Антон Антонов-Овсеенко - Портрет тирана

Через месяц «нашего банкира» забрали, обвинили во вредительстве. Он погиб мученической смертью на Лубянке.

…Из-за кулис выглянула жабья морда шпика Постельникова. Это он, герой повести Николая Лескова, лобызая знакомого студента, свободной рукой дает знак солдатам — взять его.

Последним из заместителей Марьясина взяли Алексея Сванидзе, брата Кето, первой жены Кобы-Джугашвили. Через некоторое время Коба выпустил его на свободу, но потом опять арестовал.

Та же игра в кошки-мышки… Не Сталин ее придумал, но она стала его любимым развлечением.

Генсек подослал в камеру к Сванидзе своего человека.

— Покайся, признай свои ошибки перед партией, и тебя не расстреляют.

Но Алеша Сванидзе был тверд.

— Я ничего преступного не делал, Мне каяться не в чем.

Его не сломила даже угроза расправы с близкими — с женой, Мариной Анисимовной Короной, солисткой Тбилисской оперы, и сыновьями.

Приказ Сталина арестовать в конце 1936 года члена ЦК Дмитрия Булатова Органы исполнили с опаской: Булатов был в Сольвычегодской ссылке вместе со Сталиным, почти десять лет заведовал орготделом ЦК, последнее время ведал кадрами НКВД. Арестованного поместили в Лефортово, но от пыток воздерживались. Собрали на него «свидетельства» 27 человек и ждали указаний.

Булатов очень тревожился о семье, он хотел обратиться к Хозяину. Сокамерники не советовали этого делать, они уже испытали на себе отзывчивость властей.

В своем письме Булатов напомнил Сталину о Сольвычегодске, где он оказал будущему Вождю не одну услугу. К общему удивлению, Булатова вскоре вызвали. Ему сообщили, что назначено переследствие. Булатов вернулся в камеру окрыленным, но ему было неловко перед остальными. Хотя план уничтожения ветеранов партии продолжает осуществляться, в отношении его лично в товарище Сталине заговорила совесть.

В тот же вечер Булатова вызвали с вещами.

Прошло несколько лет. В один из июльских дней 1941 года, в общей, человек на двести, камере Бутырской тюрьмы, встретились два друга, старых партийца. Булатова было не узнать: мертвенно бледный, слабый, он еле передвигался. Оказалось, тогда его из Лефортовской тюрьмы не освободили, а перевели на «дачу пыток» — в Сухановскую тюрьму. Началось обещанное переследствие. Оно закончилось очень скоро: вместо 27-ми показаний Булатову предъявили 73. Короткое время он работал секретарем Омского обкома. По «просьбе» Берии все 72 секретаря райкомов дали показания о его «контрреволюционной деятельности». 73-е показание дал бывший сталинский нарком Ежов.

О Ежове — рассказ особый. Что касается судьбы Булатова, то утро заседания бригады Ульриха стало для него последним.

Отправляя на казнь Николая Крыленко, Сталин не посчитался с его многолетней службой в органах юстиции. Крыленко с первых лет советской власти активно содействовал истреблению честных людей (не он один, не он один…). К сожалению, о нем не скажешь утешительное — «не ведал, что творил». Очень даже ведал, участвуя в первых фальшивых процессах в качестве государственного обвинителя.

В 1918 году, выступая в суде по делу капитана А.М. Щастного, начальника морских сил Балтийского флота, Крыленко [165] «Новости дня», 24 июня 1918, № 67. потребовал казнить невиновного. Признав, как факт, отмену смертной казни, Крыленко заметил, что трибунал может все-таки на основании «революционного правосознания» приговорить графа Щасного к расстрелу.

Старый член партии, участник трех революций, Крыленко в 1917 году вошел в первое правительство, возглавленное Лениным. Это обстоятельство, только оно, превысило в глазах генсека все другие.

Тридцать седьмой год застал Крыленко на посту наркома юстиции. На первой сессии Верховного Совета один из самых коварных сталинских подручных Джафар Багиров набросился на Крыленко с глупым обвинением в чрезмерном увлечении… спортом. Нарком действительно увлекался альпинизмом, любил шахматы — что с того?.. Но сигнал прозвучал, и Крыленко сняли. Пять дней он сдавал дела диввоенюристу Н.Н. Рычкову, работавшему до этого в бригаде Ульриха. Потом Крыленко уехал на дачу.

Неожиданный звонок из Кремля, голос Сталина:

— Слушай, Николай Васильевич, ты не расстраивайся. Мы тебе доверяем. Продолжай порученную тебе работу над новым Кодексом…

В ту же ночь группа оперативников НКВД окружила дачу и арестовала бывшего наркома [166] «Партия шагает в революцию», М., 1964, с. 236. . Опирался ли Сталин в этом случае на революционное правосознание, теперь уж не установить. Но Крыленко он уничтожил.

Иосиф Асцатуров, двоюродный брат известного революционера Богдана Кнунянца (у Богдана два брата и сестра коммунисты с первых лет века), инженер-строитель, приехал в тридцать седьмом в Москву в Президиум Верховного Совета. Ему вручили орден Ленина — награду за досрочное завершение строительства моста.

Беспартийный инженер удостоился редкой чести: его принял Сталин. Хозяин отнесся к нему сердечно, поздравил с наградой, изволил проявить живой интерес к планам…

Окрыленный высочайшим приемом, спустился Асцатуров на первый этаж здания ЦК, прошел в гардероб. А там его уже ждали. Инженера препроводили на Лубянку. Потом — Краснопресненская пересылка и столыпинским вагоном — домой, в Армению. В Ереванской тюрьме его навестили родные, Иосиф успел передать сестре письмо для Сталина. Вот Вождь узнает как с ним поступили, — сразу же освободит его и накажет виновных в произволе.

И сестра поехала в Москву. И отдала письмо на имя Сталина в ЦК. И стала ждать справедливости.

Брат был высок, могуч, красив. Казнь кавказскому Геркулесу придумали лютую: подвесили к потолку камеры за ногу, вниз головой.

Так погиб Иосиф Асцатуров, обласканный Иосифом Сталиным.

На пост первого секретаря ЦК ВЛКСМ А.И. Мильчакова рекомендовал Григорий Орджоникидзе. Пленум ЦК, собравшийся в 1933 году, обсуждал кандидатуры Косарева и Чаплина. Но Серго сказал:

— Косаревых и Чаплиных у нас много, а вот Мильчаков у нас один. Мы рекомендуем товарища Мильчакова.

И Саша Мильчаков, сын рабочего, бывший первый секретарь ЦК ЛКСМ Украины, был избран первым секретарем ЦК ВЛКСМ. Хозяин к нему благоволил, иначе Мильчаков а не избирали бы делегатом на четыре последние съезда партии и не поставили бы во главе КИМа. По окончании курсов марксизма-ленинизма Мильчакова выдвинули на работу в большой ЦК — заместителем заведующего орготделом. С Булатовым у него установились очень хорошие отношения.

Но вот Хозяин задумал обновить весь состав аппарата. Полетели головы, началась переброска кадров… Тут подоспело постановление ЦК об организации треста «Востокзолото», и Мильчакова послали зам директором в Иркутск. Там уже работал один кандидат на тот свет, Александр Яковлев, старый коммунист.