Игорь Зимин - Врачи двора Его Императорского Величества, или Как лечили царскую семью.

Как упоминалось выше, собственное зубоврачебное кресло в Зимнем дворце имелось с 1896 г. Судя по всему, когда у Александры Федоровны «схватывали» зубы, она вплоть до 1914 г. ездила из Царского Села в Зимний дворец для их лечения. В 1914 г. С. С. Кострицкий оборудовал зубоврачебный кабинет в Александровском дворце Царского Села. В исторической литературе о существовании подобного кабинета нет упоминаний. Известно только то, что для врачей, дежуривших в Александровском дворце, во время частых недомоганий цесаревича Алексея, на втором этаже дворца оборудовали небольшой кабинет. Вероятнее всего, именно в этом помещении и поставили стоматологическое кресло. По стандартам начала XX в. оно было просто необходимо. Даже в зубоврачебных кабинетах для бедных имелись профессиональные зубоврачебные кресла.

Размер гонорара всех врачей, включая стоматологов, определял домашний врач императора лейб-медик Е. С. Боткин. При этом, если гонорары врачей-специалистов определялись «традицией прежних лет», то гонорар зубного врача – его средним недельным заработком.

Как следует из письма Е. С. Боткина, он, определяя размер гонорара С. С. Кострицкого, исходил из того, что зубной врач «зарабатывает своею практикой около 400 руб. в неделю и пробыл в Царском Селе две недели, то было бы соответственно определить ему вознаграждение за труды по лечению и оборудованию зубоврачебного кабинета в 1 тыс. руб.». [1448]Далее из архивных документов следует, что Кострицкий, занимаясь оборудованием дворцового стоматологического кабинета, счел необходимым закупить новый инструментарий – боры на 200 руб. и инструменты на 400 руб.

Обращались к С. С. Кострицкому довольно часто. Как следует из финансовых документов: «что зубной врач Кострицкий пользовал Ея Величество три раза. Наследника Цесаревича четыре раза. Великую княжну Ольгу Николаевну три раза. Великую княжну Татьяну Николаевну один раз. Великую княжну Марию Николаевну пять раз и Великую княжну Анастасию Николаевну пять раз. 19 августа 1915 г.». За эту работу зубной врач получил из кассы Министерства двора 1300 руб., которые раскладывались на: путевые расходы (200 руб.); на приобретение инструментов (400 руб.) и «вознаграждение за 21 визит» (700 руб.). [1449]

Отметим и то, что, несмотря на закупку стоматологического инструментария весной 1914 г. (400 руб.), летом 1915 г. врач вновь покупал инструменты. С чем это связано, трудно сказать. Вряд ли тогда эти инструменты использовались, как одноразовые. «Собственные» – да, но не одноразовые. Скорее всего, закупка стоматологического инструментария была связана с заболеванием наследника гемофилией и попыткой максимально обезопасить цесаревича от занесения инфекции.

В вышеприведенном документе очень важным является упоминание о том, что С. С. Кострицкий «пользовал» наследника цесаревича Алексея Николаевича четыре раза . Как известно, наследник болел гемофилией и в 1912 г. едва не умер от последствий травмы и внутреннего кровотечения. В этой ситуации неоднократное лечение зубов наследника являлось большой проблемой и риском для С. С. Кострицкого. Вряд ли за четыре «пользования» врач поставил четыре пломбы. Вероятнее всего, над одной пломбой он работал несколько дней. При работе, конечно, использовалась весьма несовершенные тогда бормашины и малейшая ошибка врача могла привести к непредсказуемым последствиям.

Любопытно, что по сложившейся при Императорском дворе практике, «стоматологические суммы», шедшие на гонорарные выплаты зубному врачу, «раскидывались» между царственными «клиентами» в той пропорции, в какой требовалось зубоврачебное вмешательство. Проще говоря, великие княжны Мария и Анастасия Николаевны, с которыми доктор работал по пять раз, уплатили больше, чем их старшие сестры Ольга (три раза) и Татьяна (один раз). Александра Федоровна тоже платила за себя из своего кошелька. И это не мелочность – это традиция, уходящая корнями в XVIII в.

Например, в 1916 г. цесаревич Алексей уплатил из своих сумм «Зубному врачу Кострицкому за лечение и возмещение путевых расходов 1/6 часть – 116 руб. 66 коп.». [1450]Это означает, что врач в равной степени осмотрел всю семью, за исключением Николая II (1/6 – т. е. всю сумму «разбросали» на шесть человек: детей и императрицу).

В декабре 1915 г. зубной врач С. С. Кострицкий заработал «на царях» еще 1000 руб. Тогда он проработал 4 дня – с 14 по 18 декабря 1915 г. Императрица Александра Федоровна писала мужу: «Завтра будет очень мало времени для писания, так как меня ожидает дантист… Я была целый час у дантиста… Сейчас я должна идти к дантисту… Он работает над моим зубом (фальшивым)… в 10.30. идти к дантисту… Дантист покончил со мной на этот раз, но зубная боль еще продолжается… я курю, потому что болят зубы и – еще более лицевые нервы». [1451]

В феврале 1916 г. С. С. Кострицкий вновь приехал из Ялты в Царское Село, получив за визит 700 руб. Причиной тому стало очередное обострение у императрицы Александры Федоровны. 2 февраля 1916 г. Александра Федоровна писала царю: «…не спала всю ночь. Сильная боль в лице, опухоль. Послала за крымским другом… я одурела: всю ночь не спала от боли в щеке, которая распухла и вид имеет отвратительный. Вл. Ник. думает, что это от зуба и вызвал по телефону нашего дантиста. Всю ночь я держала компресс, меняла его, сидела в будуаре и курила, ходила взад и вперед… Боль не так сильна, как те, сводящие с ума боли, какие у меня бывали, но мучит вполне достаточно и без перерыва, от 11 часу я устроила полный мрак, но без всякого результата, и голова начинает болеть, а сердце расширилось». [1452]

Однако февральский визит не решил проблем, и С. С. Кострицкому пришлось в марте 1916 г. еще раз посетить Царское Село. Гонорар за работу был стандартный – 700 руб. О ритме работы врача говорят следующие данные: 13 марта 1916 г. Кострицкий выехал из Ялты, работал над зубами императрицы 16, 17, 18 марта. 19 марта зубной врач уехал в Ялту, куда прибыл 23 марта 1916 г. Его гонорар за эти 10 дней сложился из платы за поездку туда и обратно (200 руб.) и, собственно, гонорара за работу (500 руб.). Всего 700 руб.

В письме императрицы об этом стоматологическом эпизоде написано следующее: «Опять послала за бедным дантистом – у меня было столько различных докторов за последнее время, что, думаю, лучше придти и ему, осмотреть и, быть может, переменить пломбу, так как возможно, что образовалось новое дупло. Чувствую себя совершенно одуревшей… Дантист выехал из Крыма сегодня вечером… Это от тройничного нерва в лице. Одна ветка идет к глазу, другая к верхней челюсти, третья к нижней, а главный узел находится около уха… Щеке и зубам гораздо лучше – сегодня вечером, левая челюсть все время выпадает, а глаза очень болят… после завтрака у меня будет дантист… Мне пора вставать и идти к дантисту. Он убивает мне нерв в моем последнем зубе справа, полагая, что это успокоит остальные нервы, потому что для самого зуба совсем не требуется удаление нерва. Он очень расстроен моими болями. Голова и глаза продолжают болеть…». [1453]