Валерий Замулин - Забытое сражение Огненной Дуги

Надо сказать, что 8 июля и 96-я отбр, и 148-й отп сыграли очень важную роль в борьбе с численно превосходящим противником. Плотный огонь экипажей боевых машин 148-й отп в сочетании с расчетами ПТО сбил темп атаки боевой группы фон Оппельна, которая, пройдя по северо-восточным окраинам Мелехова, попыталась прорваться к узлу полевых дорог — МТС — Шляховое. А стремительный маневр бригады Лебедева во фланг танковой группы Вестхофена заставил не только понервничать командование противника, но и развернуть танки, готовые к рывку на Шляховое. Причем, что немаловажно, при этом бригада и полк действовали относительно небольшими силами и понесли невысокие потери. В донесении 19-й тд указано, что ее части за день подбили 21 Т-34 и КВ. Эти данные вызывают сомнения уже потому, что в полосе 69-й и 7-й гв. А была лишь одна часть, на вооружении которой стояли КВ, — это 262-й тп. Но 8 июля его в полосе наступления 19-й тд не было, и вообще он в этот день в боях не участвовал. Согласно журналам боевых действий за 8 июля 1943 г., в 148-м отп погибли 9 и получили ранения 17 танкистов, сгорели три «тридцатьчетверки» [431], а в 96-й отбр — три Т-34 сгорели, а три получили боевые повреждения и были эвакуированы линейными машинами в тыл для ремонта [432]. В 47-м гв. отп один механик-водитель сгорел в танке, а 10 бойцов получили ранения разной степени. Все находившиеся в Дальней Игуменке танки «Черчилль» вышли из строя, в том числе два сгорели, а остальные сданы в ремроту [433]. Следовательно, за день боя в этом районе вышли из строя в общей сложности 14 боевых машин, из них 8 потеряно безвозвратно.

Но все те проблемы и нестыковки, о которых я рассказал выше, командование фронта в этот момент еще не знало и будет информировано о положении в этом районе лишь после 22.00. Чтобы читатель смог взглянуть на то, как функционировали штабы фронта и армий в напряженнейшие дни Курской битвы, почувствовать ритм боевой работы их офицеров и генералов и понять, какие сложности стояли перед ними, в частности вечером 8 июля, приведу стенограмму переговоров заместителя начальника штаба фронта генерал-майора С.И. Тетешкина с начальником оперативного отдела 69-й А полковником Суржицем, состоявшихся с 19.00 до 19.30:

«У аппарата генерал-майор Тетешкин: Здравствуйте. Доложите, как у Вас с выходом частей и Бежко, и Даниловича [434] на указанные рубежи. Какая обстановка на правом фланге Костицына [435]? Имеется ли связь с Бурковым, Поповым и Кравченко [436]? Какая обстановка перед их фронтом и примерно рубежи, на которые они вышли? Группировку противника и характер боя за сегодняшний день перед указанными мною хозяйствами. Пока все.

Суржиц: Докладываю. Части Даниловича(?) и Бежко [437] выступили в 19.30 сегодня. Хозяин просит продлить прикрытие их с воздуха до наступления темноты.

Второе. На правом фланге Костицына до настоящего времени изменений не произошло. В 20.00 от него прибудет мой офицер связи с подробной обстановкой, по прибытии немедленно доложу.

Третье. О положении хозяйства Кравченко, Попова и хозяйства, равноценного Попову (Буркова. — З.В. ) , а также по Горячеву доложили Вам шифром. Бурдейный ведет бой танками на восточном берегу р. Липовый Донец. Кравченко ведет бой непосредственно южнее Костицина. В хозяйства Попова, Кравченко послана группа командиров для организации связи и сбора данных об обстановке, к 21.00–22.00 ожидаю получения от них данных. По получении доложу немедленно. По Горячеву, о точном расположении его хозяйства донесено Вам шифром. Все. Суржиц. 19.15.

