Максим Коломиец - Советский тяжёлый танк КВ-1, т. 1

Из 243 танков после первого пробега приняли 153 машины (63 %), а остальным потребовались дополнительные испытания. Если сдаточные и контрольные пробеги рассматривать по месяцам, они распределятся так:

Февраль — май: из 10 КВ установочной серии 8 подверглись дополнительным испытаниям (80 %);

Июнь — июль: из 22 танков 12 подверглись дополнительным испытаниям (54,5 %);

Август — октябрь: из 52 дополнительно испытывались 26 (50 %);

Октябрь — ноябрь: из 89 дополнительно испытывалось 34 (38,2 %);

За декабрь из 70 танков дополнительно испытывалось 10 (14,3 %).

Хорошо видно, что число машин, испытывавшихся дополнительно, уменьшается, что говорит о повышении качества танков.

Разбор выявленных в ходе пробегов дефектов производил лично директор Кировского завода И. Зальцман в присутствии мастеров сборочных участков. В конце года для повышения качества работы при сборке танков и их лучшей подготовки к сдаче военпредам, дополнительные испытания проводились только с разрешения директора завода.

Все недостатки, отмеченные военной приемкой и не устраненные заводом до конца 1940 года, были отмечены в специальном протоколе рассмотрения и утверждения чертежей. К началу 1941 года основными недоработками в КВ являлись:

1. Недостаточное охлаждение воды и масла в двигателе;

2. Неудовлетворительная работа воздухофильтра двигателя;

3. Высокая температура бортовых фрикционов (особенно летом);

4. Чрезвычайно быстрый износ бурта под вилку переключения на шестернях 2 и 4-й скоростей коробки перемены передач;

5. Неудобство управления танком;

6. Отсутствие смотрового прибора у радиста;

7. Недостаточная мощность двигателя В-2К.

Вид сбоку танка КВ-1 выпуска осени 1940 года, копия заводского чертежа (АСКМ).

Продольный разрез и разрез в плане танка КВ-1 выпуска осени 1940 года, копия заводского чертежа. Обратите внимание на вертикальную укладку артиллерийских выстрелов справа от места механика-водителя. Впоследствии от нее отказались (АСКМ).

Поперечный разрез танка КВ-1 выпуска осени 1940 года, копия заводского чертежа. Обратите внимание на укладку чемоданов (на три артиллерийских выстрела каждый) на полу боевого отделения машины (АСКМ).

Во время производства КВ в 1940 году возник довольно серьезный скандал, в который было вовлечено и руководство страны. Все началось с письма, направленного 12 августа 1940 года военным инженером 3-го ранга Каливодой (он был одним из военпредов на Кировском заводе) Л. Мехлису, который в то время возглавлял наркомат государственного контроля СССР. Ниже приведен фрагмент этого документа:

«Тов. МЕХЛИС!

Считаю своим долгом ознакомить Вас с положением дела по машине „КВ“ на Кировском заводе.

Судя по ходу событий и специальным правительственным постановлениям этот вопрос, очевидно, недостаточно точно освещен перед Правительством.

Хотел это сделать раньше, но не был полностью уверен в некоторых вопросах и предположениях технического порядка.

По материалам испытаний, проведенных в течение 10 месяцев на 5 машинах с общим километражем 5270 км видно, что характерными дефектами, повторяющимися на каждой испытуемой машине, является:

1. Негодность воздушного фильтра мотора, фильтр необходимо делать другой.

2. Мала эффективность охлаждающей системы мотора.

3. Слаба коробка перемены передач, необходимо делать новую.

4. Ненадежны в работе бортовые фрикционы.

5. Недоработаны тормоза (часто подгорают, трудно регулируются).

6. Необходимо доработать ходовую часть в сторону ее усиления (катки, траки, торсионный вал)…

Материалы испытания показывают, что даже при существующем моторе с мощностью в 600 л.с. (которую снять полностью не удавалось из-за плохой охлаждающей системы), трансмиссия и ходовая часть работают на верхнем пределе и никаких вариантов увеличения массы и мощности двигателя не допускают, в то время как первое неизбежно, а второе необходимо.

Исходя из вышеизложенного, считаю, что машина КВ недоработана, и требует срочных и серьезных переделок. Большинство переделок нельзя провести в процессе широкого производства, которое уже идет полным ходом на Кировском заводе. Подобное положение затянет освоение машины в производстве минимум на 1,5–2 года и внесет большую путаницу, лишние расходы и не даст ни малейшей экономии во времени. Качество же выпускаемой машины в течение 1,5–2 лет будет низким.

Целесообразнее снизить программу до конца 1940 года до 5–8 машин в месяц и перебросить все заводские силы на доработку машины. В настоящее время все силы брошены на выполнение программы, а о качестве машины думают очень мало.

Считаю, что в настоящий момент назвать машину боеспособной нельзя из-за вышеуказанных дефектов. Отправлять ее в армию можно только как учебную, а не боевую.

По материалам испытаний, проведенных в течение 10 месяцев с общим километражем 5270 км видно, что характерные дефекты, о которых говорилось еще в перечне конструктивных изменений от 4 февраля 1940 года, и которые подтвердились испытаниями, не устранены и систематически повторяются на каждой испытываемой машине. Это объясняется тем, что вместо трезвой оценки дефекта и действительного его устранения завод занимается „замазыванием“ этих дефектов…».

Получив письмо подобного содержания, Мехлис тут же ознакомил с его содержанием К. Ворошилова. 26 сентября 1940 года тот, в свою очередь, дал распоряжение «назначить авторитетную группу специалистов, поручив им на месте проверить все факты, о которых говорит в своей записке инженер Каливода».

Танк КВ-1 выпуска декабря 1940 года во дворе Кировского завода. Хорошо видны буксирные тросы с плетеными коушами, пулеметная установка в лобовом листе корпуса, а на левом борту — ремни для крепления брезента и два ящика ЗИП (АСКМ).

Танк КВ-1 выпуска декабря 1940 года во дворе Кировского завода, вид справа и сзади справа. Хорошо видна бронировка пулеметной установки в кормовом листе башни, ящик ЗИП и футляр для банника справа. Качество изготовления бронекорпуса и башни было очень хорошим, не уступая машинам установочной партии (АСКМ).