Сергей Кремлёв - Русская Америка. Слава и боль русской истории

Таковым было правление в Русской Америке Фердинанда Петровича Врангеля. После ухода из Главных правителей он возвращался в Россию через Мексику и небезуспешно (в смысле согласия мексиканцев) договаривался об уступке земель вокруг Форт-Росса. Николай I на это не пошёл.

Вернувшись в Россию, Врангель получил чин контр- адмирала, а от общего собрания акционеров РАК — премию в размере годового жалованья Главного правителя, то есть в 30 тысяч рублей. С 1840 по 1851 год года он занимал пост директора РАК и много постарался для расширения её предпринимательской деятельности и улучшения снабжения наших американских владений. Впрочем, то время было для РАК уже далеко не победным, хотя и относительно безбедным.

На период директорства Врангеля в РАК приходится и «правительство» в Русской Америке двух капитанов 2-го ранга: Этолина и Тебенькова, которые оба были хорошо Врангелю знакомы.

С 1855 года Врангель был управляющим Морским министерством, а в 1856 году стал полным адмиралом и генерал-адъютантом. Владимир Рокот, автор современной монографии о последнем правителе Русской Америки князе Максутове, написал о Врангеле: «Он не был флотоводцем. Географом он был выдающимся и администратором авторитетным». Эту характеристику можно дополнять, но её нет нужды оспаривать, она вполне объективна.

С ФЕРДИНАНДОМ Петровичем мы встретимся ещё раз — в те невесёлые времена, когда царь Александр II вознамерился продать Русскую Америку Соединённым Штатам Америки… А пока что у нас далеко не закончен долгий и обстоятельный разговор об эпохе императора Александра I. И этот разговор применительно к теме Русской Америки не может не быть обширным.

Царствование Александра I длилось с весны 1801 года до осени 1825 года, и «александровская» четверть XIX века оказалась не просто бурным периодом мировой истории, но ещё и периодом особого вовлечения России в общемировую политику. С другой стороны, именно Александровская эпоха стала для Российско-американской компании триумфальной — в это время были достигнуты все наиболее выдающиеся результаты в деле освоения Русской Америки, именно на «александровско»-императорскую эпоху наложилась александровско-барановская эпоха.

Но «александровско»-императорская эпоха оказалась — в отношении геополитических перспектив России на Тихом океане и в Америке — одновременно и фатальной, ибо под конец этой эпохи возникли такие обстоятельства, которые заложили тенденции, для судьбы Русской Америки губительные. Вот почему верно увидеть проблему мы сможем лишь тогда, когда посмотрим на неё через призму 10–20-х годов позапрошлого века. А при этом необходимо хотя бы бегло обозреть те более ранние времена и обстоятельства, которые запрограммировали 1810–1820-е годы так, как они были прожиты миром, Европой, Россией и Александром.

Своё царствование Александр I начинал, казалось бы, как открытый и сильный энтузиаст выхода России на океанские рубежи и активной колонизации русских приобретений в Америке. Царь вошёл в число акционеров РАК (не для доходов, конечно, а для поднятия статуса и престижа компании), он благоволил к Резанову и Булдакову, поощрял Баранова, снарядил на казённый счет «Надежду» Крузенштерна и деятельно поддерживал идеи всё новых и новых российских кругосветных плаваний, почти каждое из которых промежуточным финишем имело Русскую Америку.

Наполеоновская эпопея на время отвлекла его от Америки, но, победив «Бонапартия», он вновь к этому своему интересу вернулся. Это при Александре была снаряжена в 1819 году наша первая антарктическая экспедиция Фаддея Фаддеевича Беллинсгаузена и Михаила Петровича Лазарева. Она-то Антарктиду и открыла.

Пиком «американской» активности императора стало издание его Указа от 4(16) сентября 1821 года о запрещении плавания иностранным судам на расстоянии ближе 100 итальянских миль (190 км) от побережья российских тихоокеанских владений — от 51° северной широты в Америке до 45° 50ʼ северной широты в Северо-Восточной Азии, а также о запрете иностранной торговли в этой зоне русского Тихого океана.

Указ передвигал официальную южную границу русских владений с 55° ниже — к 51°, то есть почти к острову Ванкувер. И это лишний раз доказывает, что западное побережье Америки южнее русских владений было в то время фактически ничейным.

Вообще-то, 51° был, возможно, и перебором. Но официальный вывод русских рубежей на этот дальний от Русской Америки градус показывал, что Россия Александра I была настроена не только сохранять за собой Русскую Америку, но и расширять её. Вспомним, что в екатерининские времена Испания пыталась забраться к 61°, под Аляску… А тут Россия вдруг стала претендовать даже на 51°.

О подлинной сути этого Указа, имевшего шанс стать историческим, но историческим не ставшего, позднее будет сказано неоднократно, ибо событие того вполне заслуживает… Но всему — своё время. Здесь же просто сообщу, что принятие Указа было инициировано Российско-американской компанией при утверждении её нового устава, продлевающего привилегии РАК на новое двадцатилетие. И этот Указ делал Берингово море фактически русским внутренним морем.

Это было, конечно, потенциально сильным ударом по англосаксонскому разбою и англосаксонским же контрабанде и провокациям в русских водах. Но решение России было абсолютно своевременным и по всем международным законам — правомочным. Для того чтобы в этом убедиться, надо просто посмотреть на карту. Русские (тогда) Алеуты и русские (по сей день) Командоры полностью отделяли Берингово море от остальной акватории Тихого океана. А все острова внутри этого моря и вся его береговая линия — как в Азии, так и в Америке — принадлежали в то время России.

Спорить тут было вроде бы и не о чем… Ну, смотрела Россия — до поры, до Указа от 4 сентября 1821 года — сквозь пальцы на абсолютно незаконные действия иностранцев в своих тихоокеанских владениях. А потом, наконец, решила впредь такого положения вещей не терпеть! Не претендовали же янки на право рыбной ловли и свободное плавание, скажем, в русском Азовском море.

Однако не тут-то было!

И что тут сразу же началось…

СОЕДИНЁННЫЕ Штаты Америки в лице тогдашнего государственного секретаря Джона Куинси Адамса подняли форменный крик, а министр иностранных дел Англии Джордж Каннинг вторил ему так, как будто они всю свою предыдущую жизнь провели за спевками… Роль хора исполняла «свободная» англосаксонская пресса по обе стороны Атлантического океана (на западном — тихоокеанском, побережье Северной Америки тогда с цивилизацией и прессой было туго).

Шум поднялся немалый… Ещё бы — англосаксам запрещали выбивать подчистую котиков, бобров и соболей в русских владениях, запрещали спаивать контрабандным виски алеутов и индейцев, запрещали выживать русских из Русской Америки!