Татьяна Микушина - Покаяние спасёт Россию [О Царской семье]

Их любовь к России была столь же сильной, как и любовь друг к другу и к Богу.

Сколько благородства, самоотвержения и бескорыстной любви в письмах Александры Фёдоровны из Тобольска (места ссылки царской семьи) к А. А. Вырубовой:

«О, Боже, спаси Россию! Это крик души днём и ночью, всё в этом для меня».

«…нельзя вырвать любовь из моего сердца к России, несмотря на чёрную неблагодарность к Государю, которая разрывает моё сердце. Но ведь это не вся страна. Болезнь, после которой она окрепнет».

«Чувствую себя матерью этой страны и страдаю как за своего ребёнка, и люблю мою Родину, несмотря на все ужасы теперь и все согрешения».

«Не для себя живём, а для других, для Родины. Слишком сильно я свою Родину люблю… Милосердный Господь, сжалься над несчастной Родиной, не дай ей погибнуть под гнётом «свободы»!

Эти строки пишет человек, чью семью Родина отвергла и отдала на поругание…

Чужие страдания государыня переживала ещё острее, чем свои собственные. Для себя и своей семьи она считала великою Божьей милостью и то, что они в саду бывают, свободно гуляя. «А вспомните, — писала она, — тех других (заключённых в тюрьмах), о, Боже, как за них страдаем, что они переживают невинные… Венец им будет от Господа. Перед ними хочется на коленях стоять, что за нас страдают».

Но в особенности её угнетали несправедливости в отношении Государя. «Когда про меня гадости пишут — пускай, это давно начали травить, мне всё равно теперь, а что Его оклеветали, грязь бросают на Помазанника Божия, это чересчур тяжело».

Император Николай Александрович и в темнице остался таким же, каким и был на царском престоле. Он стоически переносил удары судьбы и не переставал надеяться на светлое будущее. Чрезвычайные для монарха унижения, каким он подвергался после своего отречения в Царском Селе, Тобольске и Екатеринбурге, не вынудили его поступиться ни одним из принципов своей благородной души и не ослабили его любви к своему народу. «Сколько ещё времени будет наша несчастная Родина терзаема и раздираема внешними и внутренними врагами? Кажется иногда, что дольше терпеть нет сил, даже не знаешь, на что надеяться, чего желать. А всё-таки никто как Бог! Да будет воля Его святая», — записал в дневнике Николай Александрович.

Боль за своего сына и за судьбу России были очень тяжёлым испытанием для царской семьи. Но их любовь, укрепляемая надеждой на Бога, выдержала все испытания.

И они остались вместе. До самого конца, до расстрела.

Остались вместе навечно, как и обещали друг другу когда-то в юности.

«Одно слово охватывает всё — это слово «любовь» — такую запись сделала в своём дневнике Императрица Александра Фёдоровна — жена Царя Николая II, мать пятерых детей. На фотографии, где Александра Фёдоровна сидит в окружении дочерей, в её облике чувствуется глубокая мудрость женщины-матери и сильная воля человека, на чью долю выпало стать Государыней Императрицей.

Вступая в брак с русским царём, немецкая принцесса понимала, что создаёт не только свою семью, но и становится частью новой многочисленной семьи — русского народа. Она хорошо осознавала ответственность, которая ложится на плечи супруги венценосного мужа. Долг и любовь счастливо соединились в жизни царицы. Все свои усилия она посвятила тому, чтобы наполнить жизнь своей семьи (как малой, так и большой) самым главным — любовью.

«…чувствую себя матерью страны и страдаю, как за своего ребёнка, и люблю мою родину», — спустя многие годы писала Александра Фёдоровна в письме к А. Вырубовой из Тобольска, незадолго до своей смерти.

«Какой пример, если бы только о нём знали, давала эта столь достойная семейная жизнь, полная такой нежности! Но как мало людей о ней подозревали!» — писал в своих воспоминаниях учитель царских детей Пьер Жильяр, на глазах которого проходила жизнь царской семьи.

Из дневника Александры Фёдоровны: «Великое искусство — жить вместе, любя друг друга нежно. Это должно начинаться с самих родителей».

«Родители должны быть такими, какими они хотят видеть своих детей — не на словах, а на деле. Они должны учить своих детей примером своей жизни».

«…важный элемент семейной жизни — это отношения любви друг ко другу; не просто любовь, а взлелеянная любовь в повседневной жизни семьи, выражение любви в словах и поступках.

Любезность в доме не формальная, а искренняя и естественная. Радость и счастье нужны детям не меньше, чем растениям нужен воздух и солнечный свет».

Доброта, скромность, простота, глубокая Вера в Бога, прямота, дисциплина, крепость духа, умение жертвовать собой, непоколебимое сознание долга и всеобъемлющая любовь к Родине-России — это неполный перечень душевных качеств, которые восприняли царские дети от своих родителей.

Воспитание дочерей в царской семье было строгим, поскольку так была воспитана сама Александра Фёдоровна, да и Государя Николая в детстве не баловал отец — Император Александр III, отличавшийся спартанскими привычками. Во дворце девочки жили по двое в комнате: старшие Ольга с Татьяной, как их называли, «большие», и младшие Мария с Анастасией — «маленькие». Царевны спали на жёстких походных кроватях, легко укрытые, каждое утро принимали холодную ванну. Александра Фёдоровна, выросшая при небольшом дворе, с раннего детства прививала дочерям бережливость и умеренность. Платья и обувь переходили от старших сестёр к младшим. Государыня, сама очень скромная в одежде, в выборе причёсок, не позволяла и дочерям много наряжаться. Великая княжна Ольга Николаевна полностью восприняла это отношение к роскоши и одевалась очень скромно, постоянно одёргивая в этом отношении других сестёр.

Из дневника Александры Фёдоровны: «Дети должны учиться самоотречению. Они не смогут иметь всё, что им хочется. Они должны учиться отказываться от собственных желаний ради других людей. Им следует также учиться быть заботливыми… Дети должны учиться приносить пользу родителям и друг другу».

«Долг родителей в отношении детей — подготовить их к жизни, к любым испытаниям, которые ниспошлет им Бог».

Подруга Императрицы Юлия Ден, которую в царской семье ценили за её ум, рассудительность, спокойную уравновешенность, описывала в своей книге быт царевен: «Их Высочества любили своих горничных и часто помогали им убирать комнаты и стелить постели…

Их Высочества никогда не кичились своим происхождением. Со свойственной им учтивостью они неизменно пропускали меня вперёд, выходя из какого-то помещения. При этом не было ни церемонности, ни суеты; это были славные, милые девочки, и я любила их всех. Их Высочества поднимались рано и вскоре принимались за уроки. После утренних уроков они гуляли с Его Величеством. В перерыв между ленчем и чаем они вновь отправлялись с отцом на прогулку. Разговаривали они по-русски, по-английски, немного по-французски. По-немецки они не разговаривали никогда. Хотя они хорошо танцевали, возможность для этого предоставлялась им редко».