Николай Попов - Открывая новые страницы... [Международные вопросы: события и люди]

Но это было только начало. Стали бесследно исчезать работники различных учреждений. Растущая шпиономания пугала людей. Даже сотрудники Наркоминдела стали избегать встреч с иностранцами, реже ходить на приемы в иностранные посольства. Борис Спиридонович вначале несколько удивлялся, когда видные деятели культуры — писатели, музыканты, театральные работники, — только недавно охотно принимавшие приглашения НКИД и иностранных посольств и миссий на различные приемы и встречи, вдруг стали уклоняться от приглашений под различными предлогами. Все чаще стали исчезать отдельные работники Наркоминдела, об аресте которых даже не ставилось в известность руководство наркомата.

Обстановка становилась тревожней… Но напряженный режим работы, заканчивавшейся глубокой ночью, сохранялся. С привычками Сталина приходилось считаться.

И в те дни ежедневно просматривая газеты, Борис Спиридонович отмечал наряду с внешнеполитическими событиями все, что делается нового в стране. Событий было много. Сообщалось о разном: о принятом решении снести Триумфальную арку на улице Горького, у Белорусского вокзала, в целях улучшения транспортного движения, о беспримерном по дальности перелете В. П. Чкалова, Г. Ф. Байдукова и А. В. Белякова на туполевском самолете АНТ-25 по маршруту Москва — остров Удд на Дальнем Востоке, о пребывании в Москве и Грузии знаменитого французского писателя Андре Жида.

Почести, казалось, раздавали всем, кто сумел проявить себя. Славили наркома обороны К. Е. Ворошилова и Н. И. Ежова с его «ежовыми рукавицами», стахановцев и колхозников-ударников, знаменитых летчиков и узбекскую школьницу Мамлакат, собравшую больше всех хлопка.

И конечно, везде на первом месте присутствовал И. В. Сталин. Он — скромный человек, один из героев в стране, где «героем становится любой». Но работники Наркоминдела и иностранные дипломаты знали, что без его согласия ничего не делается в стране.

Хотя и скромно, но должное все же было, к удивлению многих дипломатов, отдано находившемуся несколько лет в опале бывшему наркому Г. В. Чичерину, скончавшемуся 7 июля 1936 года. Газеты поместили его большой портрет, сообщения от правительства, от Наркоминдела, медицинское заключение, биографическую справку. Прощание с покойным наркомом происходило в конференц-зале НКИД на Кузнецком мосту.

Народу было немного. В связи со смертью Г. В. Чичерина на имя Б. С. Стомонякова поступило соболезнование от временно исполняющего обязанности министра иностранных дел Турции Ш. Сараджоглу.

Жизнь и смерть шли рядом… Простившись со старым наркомом, страна уже через десять дней чествовала действовавшего наркома.

17 июля 1936 года М. М. Литвинову исполнилось 60 лет. В этот день постановлением ЦИК СССР он был награжден орденом Ленина. Юбилей отмечался широко. Приветствие СНК СССР и ЦК ВКП(б) было направлено от имени В. М. Молотова и И. В. Сталина. Иосиф Виссарионович — «скромный человек», он позволяет, чтобы его подпись стояла второй. Теплую телеграмму послали М. М. Литвинову, находившемуся на международной конференции в Монтрё, руководящие работники Наркоминдела, в том числе Б. С. Стомоняков.

В «Правде» были опубликованы статьи и приветствия в адрес М. М. Литвинова видных советских дипломатов Н. Н. Крестинского, Б. С. Стомонякова, И. М. Майского, Ф. Ф. Раскольникова, Б. Е. Штейна.

В статье «Верный сын большевистской партии» Борис Спиридонович писал: «Имя тов. Литвинова войдет в историю как имя одного из крупнейших представителей великой эпохи Октябрьской революции и строительства социализма, как человека, который… олицетворял и олицетворяет внешнюю политику Советского Союза и его борьбу за обеспечение мира между всеми народами».

Источником успеха М. М. Литвинова во внешней политике, подчеркивал Стомоняков, является то, что он в своей деятельности «остается революционером-большевиком и проводит неуклонно линию своей партии».

Б. С. Стомоняков был сыном своего времени. От некоторых устоявшихся клише он, конечно, отказаться не мог. Но и славословить Сталина он не хотел. Поэтому в отличие от 20-х годов начисто из печати исчезли его интервью и статьи, которые публиковались под его фамилией. Он, видимо, верил, что то, что происходит в стране, явление временное.

Наблюдая за международными событиями, Борис Спиридонович видел и в других странах массу противоречий и сложностей. Растущая агрессивность японского империализма не исключала наличия настроений в пользу мирного сожительства с СССР. Японская газета «Джапан таймс», сославшись на высказывания японского посла в Москве Т. Ота о возможном заключении Пакта о ненападении с СССР, отмечала, что «в Японии имеется много людей, которые желают заключения пакта с СССР с целью устранения опасности возможного конфликта между СССР и Японией».

В начале июля 1936 года в Москву прибыл председатель японской нефтяной концессии на Сахалине адмирал Сакондзи. В сопровождении японского посла он нанес визит наркому тяжелой промышленности Г. К. Орджоникидзе и заместителю наркома иностранных дел Б. С. Стомонякову. Обсуждались вопросы дальнейшего сотрудничества.

Но именно в этой области, в области торговли, был неоправданно взят курс на сокращение связей с зарубежными фирмами. Начались частые смены в руководстве наркомата. 10 июля 1936 года состоялось первое заседание Совета при наркоме внешней торговли. Присутствовали все торгпреды СССР, председатели экспортных и импортных объединений Наркомвнешторга, руководящие работники наркомата, специалисты. Вступительное слово сделал нарком внешней торговли А. П. Розенгольц, который подчеркнул, что валютная задолженность СССР сократилась и Советский Союз приступил к созданию валютных резервов. Но несмотря на этот мажорный тон, Б. С. Стомоняков понимал, что сокращение закупок иностранного оборудования неблагоприятно отразится на развитии советской промышленности.

Зато порадовали события в его родной Болгарии, где компартия фактически вышла из подполья.

Постоянно следя за событиями в Болгарии, Борис Спиридонович из информации, получаемой от советского полпреда Ф. Ф. Раскольникова и бесед с болгарскими посланниками в Москве, был прекрасно осведомлен о развитии политических и культурных связей между двумя странами. Его возмущало, что болгарские власти вели непрерывную борьбу с растущими симпатиями населения к СССР. Даже такой фильм, как «Челюскин», не попадал на болгарский экран, не говоря уже о революционном фильме «Окраина». Единственное, что пропускало болгарское правительство, так это книги по различным отраслям знаний и кинофильмы типа «Гроза» по пьесе А. Н. Островского.

Весной 1935 года в Болгарию нанес визит фашист № 2 Герман Геринг. Ему был оказан торжественный прием, хотя болгарский посланник утверждал, что оказанный прием был связан с наличием в свите Геринга родственника болгарского царя. По его словам, визит германского деятеля будто бы не имел никакого политического значения. Посланник Д. Михалчев высказал Б. С. Стомонякову мнение, что в Болгарии еще слишком живы воспоминания о первой мировой войне, когда сотрудничество с Германией ничего, кроме несчастья, Болгарии не принесло. Это было действительно так, но правящие круги Болгарии не сделали тогда правильных выводов и вновь связали судьбу своей страны с политикой фашистской Германии.