А Крупенников - Буг в огне [Сборник]

После Бреста и Кобрина наш полк принимал участие в боях на Соже, под Москвой, в Орловско-Курской битве, в ликвидации окруженной под Бобруйском немецко-фашистской группировки. Интересно отметить, что в «бобруйском котле» закончила свое существование неоднократно формировавшаяся 45-я гитлеровская дивизия; это она участвовала в многодневном штурме Брестской крепости, начавшемся в предрассветной мгле рокового для фашистской Германии дня — 22 июня 1941 года. На заключительном этапе войны наши артиллеристы внесли свою лепту в освобождение Польши, участвовали в штурме Кенигсберга и закончили свой трудный и славный боевой путь в поверженном Берлине. Здесь мы торжественно отметили День Победы и помянули добрым словом героев Бреста, начавших боевую летопись полка и павших смертью храбрых за честь, свободу и независимость нашей Родины.

За отличные боевые действия личный состав полка получил несколько благодарностей Верховного Главнокомандования. Знамя полка украсили ордена Красного Знамени и Александра Невского. Все воины были награждены орденами и медалями. Подполковник Поздняков (бывший командир дивизиона) в 1943 году, уже будучи командиром артиллерийской бригады, был удостоен звания Героя Советского Союза.

Демобилизовавшись из рядов Советской Армии, ветераны полка вернулись к мирному труду. Майор запаса П. А. Ковыркин живет и работает в Бресте. Здесь же проживает несколько семей погибших однополчан. Большинство же семей командиров в период оккупации было зверски уничтожено гитлеровцами в селах Брестского района — Радваничах, Каменице Бискупской и под Жабинкой. Расстреляны жена, мать и шестеро детей Героя Советского Союза подполковника С. П. Позднякова, семья капитана И. И. Орлова, состоявшая из шести человек, двое малолетних детей лейтенанта И. Н. Фурсова и другие.

Этих кровавых злодеяний фашизма забыть нельзя!

Николай Георгиевич Белов

(1902–1972)

В июне 1941 года — полковник. С первого дня войны участвует в боях на различных фронтах.

Награжден пятью орденами и многими медалями. Член КПСС с 1925 года.

В последние годы жил в Москве.

В сентябре 1940 года в Кобрине я принял 10-ю смешанную авиадивизию.

Она еще только формировалась. Несмотря на это, к лету 1941 года все части добились хороших показателей в индивидуальной технике пилотирования, групповой слетанности, полетах в сложных метеорологических условиях, а также в огневой и штурманской подготовке.

Но если личный состав дивизии был подготовлен к боевым действиям, то этого нельзя сказать о материальной части. Летно-тактические данные самолетов устарели, огневая мощь не соответствовала современным требованиям.

На участке дивизии планировалось подготовить новые аэродромы с бетонированными взлетно-посадочными полосами. Все они должны были войти в строй в июле — августе. К этому же времени предполагалось закончить перевооружение и освоить самолеты новых марок. Такие машины начали поступать в дивизию. Так, в мае 123-й истребительный авиационный полк (ИАП) получил 20 самолетов ЯК-1, 39-й бомбардировочный (БАП) — 5 машин ПЕ-2. А к середине июня в 74-м штурмовом полку (ШАП) появились два новеньких ИЛ-2. Соседняя дивизия передала в 33-й истребительный полк два МИГ-1.

Однако тренировочные полеты на поступивших машинах не производились, так как для них не было отпущено высокооктанового горючего.

В мае — июне мы направили из всех полков технический, а из 39-го и 74-го полков и часть летного состава на заводы и запасные авиабригады для изучения материальной части новых самолетов.

Командированных из 74-го ШАП младших авиаспециалистов война застала на вокзале Бреста, и они приняли участие в его обороне.

Переучивание же всего личного состава планировалось провести в центрах обучения в июле — августе, а пока учебно-боевая подготовка продолжалась на старых самолетах.

Полки дивизии к этому времени были выведены в лагеря при своих аэродромах. 74-й штурмовой полк — на полевой аэродром, в 4–5 километрах от границы.

20 июня я получил телеграмму начальника штаба ВВС округа полковника С. А. Худякова с приказом командующего ВВС округа: «Привести части в боевую готовность. Отпуск командному составу запретить. Находящихся в отпусках отозвать».

Сразу же приказ командующего был передан в части. Командиры полков получили и мой приказ: «Самолеты рассредоточить за границей аэродрома, там же вырыть щели для укрытия личного состава. Личный состав из расположения лагеря не отпускать».

О приказе командующего ВВС округа я доложил командующему 4-й армией генералу Коробкову, который мне ответил:

— Я такого приказа не имею.

В этот же день я зашел к члену Военного совета дивизионному комиссару Шлыкову [34] Ф. И. Шлыков был тяжело ранен в бою на Керченском полуострове и умер от ран 20 мая 1942 года. .

— Товарищ дивизионный комиссар, получен приказ от командующего ВВС округа — привести части в боевую готовность. Я прошу вас настоять перед округом отправить семьи комсостава.

— Мы писали в округ, чтобы разрешили вывести из Бреста одну дивизию, некоторые склады и госпиталь. Нам ответили: «Разрешаем перевести лишь часть госпиталя». Так что ставить этот вопрос бесполезно.

Начальник штаба армии полковник Сандалов встретил меня вопросом:

— Ну как, сегодня много нарушений воздушного пространства?

— Больше, чем вчера.

— Сбивать надо.

— Леонид Михайлович, вы не хуже меня знаете, что открывать огонь по немецким самолетам запрещено. Нам приказано: нарушителей воздушного пространства заставлять садиться на нашей территории. Немецкие летчики знают об этом и на сигналы наших летчиков «идите на посадку» не обращают никакого внимания. Больше того, сегодня на высоте 5000 метров МЕ-110 на сигнал капитана Савченко ответил пулеметной очередью, правда, промахнулся. Савченко дал ответную очередь. Немецкий самолет задымил и со снижением ушел на свою территорию.

Я рассказал полковнику Сандалову о беседе с членом Военного совета.

— Думаешь, один ты печешься о семьях командного состава? Некоторые даже в округ писали, но, кроме неприятностей, ничего не имеют.

21 июня часов в 10 я вылетел в 74-й штурмовой полк майора Васильева, который вместе с 33-м истребительным полком базировался на аэродроме в Пружанах, проверить, как устроился полк в лагерях. В 16 часов перелетел на аэродром в 123-й истребительный полк майора Бориса Николаевича Сурина. Там планировал провести совещание с командирами полков.

На аэродроме меня уже ждал начальник штаба дивизии полковник Федульев.

— Получена новая шифровка. Приказ о приведении частей в боевую готовность и запрещении отпусков — отменяется. Частям заниматься по плану боевой подготовкой.