой динамичной формулы: арестовать — заклеймить — пытать — получить «признания» — осудить — убить (= сослать в истребительные лагеря).

Из этих восьми операций лишь одна производилась публично — клеймение «врагов народа». Остальные вершились в глубокой тайне. Ни малейшего намека на законность, на дарованные Конституцией права и прочий бумажный реквизит.

Ревностно следил Хозяин за соблюдением конспирации. Пуще всего боялся преступник огласки. Того, кто не умел молчать, сталинские эмиссары ликвидировали незамедлительно.

В годы гражданской войны, в ходе Финской кампании, а потом и — Второй мировой войны — Сталин проявил себя никудышным стратегом. Реванш он взял на войне внутренней. Тут он оказался на высоте. Операции по истреблению безоружных подданных он планировал, готовил и осуществлял сам. Он охотно входил в технические детали, его радовала возможность непосредственного участия в «разоблачении» врагов. Особое наслаждение доставляли генсеку очные ставки, и он не раз баловал себя этими поистине дьявольскими представлениями.

Память истории хранит прецеденты. Следствием над вольнодумцем Радищевым, «бунтовщиком хуже Пугачева», Екатерина II руководила лично. Император Николай I командовал следствием над декабристами. Сталин тоже снизошел до указаний следователям, поощрял пытки, лично допрашивал «свидетелей» в своем кремлевском кабинете.

Задумав уничтожить председателя совнаркома Украины П. Любченко, одного из лидеров украинских коммунистов, Сталин в сентябре 1937 года провел очную ставку Любченко с неким партработником, доставленным прямо из Лубянского каземата. Этот «свидетель» уличал в присутствии Косиора и Ежова заслуженного революционера в измене…

Затем, когда подошла очередь Станислава Косиора, Сталин свел его с Григорием Петровским. Этой очной ставке предшествовала беседа председателя Украинского ЦИКа с Ежовым. Недавно по распоряжению Сталина был уничтожен старший сын Петровского, герой гражданской войны Петр, личный друг Кирова. Петровский не мог рассчитывать на милость Хозяина, но решил держаться твердо.