Владимир Лота - За гранью возможного. Военная разведка России на Дальнем Востоке. 1918-1945 гг.

Рихарда Зорге и результаты его работы в Японии

С. Урицкий ценил высоко и всячески старался поощрять и поддерживать отважного резидента. В декабре 1936 года С. Урицкий докладывал наркому обороны СССР К. Е. Ворошилову: «…в течение двух с лишним лет в качестве неофициального секретаря германского военного атташе в Токио ведет работу в чрезвычайно трудных условиях наш работник, член ВКП (б) Зонтер Ика Рихардович. Этот товарищ все время снабжает нас материалами и документами о японо-германских отношениях…

Вместе с ним работает в качестве радиста т. Клаусен Макс [103] Клаузен Макс Готфрид Фридрих (27.02.1899 — 15.09.1979), немец, служил в германской армии (1917–1919), окончил курсы радистов. С октября 1928 г. в СССР. Прошел специальную подготовку. Нелегальный радист в Шанхае, Харбине, Кантоне и Мукдене. С 1931 г. работал с Р. Зорге. Летом 1935 г. направлен по просьбе Р. Зорге в Токио. Арестован японцами 18 октября 1941 г. Приговорен к пожизненному тюремному заключению. Освобожден 9 октября 1945 г. и отправлен с женой в СССР. С 1946 г. жил в Германии под фамилией Христиансен. Умер 15 сентября 1979 г. Похоронен в Берлине. , который беспрерывно, в тяжелых агентурных и технических условиях поддерживает с нами радиосвязь.

Следует отметить, что оба товарища в критический момент событий 26.2.36 г. в Токио поддерживали с нами бесперебойную радиосвязь и держали нас в курсе всего происходящего.

В настоящее время работа этих двух товарищей приобретает особое значение, но на почве длительной работы в тяжелых условиях, на почве длительного отрыва от Советского Союза у них чувствуется большая моральная усталость. Заменить их в данное время невозможно. Для пользы дела необходимо продлить работу этих товарищей, закрепив их на тех позициях, на которых они находятся.

Прошу вашей санкции на награждение этих товарищей орденами Красной Звезды, что ими безусловно заслужено и явится для них стимулом для напряженной работы в особых условиях…»

Нарком обороны К. Ворошилов предложение С. Урицкого не поддержал. По неизвестным причинам. Или потому, что кто-то на самом верху все еще помнил Рихарда Зорге по совместной работе в Коминтерне, то ли потому, что и Зорге, и Клаузен были немцами и в условиях усложнявшихся отношений с фашисткой Германией в Наркомате обороны еще не научились по достоинству ценить тех интернационалистов, которые бескорыстно и честно помогали СССР.

Возможны и другие причины отрицательной реакции Ворошилова на представление начальника военной разведки. В частности, отказ можно связать с чисткой Разведупра от врагов народа, среди которых окажется и Ян Берзин, лично пригласивший Рихарда Зорге на работу в Разведывательное управление. Ворошилов знал об этом и, видимо, не стал рисковать…

5 мая 1935 года в Шанхае на небольшой улице, которая имела название Гардун, произошло чрезвычайное происшествие. Вскоре о нем заговорил весь город.

Большую часть этой тихой улицы занимала вилла миллионера, фамилия которого тоже была Гардун. Одна сторона этой улицы представляла собой мощный, около двух метров высотой каменный забор, закрывавший виллу от посторонних глаз. На второй стороне располагались три небольших коттеджа. Они, скорее всего, принадлежали английским бизнесменам, которые прибыли в Шанхай делать большие деньги.

Вечером около 19 часов по этой улице шел человек. Он был то ли французом, то ли англичанином. Европеец ничем не привлекал к себе внимания в английском квартале Шанхая. Такие прохожие здесь были не редкость.

На улице почти никого и не было. На значительном удалении от этого человека в другом конце улицы шли двое прохожих, которые удалялись в сторону центра города. С правой стороны около перекрестка стояла легковая автомашина.

Когда иностранец уже миновал первый дом, машина рванулась с места и буквально через секунду со скрежетом тормозов остановилась около него. Из машины выскочили трое — двое европейцев и китаец. Без объяснений они схватили одинокого прохожего за руки и попытались затолкать его на заднее сиденье автомобиля. Это удалось им не сразу. Европеец попытался оказать сопротивление, но силы были неравные.

Через некоторое время иностранец оказался в английском полицейском участке. При арестованном не было документов, которые бы удостоверяли его личность.

Дежурный офицер полиции приступил к допросу. Его интересовали анкетные данные арестованного: фамилия, имя, год рождения, откуда прибыл в Шанхай, профессия.

Арестованный отказался назвать свои имя, фамилию и место работы, а также страну, из которой прибыл. На все другие вопросы он давал только отрицательные ответы: «Нет», Не знаю» или отказывался отвечать вовсе.

Поведение арестованного озлобило дежурного и арестовавших его полицейских. Они не были готовы к такому упрямству и неповиновению. Дежурный не сомневался — перед ним был человек, который являлся сотрудником иностранной разведки. К такому выводу он пришел, просмотрев документы, которые оказались в кармане пиджака захваченного полицейскими человека. Они говорили о многом. Два документа были на английском языке, в блокноте имелись странные записи. Один документ был написан от руки по-русски. У арестованного также были изъяты бланки четырех советских паспортов. Это была серьезная улика, которая доказывала, что арестованный занимался противозаконными делами. Какими? Это еще предстояло установить. Арестованный отказался давать какие-либо объяснения.

Дежурный офицер английской полиции так и не добился внятных ответов на свои вопросы. Во втором часу ночи арестованного бросили в камеру, которая представляла собой небольшое каменное логово без окон. Вместо двери была тяжелая решетка, сделанная из толстых металлических прутьев. Арестованный посмотрел на ее мелкие ячейки, которые полностью исключали возможность побега.

В камере около стены стоял грязный топчан, на котором не было ни матраца, ни одеяла. Под утро, когда в камере стало невыносимо холодно, арестованный вызвал дежурного и попросил выдать ему одеяло или что-либо его заменяющее. Полицейский бросил ему одеяло, которое кишело вшами. Арестованный с отвращением отбросил его в угол камеры подальше от топчана. Снова устроился на жестком топчане и сжался в комок, как перед прыжком в бездну…

Утром иностранца отправили в английскую тюрьму, которая находилась в районе Ама-роуд, и бросили в отдельную камеру. Затем последовали однообразные дни допросов.

На второй день арестованного сфотографировали в английском полицейском участке. Фотографии эти полицейские передали своим осведомителям с целью установления личности захваченного иностранца. Агенты полиции показывали фотографии арестованного в казино, в барах и в гостиницах. Они пытались установить личность этого человека, найти места его проживания и работы. Дни шли, а результатов не было.