Михаил Семиряга - Как мы управляли Германией

Западные представители не могли ответить на вопросы советского делегата, почему своевременно не выполняются такие решения Московской сессии министров иностранных дел, как возврат в Германию к концу 1948 года всех немецких военнопленных, находившихся на территории союзных держав, как завершение в течение 1947 года земельной реформы, как запрещение в лагерях для перемещенных лиц пропаганды против союзных стран, как роспуск всех комитетов и центров, враждебных какой-либо союзной державе, как ускорение добровольной репатриации и др. Правда, некоторые из поставленных вопросов носили явно демагогический характер, ибо советские власти сами также не были заинтересованы в их положительном решении. А американский генерал Дж. Паттон так откровенно грубо предоставлял нацистам теплые места в государственном аппарате Баварии, что возмущенный генерал Эйзенхауэр даже отстранил его от обязанностей командующего [330] S.Tjulpanow. Op. cit. S.25 . В сентябре 1947 года советский представитель заявил о незаконности соглашения об англо-американском контроле над Руром.

Из тех нарушений Потсдамских и других межсоюзнических решений, которые допускали английские, американские и французские власти в западных зонах Германии, руководство СВАГ делало далеко идущий вывод о том, что цели бывших западных союзников и СССР в Германии были диаметрально противоположными. Это обвинение справедливо лишь в том смысле, что, имея согласованные и справедливые по своей сути цели, Советский Союз на востоке Германии и западные союзники в своих зонах по-разному их реализовывали. Последующие события в Германии подтвердили, что в её западной части более успешно решались экономические проблемы, создавался демократический порядок и правовое государство, чего нельзя сказать о советской зоне оккупации.

Деловое сотрудничество союзников и его эволюцию в сторону конфронтации наиболее убедительно можно показать на примере деятельности высшего союзнического органа в Германии — Контрольного совета.

Первый период работы Союзной контрольной власти, то есть с момента её образования в июле 1945 года до принятия сепаратных решений западными державами по организации Бизонии в июле 1946 года, можно охарактеризовать, как период более или менее согласованной работы всех её органов. В этот первый год работы КС западные представители более или менее придерживались решений Потсдамской конференции, а также соглашения о контрольном механизме. Советская делегация в КС также проявляла готовность в случае необходимости идти на принятие компромиссных решений и реже говорила «нет», чем это происходило позднее.

В этот первый год своего существования КС действовал эффективно и решал очень серьезные политические, экономические и административные вопросы. Об этом свидетельствуют следующие факты. Из 193 вопросов, рассмотренных КС за весь трехлетний период его работы, 101 вопрос или 53 процента было рассмотрено в течение первого года деятельности. Из 883 вопросов, рассмотренных Координационным комитетом, 390 вопросов или 46 процентов было рассмотрено в течение первого года работы. Из 140 вопросов, одобренных или принятых к сведению КС, 85 вопросов или 61 процент было одобрено или принято к сведению в первый год работы. Из 546 вопросов, одобренных или принятых к сведению Координационным комитетом, 278 вопросов или 50 процентов было одобрено или принято к сведению в первый год работы.

Таким образом, из всех вопросов, рассмотренных Контрольным советом и Координационным комитетом в течение почти трех лет работы, половина была рассмотрена в первый период их деятельности. Важно при этом подчеркнуть, что многие из рассмотренных вопросов были разрешены положительно, по ним были приняты соответствующие законы, директивы и обращения [331] АВП РФ, ф.0457«г», оп.1, п.1, д.1, л.78–79 . Но уже в этот период работы КС со стороны всех делегаций наблюдались попытки иногда в робкой форме обойти принятые решения, затормозить их принятие или вообще не выполнять их.

Второй период продолжался до 20 марта 1948 года. Он характеризовался нараставшей конфронтационностью в отношениях между западными державами и Советским Союзом. Иногда инициатором такой тактики, к сожалению, выступал Советский Союз. Напряженные отношения между членами Контрольного совета достигли апогея 20 марта 1948 года. Председательствовавший в этот день на заседании КС маршал Соколовский во исполнение указания высшего партийного и государственного руководства своей страны и сославшись на неготовность западных делегаций доложить о выполнении ими решений СМИД неожиданно закрыл заседание без указания даты следующего заседания. Расценив это решение маршала Соколовского как попытку вообще сорвать работу КС, западные представители разослали официальное извещение всем делегациям о том, что их представители не будут посещать заседания органов Союзной контрольной власти.

«Таким образом, — как расценила советская делегация позднее в одном из своих отчетных документов, — Союзная контрольная власть с 2 марта 1948 года фактически прекратила свою работу, хотя юридически она продолжала ещё существовать, поскольку никакого решения о её роспуске не было. После 20 марта 1948 года некоторое время продолжал функционировать только Союзный секретариат и Союзная комендатура Берлина и то часто формально, не принимая по существу никаких решений». В том же документе утверждалось, что «политика сепаратных действий американских, британских и французских представителей окончательно парализовала и сорвала работу Союзной контрольной власти» [332] Там же, л.76 .

Подобный вывод не в полной мере соответствует историческим фактам. Ведь именно председательствовавший в тот день советский представитель закрыл заседание КС без согласия с другими его членами.

Спустя несколько десятилетий при оценке этого факта нельзя отделаться от вопроса, было ли решение советского представителя в КС адекватным тому ущербу, который причинил интересам Советского Союза отказ западных держав разъяснить свою позицию на Лондонской сессии министров иностранных дел. Не было ли это решение вкладом Сталина в дальнейшее нагнетание ситуации вокруг германского вопроса и в конечном счете его вкладом в обострение международной напряженности? Следовало ли советским властям предпринимать этот ответственный шаг, чтобы через несколько месяцев в мае-июне 1949 года, на шестой сессии СМИД в Париже, проявлять инициативу в возобновлении деятельности Контрольного совета, в восстановлении межсоюзнической комендатуры в Берлине и образовании общегерманского Государственного совета только с экономическими функциями. Советское руководство не могло не предвидеть, что его инициатива будет обречена на провал. Общая политическая ситуация в Германии существенно осложнилась, а в западных зонах процесс образования сепаратного германского государства зашел слишком далеко, чтобы западные союзники могли сделать шаг назад до уровня Контрольного совета, осуществлявшего верховную власть в Германии. Они предложили образовать «верховную комиссию» с ограниченными полномочиями, что было объяснимо в той ситуации.