Тетешкин: Тов. Суржиц, насколько мне помнится, указанные Вами два хозяйства в 20.00 должны быть на месте. А Вы передаете, что они только в 19.30 выступают со старого места. В чем дело, почему такая задержка, я поставил задачу, чтобы Вы связались с указанными мною хозяйствами. Бурков, Попов и Кравченко вечером доложили мне обстановку на их участке.

О Вашей нерасторопности и плохой информации нас я доложу т. Иванову. Не позднее 21.30 дайте мне обстановку на фронте трех хозяйств не только противника, но и положение их частей и кратко динамику боя за день, а сейчас жду объяснения по поводу опоздания т. Бежко и Даниловича. У меня все. Жду у аппарата. Готовьтесь к передаче Вашей оперативной сводки сразу же по окончании переговоров. У меня все.

Суржиц: Докладываю. Первое. По поводу опоздания Бежко и Даниловича сейчас же доложу Вам объяснение.

Второе. Попов и хозяйство, подобное ему, стоящие в районе расположения Костицина, вообще никакого участия в боевых действиях еще не принимали. Об их расположении донесено Вам шифром. Расположены в районе одного из Ваших хозяйств. Так что и в дальнейшем /до восстановления прямой связи между нами и ими/ будем работать через Вас. Поэтому желательно, чтобы Вы дали возможность пользоваться им аппаратами хозяйства, в районе которого они расположены, а Вы, в свою очередь, должны интересоваться и обстановкой на их фронте.

Тетешкин: Ясно, что Вам необходимо принять меры для получения от них обстановки для передачи нам. В 21.00–22.00 жду Вас у аппарата с информацией об обстановке на фронте трех этих хозяйств. Тетешкин. 18.40 8.7.43.

Суржиц: Докладываю: с нашей стороны сделано все, чтобы иметь надежную связь с ними. Меры приняты. Обстановка будет Вам докладываться» [438].

Несвоевременный выход на указанный участок (во второй эшелон) 305-й сд осложнил ситуацию в этом районе и создал реальную угрозу прорыва. Главная причина опоздания — низкая мобильность советских стрелковых соединений и отсутствие в войсках качественных средств связи. На примере перегруппировки 305-й и 107-й сд можно наглядно проследить, как быстро проходила срочная информация по каналам связи от его штаба в управление армией, а оттуда до стрелкового корпуса и дивизии. Итак, приказ Н.Ф. Ватутиным был отдан в 11.00–11.10 и немедленно поступил на узлы связи фронта, откуда по аппарату БОДО был принят штабом 69-й армии (располагавшийся в г. Короча) в 11.18. Прошло какое-то время, и уже из штаба был направлен приказ в 48-й ск. Менее чем через час, в 12.15, комкор 3.3. Рогозый подготовил и отправил свой приказ (в течение 15–20 минут) с офицером связи комдиву— 305 полковнику А.Ф. Васильеву [439], который доставил его по назначению в 16.20. Таким образом, непосредственно до исполнителя срочный документ комфронта дошел по обычной схеме за шесть часов.

Были и другие варианты, к примеру, радиосвязь или подвижные средства связи — офицер связи на самолете или автомашине. Но такие приказы, в силу их особой важности, передавались по радио в исключительных случаях, чаще все же по БОДО или офицерами. В нормальных условиях, к примеру, дивизия находится во втором эшелоне (если еще не было предварительного распоряжения), чтобы уяснить задачу, сформулировать приказ, собрать командиров полков, поставить им задачи, выслать передовой отряд (или рекогносцировочные группы) и начать выдвижение первых батальонных колонн, комдиву требовалось 5,5–6.5 часа. Если дивизия поднималась по тревоге, то не менее 3,5 часа. Быстрее не получалось. В эти минимальные сроки и уложились два соединения Крюченкина при выдвижении на прикрытие корочанского направления.