Анатолий Бернацкий - Загадочные племена и народы мира

Домов они не строят, а от непогоды прячутся под естественными навесами в скалах или под опорными корнями гигантских деревьев. А единственной их одеждой являются набедренная повязка из листьев.

Что же касается внешнего вида людей племени, то они невысокого роста — около полутора метров, с овальным и довольно широким лицом с четкими чертами и приятной внешностью. Они постоянно жуют бетель, поэтому губы у них красного цвета. Зубы у тасадай чуть ли не до самых десен подпилены, и каждый схож с клыком хищного животного.

Тасадай очень уважительна относятся друг к другу. Они постоянно обнюхивают друг друга, поскольку обнюхивание заменяет у тасадай поцелуй. У них не только не бывает конфликтов, но даже отсутствуют слова, обозначающие «войну» или «борьбу». У тасадай также очень развито чувство коллективизма: если у одного из людей в племени нет пищи — другие тоже не едят, или же делятся имеющимися запасами.

В Таиланде — государстве в Юго-Восточной Азии, практически до последнего времени сохранилось немало любопытных обычаев и обрядов.

Так, еще в начале XX века в этой стране существовал обычай оставлять трупы на растерзание собакам и стервятникам. Однако трупы людей из несостоятельных семей, преступников, а также тех, кто умер от чумы или оспы, тела умерших от родов женщин и, наконец, трупы детей составляют категорию «не сжигаемых»: их хоронят в земле.

В Южном Таиланде долгое время практиковалось и воздушное погребение. Было две его разновидности: временное погребение и постоянное. В случае естественной смерти деревянный гроб с покойником ставили на специально сооруженную платформу так, чтобы голова человека была обращена в сторону бывшей столицы Сиама — Аютии. Через некоторое время родственники умершего приходили к месту захоронения, собирали и сжигали останки. Прах покойного относили в храм или держали дома в урне.

В случае насильственной смерти труп, завернутый в циновку, подвешивали между деревьями или столбами или помещали на ветках дерева, и тоже головой в сторону города Аютия — когда-то в древности столицы тайского государства. Когда циновка сгнивала и тело падало на землю, кости собирали в сосуд и оставляли его тут же — под деревом.

Сейчас у тайцев тела кремируют. При этом момент кремации оттягивают на возможно больший срок — от семи дней для «бедных» покойников и до ста — для «богатых». Во избежание разложения трупы мумифицируют, обрабатывая их смесью меда и ртути.

Большое участие в погребальных обрядах принимают монахи из местного буддийского храма. Они приходят в дом в первую же ночь после смерти члена семьи. Шесть ночей подряд длится отпевание покойника в богатом доме, и только первую и седьмую ночь — в бедном доме. Держась за свешивающуюся из гроба веревку, монахи поют о бренности и суетности человеческой жизни, о неотвратимом ее конце — смерти, В первую ночь хозяева угощают монахов и собравшихся гостей вином и рисом и вместе с монахами всю ночь не смыкают глаз. При храме имеется покойницкая, куда помещают гроб с телом усопшего на время до кремации. Изготовлением деревянных гробов занимаются монахи-плотники.

Лицо покойника в Центральном Таиланде пудрят мукой, тело моют, одевают в новое платье, оборачивают белым саваном, а поверх него — листьями гуавы и кладут в гроб, иногда посыпая золой и опилками. В руки покойника вкладывают цветок лотоса, свечу, куски пахучего дерева, а саван закрепляют на теле веревкой, концы которой свешиваются по сторонам гроба.

Одежду на покойника надевают наизнанку. Дело в том, что умерший, по их представлениям, превращается в духа «пи», а духи именно так носят одежду. Запястья стягивают, в руки вкладывают цветы и свечи. Тело кладут на новую циновку посредине комнаты, над ним натягивают веревки на высоте 15 сантиметров, и на эти веревки кладут саван.

Внутрь гроба для облегчения выхода души покойника сиамцы ставят маленькую лестницу с четырьмя ступеньками, символизирующими, по их представлениям, основные этапы земного существования человека: рождение, страдание, старость и смерть.

Жители Северного Таиланда после смерти одного из членов семьи плетут маленькую корзиночку — талео. Ее подвешивают на три дня на веревке у двери дома, дабы злые «пи» не входили в жилище. Иногда талео продолжает висеть и после похорон.

Гроб с телом покойного прежде выносили из дома не через дверь, а через окно или специально прорубленное в стене отверстие, а теперь ограничиваются тем, что переворачивают лестницу или устилают ступеньки листьями бетеля, чтобы душа покойного не смогла найти обратного пути в дом.

Еще в доколониальные времена любимейшим занятием гавайцев было плетение из орхидей венков, которые называются здесь леи. Правда, для этого украшения используются не только эти редкие и дорогие для европейского континента цветы.

Здешние мастера леи, подобно китайским гастрономам, применяют любой «материал», которым их щедро одаривает природа. Здесь можно увидеть леи из разных цветов, трав и даже из собачьих зубов. Гавайцы называют эти леи илио.

Кроме цветочных, широкое распространение здесь получили также леи из птичьих перьев. По праздникам местные жители надевают накидки из красных или желтых перьев, а мужчины носят традиционные гавайские головные уборы — нечто вроде шлемов из перьев. Раньше они служили знаком отличия полинезийской знати. Женщины, принадлежавшие к высшему обществу, носили ожерелья из желтых, зеленых, красных или черных перьев — леи хулу. Больше всего ценилось леи хулу из желтоватых перьев птицы мама, теперь уже вымершей. Причина тому — необычная страсть гавайских женщин к леи из ее перьев, К тому же у мамо было лишь несколько желтоватых перышек, остальные — черные. И чтобы сплести всего один леи, приходилось отлавливать и убивать сотни несчастных птиц. Перышки у мамо были разными по форме и длине, и у каждого из них было свое название.

Весьма эффективные черные венки любители леи плели из перьев гавайского медоноса, или благородного мохо, почти исчезнувшего потай же причине, что и мамо. Красные перья «поставляла» птичка-цветочница, гнездившаяся лишь на Большом острове архипелага.

«Птичьим промыслом» на Гавайских островах занималось все население. Мужчины отлавливали птиц и вырывали у них перья, женщины сортировали перья по размеру и оттенкам. И ничто не могло так вывести из равновесия гавайских мастеров леи, как отсутствие гармонии, несоответствие в цвете или форме: будь то цветы или перья редкой птицы.