Екатерина Гончаренко - Гиль [Из истории низового сопротивления в России]

Затем астраханцы отправились в Гребени. Там они, по рассказам, объявили, что «государя на Москве в живе нет, а Москвою и боярами и князьями овладели немцы, осталось всего бояр три человека и те в бегах… говорили». Однако известие о восстании сочувственно встретила только часть казаков, а поехать в Астрахань «на помочь» выразили желание всего 18 «бездомовных и гулящих людей».

В Терках после проведения присяги волнения в городе не улеглись. Умеренная политика Авдеева многих не удовлетворяла. Особенно недовольны были «московские» стрельцы, которые жестоко страдали от произвола подполковника Некрасова и требовали справедливого возмездия. Стрелец В. Артамонов и старшина В. Патрушев официально обратились к кругу от имени своего полка и «во весь круг били челом их же полку на подполковника, на Илью Некрасова, что он, Илья, будучи у них в полку отцов их и братьев безвинно побил до смерти, и чтоб они старшины его, Илью, в том во всем велели распросить». После этого «тот атаман и старшины, и всеми полками стрельцы по того Илью к приказу приходили и водили ево, Илью, в застенок и роспрашивали, и пытали». Закончив допросы, круг вынес Некрасову смертный приговор. Его вывели на площадь и там при огромном стечении народа обезглавили. Казнь Некрасова чрезвычайно испугала В. Авдеева и воеводу. Д. Молостев запасся порохом, оружием, свинцом и с верными ему людьми заперся в своих хоромах, превратив их в крепость, способную выдержать осаду. Авдеев, человек хитрый и изворотливый, решил проявить осторожность и выждать, а пока принялся устанавливать тесные связи с астраханской старшиной, чтобы получить от нее хлеб на жалование служилым людям. Он надеялся, что, обеспечив город хлебом, уменьшит недовольство местного гарнизона и ослабит зависимость Терок от Астрахани.

Делегация на Дон выехала из Астрахани вслед за отрядом, посланным в Черный Яр. В пути они встретили двух отставных царицынских стрельцов, которые сообщили им, что в Царицын явился гонец от сына хана Аюки. После прибытия гонца воевода А. Турчанинов, «собрав всех грацких жителей, сказывал им, чтоб немецкого платья не носить и бород и усов не брить», заявил, что в Астрахани «учинилась заваруха, а за что, того де он не знает» и приказал поставить «на Волге реке по обе стороны» и в степи заставы. Посоветовавшись, астраханцы не рискнули идти в город, а повернули обратно в Черный Яр, захватив с собой царицынских стрельцов «для подлинной ведомости». В Черном Яру они оставались пока не прибыл туда астраханский отряд, сформированный для похода вверх по Волге. К этому времени данные царицынских стрельцов пополнились сведениями, что бежавших из Астрахани полковника Д. Галачалова и управителя селитренного завода Г. Мансурова, нашедших убежище у калмыков, переправили в Саратов, откуда они отправились в Москву. Сомнений в том, что царская администрация ближайших волжских городов знает о событиях в Астрахани, не оставалось. В таких условиях поддержка донских казаков казалась восставшим особенно необходимой. Отряд решили отправить степью, минуя Царицын.

За 2 дня прибытия астраханского отряда в Черкасск, туда явился гонец из Паншина, который привез донскому атаману Л. Максимову отписку от А. Турчанинова, где он, сообщая о восстании в Астрахани, просил помощи. Обсудив это известие, донская старшина приняла решение сохранить верность правительству.

Когда астраханские посланцы прибыли в Черкасск, донские старшины хотели отобрать у астраханцев прокламацию, но они воспротивились и потребовали сбора круга. Старшины согласились, собрали круг и послание прочитали, но казаки, выслушав, «единогласно закричали, чтоб тех воров взять». Посланцев мятежной Астрахани обезоружили и заковали в кандалы. Их отправили из Черкасска 30 августа и привезли в Москву 16 сентября. Из Посольского приказа их перевели в Преображенский приказ, где началось предварительное следствие по «Астраханскому делу».

В начале августа из Астрахани выехали делегации к хану Аюке и к яицким казакам. Удар восставшим неожиданно нанесли их собственные представители. Т. Дмитриев и С. Татаринов через полковников Кореитовых заявили хану, что на Яик ехать не хотят, а поедут в Москву с доносом и попросили проводников. В челобитной о предоставлении подвод, чтобы «к Москве ехать с поспешением», они написали: «Державнейший царь, государь милостивейший! В нынешнем государь 705 году в июле месяце, в последних числех, в Астрахани учинилось от воровских людей бунтовое время и мы, нижайшие твои рабы, из Астрахани, о том бунтовом времени ушли для извету к тебе, великому государю…». В Москве предатели явились в приказ Казанского Дворца и отдали письмо, адресованное яицким казакам, Б. А. Голицыну.

В августе-декабре 1705 г. активность масс проявилась наиболее сильно, так как, захватив власть, восставшие были полны решимости установить порядки, казавшиеся им справедливыми. Принимая деятельное участие в заседаниях круга, широкие слои городского населения, добивались проведения самых разнообразных мер организационного и социального плана, в которых ярко отразилась общая направленность восстания.

Документы астраханской старшинской канцелярии позволяют установить, что на территории, охваченной восстанием, сложился своеобразный союз городов. Условия, на которых он возник, ясно сформулировали посланцы Терок на круге, собранном по случаю их приезда в Астрахань 3 октября 1705 г. «Сказка» терчан была записана и скреплена их подписями, превратившись в официальный документ. В нем, передавая слова терчан, подьячий А. Олферов записал, что они согласны присоединиться к восстанию и быть с астраханцами «во всякой думе вопче», а «буде вам какая нужда починитца и нам людей вам на помочь давать, а буде нам на Терке понадобитца также какая нужда, и вам пожаловать, людей на помочь нам из Астрахани присылать на выручку, будет нашей мочи не будет». Как видно из текста, обязательства были равными и взаимными. Равенство городов проявилось и в том, что их жители составили самостоятельные «Астраханское», «Красноярское», «Черноярское» и «Терское» войска, каждое со своим кругом и выборными старшинами, то есть организовали самоуправляющиеся общины.

Верховным и полновластным органом каждой общины стал круг, обсуждавший и решавший важнейшие вопросы внешнего и внутреннего порядка. Отменить принятое решение мог только сам круг. Он был также высшей судебной инстанцией. Старшина являлся исполнительным органом и должен был обеспечивать выполнение решений круга, осуществлять административно-финансовые функции и организовывать оборону города и его округи. Один из старшин считался главным и носил звание атамана. Полномочия старшин были весьма широкими. Но о всех своих действиях они обязаны были информировать круг, который утверждал или отклонял их решения. В случае недовольства деятельностью старшин круг мог отставить любого из них и выбрать на его место нового. Городские старшины считались между собой равными.