Е. Прудникова - Революция 1917-го в России — как серия заговоров

Совет Народных Комиссаров сложил свои полномочия. Власть в Баку перешла в руки правоэсеровско-меньшевистско-дашнакского блока, сформировавшего 1 августа правительство «Центрокаспия». 4 августа в Баку высадился британский отряд. Но буквально через месяц англичане и руководство «Центрокаспия» бежали в Иран.

15 сентября 1918 года турецко-мусаватистские войска под командованием Нури-паши почти без боя заняли Баку. Турки и местные татары три дня грабили город, при этом было убито около 30 тысяч мирных жителей.

Пока в Баку правил Совет, самозваное мусаватистское правительство (Временный национальный Совет) заседало в столице меньшевистской Грузии — Тифлисе. Там 28 мая 1918 года оно провозгласило Азербайджан независимым государством, а затем переехало в оккупированный турками Баку. Оно тут же приняло постановление о денационализации промышленности. Нефтяные промыслы и заводы, торговый флот возвращались фирмам и судовладельцам. Был отменён декрет Баксовнаркома о земле.

Однако к тому времени песенка османов — покровителей мусаватистов — была спета. После захвата Баку советское правительство разорвало Брестский договор в части, касающейся Турции. 19 октября турецкий кабинет министров во главе с великим визирем Талаат-пашой, военным визирем Энвер-пашой и морским министром Джемаль-пашой ушёл в отставку в полном составе. Новое турецкое правительство обратилось к Антанте с просьбой о перемирии.

Дальнейшие перипетии борьбы закавказских мусульманских националистов против большевиков, их последовательное сотрудничество с турецкими, немецкими, английскими оккупантами, и, наконец, их окончательное поражение в этой борьбе относительно хорошо известны.

Революция, которая свершилась в октябре 1917-го, круто изменила жизнь и Северного Кавказа. Институты постфевральской либерально-демократической власти были демонтированы, а конструирование органов власти леворадикальных сил ещё не началось. То же самое можно сказать и о праворадикальных. Безвластие стало основной причиной кризиса в регионе. Вернулось абречество, развилась уголовная преступность, встала во весь рост угроза межэтнических конфликтов.

Несмотря на кризис и анархию, а может, благодаря им, появились благоприятные условия для реализации национально-государственных устремлений местных народов и их консолидации под знаменем Союза объединённых горцев.

Отметим, что тогда кавказские горцы считали себя одной нацией , хотя и состоящей из различных племён. Такой менталитет, даже с учётом межэтнической вражды, был продиктован в немалой степени общим исламским вероисповеданием (за исключением части осетин и абхазов, принадлежавших к христианской конфессии, а также горских евреев-иудеев).

Горская республика по первоначальному замыслу её организаторов должна была остаться в составе России. Съезд, посвящённый этому вопросу, прошёл ещё в мае 1917 года во Владикавказе. Там был избран Центральный Комитет Союза объединённых горцев. Его возглавил «нефтяной король» Чечни Абдул-Меджид (Тапа) Чермоев . Однако Союз не имел чёткой программы действий. Не сумел он и наладить диалог с казаками . Попытки объединения с казачеством, изначально враждовавшим с горцами, были предприняты на раскольнической, антибольшевистской платформе. В декабре появилась совместная декларация казачьего Войскового правительства и ЦК Союза объединённых горцев о создании Терско-Дагестанского правительства, представляющего интересы православных терских казаков и северокавказских мусульман. Голословная декларация пыталась совместить несовместимое. Ибо в условиях кавказского малоземелья, острых взаимных претензий на этот счёт частная собственность на землю, усугубленная разноверием, не могла обеспечить никакого примирения. С помпезной наивностью (она же — наивная помпезность) основатели неестественного альянса оповещали, что Терское казачье войско и Союз объединённых горцев Северного Кавказа и Дагестана отныне становятся «автономными штатами Юго-Восточного союза казачьих войск, горцев Кавказа и вольных народов степей».

То, что образование Терско-Дагестанского правительства было пустой тратой времени и политической ошибкой, стало ясно в условиях не просто продолжавшегося, а обострившегося до уровня кровопролития горско-казачьего конфликта. Для решения этой насущной проблемы был созван съезд народов Терека, положивший начало советизации региона и конституирования Терской Республики . Первый съезд прошёл в Моздоке в конце января 1918 года и способствовал кристаллизации левых и других сил (причём, как мусульманских, так и христианских), признавших советскую власть в регионе. Ещё большее значение имел второй съезд народов Терека (февраль-март), который довёл до логического завершения меры, намеченные на первом съезде. Съезд избрал высший органы местной власти — Терский Народный Совет.

Что касается упомянутых мер, то это были в том числе антиказачьи меры, касающиеся изъятия земель и других не менее болезненных вопросов. Трагизм положения вызывался тем, что определённая часть северокавказских мусульман выступила на стороне красных, но абсолютное большинство терского казачества оказалась на антисоветской, белогвардейской стороне.

Опасаясь за судьбу своих капиталов, не желая терять власть, верхушка Союза объединённых горцев в апреле 1918 года предприняла дипломатический демарш: обратилась к ряду государств Европы с просьбой о признании Горского правительства. Командированный на Кавказ специальный представитель германского правительства генерал фон Лоссов давно ставил перед Союзом задачу: не медлить с созданием Горской республики для последующего признания её участниками запланированной на май Батумской международной конференции.

Действительно, 11 мая на этой конференции было объявлено об образовании Горской Республики и о её признании Турцией и Германией. Там же в Батуме было скоропалительно сформировано её правительство. Премьер-министром стал Тапа Чермоев и министром иностранных дел Гайдар Бамматов . Кавказ снова превращался в политический узел из исламских и европейских интриг, завязанный силами, далёкими от любых религиозных и светских идеалов, кроме финансово-властных. Само собой, ни о каком подлинном суверенитете любого северокавказского осколка империи говорить не приходилось. Его не имели даже такие признанные Европой кавказские гособразования, как Грузия и Азербайджан.

В связи с проявлением столь нахального сепаратизма была принята специальная резолюция Терского Народного Совета. В ней говорилось, что «стало известно, будто делегаты Северного Кавказа, находящиеся в Константинополе, объявили независимость Северного Кавказа…». И далее категорически указывалось, что «Терский Народный Совет в составе фракций: чеченской, кабардинской, осетинской, ингушской, казачьей… удостоверяет, что народы Терского края никогда, никого и никуда для указанной выше цели не делегировали, что если отдельные лица, находящиеся ныне в Константинополе, выдают себя за делегатов народов Терского края и действуют от имени этих народов, то это является с их стороны не чем иным, как самозванством и авантюрой». Терский Народный Совет подтвердил свою принципиальную позицию: народы Терского края составляют неотъемлемую часть России.