Рем Суворов - Грозные версты [Днепропетровщина 1941-1944 гг.]

Более сотни вылетов совершил в боях за Днепр командир эскадрильи 153-го авиационного истребительного полка капитан М. К. Токаренко и был награжден орденом Александра Невского. А всего до конца войны он провел более 200 боевых вылетов и стал Героем Советского Союза. После войны Михаил Кузьмич — генерал-майор авиации в запасе, жил и трудился в Днепропетровске, был активным пропагандистом военно-патриотических знаний среди молодежи, вел большую воспитательную работу.

— Маршал Советского Союза Г. К. Жуков был тогда представителем Ставки Верховного Главнокомандования на вашем направлении, — вспоминал Михаил Кузьмич, — я во главе восьмерки истребителей вылетел прикрывать действия штурмовиков капитана Нестеренко. «Илы» получили приказ нанести удар по скоплению танков противника в районе Мишурина Рога, Анновки и Лиховки. Когда мы пересекли Днепр, по радио раздалась команда: «Внимание. На встречном курсе — большая группа противника. Будьте внимательны!» Я огляделся. Впереди нас показалась армада бомбардировщиков врага. «Юнкерсов» было около 80, и шли они под прикрытием 20 «мессершмиттов». Тотчас же узнал голос командира нашего 1-го гвардейского авиакорпуса генерала В. Г. Рязанова. Он приказывал атаковать воздушного противника. Я тут же передал по радио капитану Нестеренко:

— Атакуй бомбардировщиков, а мы свяжем боем «мессеры».

Сосредоточенные, яростные атаки следовали непрерывно. Закрутилась круговерть ожесточенного воздушного боя. Неистово атаковал врага храбрый из храбрых Алексей Гришин. Одним из первых в полку еще в небе Москвы он проявил смелость и был награжден орденом Красного Знамени, а здесь, на Днепре, стал Героем.

Смело врезалась в гущу врага пара истребителей днепропетровца Виктора Смазнова. С первого же захода на цель сбил «мессер» Селгородец Иван Гнездилов. Надежно прикрывал меня армавирец Николай Пушкарев. В считанные минуты мы связали боем вражеские истребители, сбив четыре из них. И вдруг раздался взрыв у меня за спиной. Снаряд отбил у машины хвостовое оперение, и я начал падать. С трудом покинул машину — мешал бешеный встречный поток воздуха. Только схватился за вытяжное кольцо, взглянул вверх, а на меня пикирует «мессер». Подумалось: «С раскрытым парашютом немец меня расстреляет». Но тут же на «мессершмитт» навалился мой ведомый Николай Пушкарев, и фашист отстал. Дернул за кольцо. Знакомый всплеск шелка. Глянул вниз и простился с жизнью. Подо мной вода, а высота уже около 50 метров. Однако и тут повезло. Приводнился на мель. Освободился от парашюта и поплыл к берегу. Здесь меня уже поджидал незнакомый младший лейтенант.

— Ну ты даешь, летун! — улыбался он. — Все рекорды, наверное, побил по прыжкам на самых низких высотах. — Он притянул меня к себе, обнял. — Быстренько за мной. За воздухом кое-кто наблюдал и просит к себе.

В наспех оборудованном блиндаже я увидел Маршала Советского Союза Г. К. Жукова и командующего Степным фронтом (в октябре он был переименован во 2-й Украинский) генерала армии И. С. Конева.

— Ранен? — спросил Георгий Константинович. Ответил, что нет.

— Тогда отдохни немного. Сейчас сюда придет самолет.

На ПО-2 был доставлен в свой полк и еще трижды за день вылетал на боевое задание.

Боевая жизнь, совместная борьба с ненавистным врагом сближали летчиков разных национальностей. Не раз приходилось истребителям сопровождать на боевые задания прославленного летчика-штурмовика казаха Талгата Бегельдинова, который стал дважды Героем Советского Союза. Вот как об этом вспоминал уже после войны Талгат Якубекович Бегельдинов в очерке «Боевое братство», опубликованном в книге «Выросли мы в пламени»:

«Сейчас невозможно вспомнить всех, с кем летал на боевые задания крыло в крыло и часто оставался жив только потому, что рядом был друг — то русский, то украинец, то грузин или казах, рисковавший своей жизнью, чтобы спасти товарища, попавшего в беду.

Противник откатился за Днепр. После небольшой паузы наши части предприняли стремительный бросок с форсированием реки в районе Успенское — Мишурин Рог. Враг сопротивлялся отчаянно. Мы получили задачу уничтожить контратакующие силы неприятеля. Совершали по нескольку боевых вылетов в день.

Особенно запомнился мне бой 8 октября. Наша группа из 12 самолетов должна была подавить танки врага, которые мешали навести понтонную переправу.

— Вас будет прикрывать шестерка истребителей, — сказал командир полка подполковник Шишкин. — Командир шестерки — Луганский.

На душе сразу стало спокойно. Если в воздухе Сергей Луганский, значит, можно быть уверенным, что фашистские истребители не прорвутся к нашим «Илам». С Сергеем меня связывала старая фронтовая дружба. Собственно, ему я обязан жизнью. Еще в июне на наш аэродром посадили истребительный полк. Тогда шли бои под Белгородом. Однажды, подлетая к линии фронта, я заметил группу «мессеров», шедших сбоку. Завязался бой. Мой стрелок был тяжело ранен, и самолет оказался совершенно беззащитным. Это, видимо, поняли гитлеровцы. Два «мессера» ринулись в атаку на изрядно потрепанный «Ил». Я предпринял маневр, чтобы уйти от них. И вдруг услышал в шлемофоне тревожный голос:

— Тринадцатый горбатый, сзади «мессер»!

Тринадцатый — номер моего самолета. «Горбатыми» называли штурмовики. Бросаю машину резко в сторону. Немец стремительно пронесся мимо. И на хвосте у него наш «Як» с цифрой 47. От него протянулись к стервятнику огненные трассы. «Мессершмитт» задымил, вошел в штопор и рухнул на землю. А «Як» развернулся и снова кинулся в самую гущу боя.

Вечером, во время ужина, я подошел к столикам истребителей, спрашиваю:

— Кто сегодня на 47 летал?

— Я. А что? — из-за стола поднялся невысокий лейтенант.

— Спасибо, друг. Ты меня прямо из могилы вынул… — Я крепко обнял летчика. Узнал. что фамилия его Луганский. Разговорились. Оказалось — земляки, оба из Казахстана. Только он русский, а я казах».

В боях над Днепром и Правобережной Украиной отличились штурмовики полка майора Г. У. Чернецова. Однажды девятка самолетов этого полка, которую прикрывали истребители во главе с Героем Советского Союза, подполковником В. А. Меркушевым, встретила 50 вражеских бомбардировщиков. В сопровождении «мессершмиттов» они направлялись бомбить боевые порядки наших войск и днепровские переправы. Советские летчики смело вступили в бой и вышли из него победителями, сбив девять стервятников.

Прославилась своими боевыми делами и группа летчиков-истребителей под названием «Меч», которую возглавлял известный летчик, Герой Советского Союза, подполковник А. Д. Якименко. Он воевал еще на Халхин-Голе и был одним из соратников прославленного советского аса и нашего земляка дважды Героя Советского Союза Г. П. Кравченко. За годы войны Якименко сбил 30 самолетов противника.