Ридерз Дайджест Reader’s Digest - Великие тайны прошлого

Катание под луной со слугами часто заканчивалось пикниками, даже если на земле лежал снег, и детскими играми до рассвета. А если его ночные экскурсии прерывала непогода, он мог нагрянуть вместе со всей своей свитой к изумленным крестьянам. Покидая Линдергоф или возвращаясь во дворец, Людвиг страстно обнимал одну из колонн. А еще были голоса, которые, кроме него, никто не слышал, и веселые беседы с самим собой.

Заговор против Людвига

В начале 1886 года стало ясно, что с постепенно сходившим с ума монархом необходимо что-то делать. Однако это создавало серьезную проблему с престолонаследием. В период франко-прусской войны принц Отто начал проявлять признаки безумия. <���Он ведет себя как сумасшедший, - писал о своем младшем брате Людвиг, - корчит ужасные рожи, лает по-собачьи и время от времени говорит совершенно непристойные вещи, а затем на некоторое время снова становится абсолютно нормальным>. В 1875 году Отто был признан безумным и изолирован.

Это не остановило министров, которые решили провозгласить Отто королем чисто номинально; реальная власть должна была перейти в руки регента - 65-летнего принца Леопольда, дяди короля. Но для этого сначала следовало сместить Людвига.Они обратились к известному психиатру д-ру Гуддену, которого убедили взять на себя <���тягостную задачу>, как он сам выразился, и признать короля Баварии сумасшедшим.

Собрав факты путем опроса бывших и фактических членов королевского окружения, 8 июня 1886 года д-р Гудден представил отчет на 19 страницах. <���Его Величество находится на прогрессирующей стадии умственного расстройства>, - написал в заключение д-р Гудден; его заболевание <���должно быть признано неизлечимым, и можно с уверенностью говорить о дальнейшем ухудшении его умственных способностей>. Поскольку Людвиг будет находиться в этом состоянии до конца своих дней, <���Его Величество следует считать неспособным править страной>.

Д-р Гудден никогда не обследовал короля лично. По-видимому, он был удовлетворен сбором информации из вторых рук. Положительные показания были проигнорированы, хотя некоторые слуги свидетельствовали о доброте короля. Среди крестьян он продолжал пользоваться любовью, хотя и считался несколько странным. В груди Людвига уживались две души, с грустью писал один из придворных, <���душа тирана и душа ребенка>. Когда канцлеру Бисмарку показали экземпляр жестокого отчета д-ра Гуддена, тот отмахнулся от него как от <���сплетен из мусорной корзины и чуланов короля>.

Фарс с арестом

Около полуночи 9 июня комиссия во главе с министром иностранных дел бароном фон Крайльсгеймом прибыла в замок Гогеншвангау для того, чтобы сообщить Людвигу о его низложении. Узнав, что король находится неподалеку в своем фантастическом дворце Нейшванштейне, члены комиссии решили отложить свою неприятную миссию до следующего утра. Они сели за ужин из семи блюд, а затем отправились спать.

В три часа ночи барон Крайльсгейм разбудил своих коллег по комиссии. Кучер Остерхользер незаметно выскользнул из замка и, по-видимому, направился в Нейшванштейн, чтобы предупредить Людвига о предстоящем аресте. Несмотря на темноту и проливной дождь, члены комиссии отправились вверх но крутой дороге к убежищу короля - но у ворот их встретила охрана, преградившая им путь. А когда появилась группа верных Людвигу крестьян, которые начали угрохать членам комиссии, чиновникам пришлось ретироваться в Гогеншвангау.

Не успели члены комиссии достичь казавшегося им безопасным замка, как их арестовали и заставили пешком вернуться в Нейшванштейн, где заперли в разных комнатах. Им сообщили, что разгневанный король приговорил их к смерти.

К полудню гнев короля сменился покорностью судьбе, и Людвиг отпустил комиссию, поспешившую назад в Мюнхен. Что ему делать, спросил король у верного ему придворного. Ему посоветовали обратиться к народу, появившись для этого в столице, или бежать через границу в Австрию. Вместо этого король попросил дать ему яд, а получив отказ, - ключ от башни. Сам он предпочитает утопиться, заметил Людвиг, поскольку такая смерть уродует меньше, чем прыжок с башни. Испуганный слуга сказал ему, что ключ от башни потерян. Людвиг потребовал бренди с шампанским и напился.

Вторая комиссия, на этот раз во главе с д-ром Гудденом, прибыла в горное убежище Людвига ранним утром 12 июня. Короля заманили к лестнице в башню, где его схватили санитары из Мюнхенского сумасшедшего дома. <���Ваше Величество, - сказал врач, - сегодня я вынужден выполнить самую печальную миссию в своей жизни>. <���Как вы можете объявить меня сумасшедшим, даже не обследовав?> - поинтересовался король. В обследовании нет никакой необходимости, ответил д-р Гудден, учитывая огромное количество собранных доказательств.

Конец царствования

Около четырех часов утра смертельно бледный король простился в Нейшванштейне со своими верными слугами и сел в карету, с дверец которой были сняты внутренние ручки. Санитары сидели на облучке и на запятках. Две другие кареты сопровождали королевский экипаж в четырехчасовой поездке в замок Берг.

Дворец на берегу озера был превращен в королевскую тюрьму: на окна покоев Людвига были установлены железные решетки, а в дверях просверлены глазки. Людвиг отнесся к этому достаточно спокойно и после обеда удалился к себе, попросив разбудить его, как обычно, в полночь. Его приказ не был выполнен, и, проснувшись на рассвете, король казался раздраженным. Несмотря на то что Людвигу не разрешили прослушать воскресную мессу, д-р Гудден все же согласился сопровождать его во время прогулки тем же утром. Два санитара следовали за ними на приличном расстоянии. Д-р Гудден был так доволен своим пациентом, что решил обойтись без санитаров на второй прогулке в конце дня. Это оказалось роковой ошибкой.

Поскольку свидетелей гибели Людвига и д-ра Гуддена не было, истина никогда не откроется. По крайней мере, один из биографов короля пришел к выводу, что Людвиг убил психиатра, а затем покончил жизнь самоубийством. Король, отнюдь не страдавший безумием, понял, что будущее не сулило ему ничего, кроме позора и заточения. С этим мог бы согласиться один из современников короля. Узнав о смерти кузена, императрица Елизавета Австрийская с грустью заметила: <���Король не был сумасшедшим, он был просто чудаком, живущим в мире грез. Если бы они обращались с ним мягче, то, возможно, избавили бы его от столь ужасного конца>.

Бои, вспыхнувшие между силами ООН и наемниками в Каташе, сепаратистской провинции Конго, потребовали личного вмешательства Генерального секретаря ООН Дага Хаммаршельда. Его миротворческий полет закончился катастрофой.