Вадим Гребенников - Криптология и секретная связь. Сделано в СССР

Журналы входящих документов Особого отдела ДП того времени позволили установить, что и сюда с фронта присылали шифрованные документы для дешифровки. Материалы начали поступать уже в 1914 году. 25 августа 1914 года из Архангельска от военного губернатора поступило в ДП сообщения, что на рейде около села Ковда Александровского уезда был задержан немецкий пароход «Удгарт», который имел радиотелеграфную станцию, причем в каюте радиста была обнаружена шифротелеграмма. Эта телеграмма и направлялась для дешифровки в ДП. Лишь через полгода, в январе 1915-го, Архангельск дождался ответа: «Эксперт пришел к заключению, что означенная телеграмма составлена на условном языке (зашифрована) и без ключа не может быть прочтена-переведена. Переводил коллежский асессор Ярилов».

Между тем Иван Александрович Зыбин оставался верен себе. 13 марта и 14 апреля 1915 года генерал-квартирмейстером при Верховном главнокомандующем были доставлены в ДП «шифрованные документы с театра войны». В первый раз были привезены пять кратких радиограмм, из которых четыре оказались искаженными при передаче, а пятая заключала исправленный текст двух предыдущих. При разработке оказалось, что они зашифрованы при помощи особого кода. ДП обратился с письмом к генерал-квартирмейстеру, но ответа не последовало.

14 апреля ДП получил копию телеграммы австрийского военного министра из Вены, объемом всего в десять знаков, зашифрованную словарным ключом, разобрать которую, естественно, также оказалось невозможно. В своей докладной по этому поводу И. А. Зыбин с горечью писал, что не имеет никакой возможности получить какие-нибудь дополнительные сведения о присланных документах, присылка их в ДП занимает три-пять дней, в этом случае, если они и будут дешифрованы, то сведения уже устареют и будут представлять лишь исторический интерес. И вновь Иван Александрович сам предложил свои услуги, для того чтобы поработать некоторое время непосредственно в Главном штабе, своими знаниями «послужить Родине в годину испытаний». К сожалению, осталось неизвестным, была ли удовлетворена просьба статского советника.

Тем не менее в дешифровальной работе по этому направлению были и некоторые успехи. Еще в январе 1915 года из Генеральной квартиры Генерального штаба поступили фотографические снимки германского шифра с переводом и правилами пользования, а вскоре еще один германский и пять австрийских ключей к шифрам. В апреле были присланы восемь копий шифрованных телеграмм австрийских и германских военных агентов в Вену, Берлин и Брашов. В журнале имеется отметка о том, что тексты телеграмм разобраны. В августе 1915 года были также прочитаны австрийские шифросообщения. В это же время дешифровали телеграмму Берковича к Маннергейму, присланную из штаба командующего 6-й армией.

В апреле 1916 года были получены и дешифрованы три немецких шифрованных сообщения, присланных начальником контрразведки штаба 3-й армии, и два шифросообщения из штаба Юго-Западного фронта. Имеется запись от 31 марта, что получено четыре книги германских дипломатических шифров, а через некоторое время получили две книги турецких шифров, отобранных у Ахмета Джемиль-Бея, и вскоре шифр, который использовался «немецкими шпионами в Дании и Швеции».

С помощью добытых шифров или иным способом весной и летом 1916 года было прочитано свыше 30 шифрованных немецких сообщений. В августе 1916 года чинам 5-го отделения Особого отдела ДП, которым руководил И. А. Зыбин, в награду за дешифровальную работу было выдано 540 рублей. В то же время и в 1915-м, и в 1916 годах в ДП поступали в большом количестве немецкие и австрийские шифрованные радиограммы. Но ни одна из них дешифрована не была.

«Великая Октябрьская социалистическая революция», которая состоялась 7 ноября (по старому стилю — 25 октября) 1917 года, и последующая за нею гражданская война привела к почти полной ликвидации криптологических служб России. Большинство квалифицированных криптологов оказались на стороне «Белого движения», которое небезрезультатно использовало их опыт и знания в ходе гражданской войны. Благодаря этому криптология «белых» оказалась на более высоком уровне, чем у их противников — «красных».

Множество самых ценных материалов Временного правительства России, архивов командующих вооруженными силами «белых» армий, которые включали и документы секретной переписки и шифров, были вывезены из России. То же самое следует сказать об архиве, который содержит документы царской «охранки» с 1895-го по 1917 год. Они были переданы бывшим русским послом в Париже известному американскому разведчику и промышленнику Герберту Гуверу. Сейчас все настоящие документы и архивы находятся в Гуверовском институте войны, революции и мира при Стэнфордском университете в Калифорнии.

Шифровальное дело в белой армии было поставлено достаточно солидно: сохранялись традиции, техническая база царской шифровальной службы, частично кадры шифровальщиков, криптографов и переводчиков. «Цифирное» отделение, сохранившее свое название, находилось в МИД правительства адмирала Колчака и подчинялось непосредственно начальнику 1-го департамента этого министерства. Широко использовались старые шифры и коды, оставшиеся с прежних времен. Вместе с тем, создавались и новые шифры.

Так, 2 февраля 1919 года руководитель «цифирного» отделения писал, обращаясь к начальству: «…ввиду скомпрометированности старых ключей Министерства иностранных дел цифирное отделение приступило к составлению новых секретных ключей для телеграфных сношений заграничных представителей с центральными установлениями министерства и между собой».

В том же месяце «цифирным» отделением были изготовлены два перешифровальных ключа № 560 и № 570, введение которых в действие, по мнению изготовителей, «вполне обеспечивало бы сохранение тайны секретной корреспонденции министерства». Изготовленные ключи издавались типографией военной газеты «Русская армия», где соблюдались соответствующие условия для сохранения тайны издания. Денег не хватало, поэтому типография определяла сметную стоимость издания. Эти данные сообщались типографией в «цифирное» отделение, и его управляющий составлял прошение об отпуске денег.

В архиве Колчака сохранились лишь единичные образцы шифров, которые использовались. В основном это были буквенно-составные разнозначные таблицы замены. Срок действия таких шифров был полугодовым. Это были типичные шифры, которые широко применялись в белых армиях. Как известно, криптографическая стойкость их была небольшой. Такие шифры раскрывались на материале в несколько десятков знаков. Кроме таких шифров в белой армии использовались и коды объемом в несколько тысяч словарных величин.