Владимир Тихонов - История Кореи. Том 1. С древнейших времен до 1904 г.

Как жило силлаское село VIII в.? Редкую возможность совершить «путешествие во времени» и почувствовать реалии жизни силлаского крестьянства предоставляют четыре отчета о положении дел в селах. Составили их, по-видимому, в 756–757 гг. (есть и другие датировки). Обнаружены отчеты были в японском храмовом хранилище Сёсоин (храм Тодайдзи, префектура Нара) в 1933 г. В них завернули буддийское сочинение, вероятно, вывезенное из Силла. Отчеты составляли чиновники областной ( чу ) администрации, обязанные делать это раз в три года для исчисления сумм налогов и податей и количества военнообязанных. Содержание отчетов касалось четырех небольших деревень, расположенных недалеко от западной «малой столицы» Совон- согён (ныне г. Чхонджу пров. Сев. Чхунчхон). Отчеты были очень подробными. Учитывались не только площадь земель (с указанием типа полей и формы владения) или число людей (с разбивкой по возрастным категориям и статусу), но и количество плодовых деревьев, поголовье скота. Существует предположение, что четыре деревни были «дворцовым кормлением», т. е. налоги с них прямо шли на содержание дворцовой администрации. Гипотеза эта, однако, принимается не всеми. Видимо, отчеты хранились определенный срок в областной или дворцовой канцелярии, а затем были, за истечением срока давности, переданы в монастырь для «вторичного использования»: бумага в Силла была дорога и высоко ценилась.

Рис. 14. Реконструированные фрагменты древней крепости Сандансансон (совр. г. Чхонджу), возведенной впервые еще в пэкческие времена. После силлаского завоевания здесь была основана «малая столица» Совон- согён , перестроенная сыном полководца Ким Юсина, Вонджоном. За стенами крепости (длиной около 4 км) находились пруды (источники воды), склады, буддийские храмы. Сюда во времена войн и смут стекалось население близлежащих деревень, в том числе и тех, отчеты о которых были обнаружены в Сёсоине.

Судя по отчетам, четыре обследованные деревни были небольшие (средней площадью от 5 до 20 кв. км, включая поля и горный лес в окрестностях) и имели одного старосту ( чхонджу ). По-видимому, они составляли одно «административное село» (кор. хэнджончхон ). Из других документов известно, что обычно такие старосты происходили из знатных местных кланов, лояльно относившихся к силласким завоевателям. Им часто давали чиновничий ранг (иногда даже довольно высокий — 9-й или 8-й): это означало, что они принадлежали к привилегированным группам ( одупхум или садупхум , реже юктупхум ). Староста с семьей имел в раза больше земли, чем средний крестьянский «административный двор». Скорее всего, односельчане должны были обрабатывать эту землю бесплатно.

В каждой из деревенек жило по 70-140 человек, причем женщин было на 5-10 % больше, чем мужчин — поскольку их не сгоняли на воинскую и трудовую повинности, то и смертность среди них была ниже. Условия жизни были тяжелыми: примерно половина новорожденных умирала в раннем детстве от болезней, и редко кто доживал до 60 лет (стариков и старух старше 60 в каждой из деревень было лишь по 1–2 человека). Крестьяне жили и трудились «дворами» ( ён ; моногамная семья с детьми, иногда с нетрудоспособными родителями), но базовой административной единицей был не «естественный», а административный «двор» ( конён ), куда входили три-четыре семьи — родственники или соседи. Именно административный «двор» отвечал за уплату налогов и выполнение повинностей. Включая зажиточные и бедные семьи в один административный «двор», власти тем самым получали гарантию уплаты бедняками налогов.

По числу трудоспособных членов семей и по зажиточности все административные «дворы» делились на 3 основные группы («богачи», «середняки» и «бедняки»), а каждая группа, в свою очередь — еще на три категории, т. е. крестьян в целом разбивали на 9 категорий, как и в Китае. Норма основного налога рисом ( 1/ 10урожая) была общей для всех крестьян, а вот размер подати полотном различался в зависимости от категории. Уровень достатка деревни в целом оценивался по числу условных «счетных», или «идеальных» «дворов» ( кеён ). За «идеальный двор» принималась высшая категория середняков, двор «средних середняков» принимался как 5/6 «идеального двора», «низших середняков» — 4/ 6и т. д. («Низшие бедняки» брались за 1/ 6). Все население деревни, разделенное на категории, пересчитывалось по числу «идеальных дворов» (скажем, 6 дворов «низших бедняков» составляли один «идеальный двор»), и на этом основании определялось количество трудоспособных мужчин ( чон ; 20–60 лет), которых забирали в армию (на 3 года) и мобилизовали на ежегодные трудовые повинности (максимум 30–40 дней).

Налогом, податями и повинностями не исчерпывались обязанности обитателей четырех деревень перед государством. От них требовалось также обрабатывать относительно небольшие «чиновничьи поля» ( кванмоджон ) в каждой деревне. Часть урожая с них шла в качестве жалованья чиновникам центрального аппарата. Кроме того, они выращивали для государства коноплю и орехи, разводили лошадей для армии. Если за уплату налога рисом и податей полотном отвечал каждый административный «двор», то за выполнение трудовой и воинской повинности и разнообразные дополнительные поставки натурой в столицу — вся община как целое. Низкий технический уровень и жесткая эксплуатация при непрестанном бюрократическом надзоре обрекали крестьян на хроническую бедность — более 60 % всех административных «дворов» относились к «низшим беднякам». Отчеты регистрируют случаи бегства целыми семьями.

Богатых дворов в обследованных деревнях практически не было, однако некоторые середняки имели по одному-двум рабам и рабыням. Если крестьянам государство формально гарантировало право пользования их наделами (практически наследственной собственностью, но формально «получаемыми» от государя), то рабы никаких прав на недвижимость не имели и считались неполноправными «младшими» членами хозяйских семей. В этом смысле силлаское рабство относится к патриархальному типу. Статус раба наследовался. В рабы также часто продавали своих детей бедняки в нередкие неурожайные годы. В целом, документы из Сёсоина показывают крестьянскую жизнь времен автократического правления такой, какой она была в жестком сословном обществе с высоким уровнем имущественного неравенства и неусыпным бюрократическим контролем.