Алексей Исаев - Битва за Крым 1941–1944 гг.

Удар немецкой пехоты по штольням последовал 24 июня. Командир 16-го пп Д. фон Хольтиц в мемуарах писал, что наличие скального массива над штольнями «практически исключало возможность применения артиллерии, которая была бы здесь неэффективной» [1149] Хольтиц Д. Указ. соч. С. 111. . Усиленный саперами 16-й пп атаковал с запада, 65-й пп – с востока. Атака велась с подрывными зарядами и огнеметами. Как указывается в отчете 22-го сб, в первой штольне с боеприпасами удается захватить 7 пленных и 24 гражданских лица. Дальнейшая атака останавливается огнем из бетонированных пристроек к штольням. Уже вечером 24 июня к входам в штольни на веревках немцами спускаются кумулятивные заряды. После их подрыва начинается атака с применением огнеметов сразу на три входа в штольни. В этот момент гремит взрыв. Позднее выяснилось, что цепь подрыва замкнул краснофлотец А.К. Чикаренко. Как указывалось в отчете о действиях немецких саперов: «Русские взорвали четвертую штольню вместе со всем ее гарнизоном. Огромный кусок скалы откололся от склона и упал в воду. Множество саперов было засыпано обломками или ранено летавшими повсюду фрагментами скалы» [1150] NARA T315 R781 frame 609. .

Однако захват штолен считался немцами жизненно необходимым ввиду уже запланированного форсирования Северной бухты, причем первоначально оно должно было осуществиться 27 июня (см. ниже). Поэтому, несмотря на угрозы подрывов, атаки были продолжены. При этом маневр был сужен обрушением скалы, вследствие чего атаковать штольни возможно было только с востока. В итоге 26 июня предпринимается атака на штольни с использованием штурмовых орудий. Вслед за САУ двигались саперы с огнеметами, подрывными зарядами и дымовыми шашками. В атакованных штольнях от огнеметов начали рваться боеприпасы. Защитники складов отвечали огнем пистолетов-пулеметов, но в дуэли с пушками штурмовых орудий силы были явно не равны. Вместе с тем в немецком отчете о действиях указывалось, что атакующие штольни подразделения обстреливались из пулеметов и противотанковых пушек с южного берега Северной бухты [1151] NARA T315 R781 frame 610. . В итоге напряженного боя немцам все же удается захватить оставшиеся штольни. Подрывов больше не было, как указывает Г.И. Ванеев, ввиду отсутствия боеприпасов в уцелевших после подрывов штольнях [1152] Ванеев Г.И. Указ. соч. Книга вторая. С. 218. .

Подводя итоги борьбы за Северную сторону, следует сказать об использовании в этих боях немецких танков. Согласно донесению LIV AK на 23 июня 1942 г., в III батальоне 204-го тп имелось в строю 30 танков (3 Pz.IV, 1 Pz.III, 9 Pz.II и 17 Pz.38(t)) [1153] NARA T314 R1349 frame 392. . Безвозвратно потерянными числились 2 Pz.IV и 4 Pz.38(t) [1154] Ibidem. . Еще 3 Pz.IV и 5 Pz.38(t) числились в подчинении 50-й пд. Таким образом, советские донесения об использовании противником в боях танков имеют достаточно веские основания.

К 23 июня по приказу командования остатки войск IV сектора отошли на южный берег Северной бухты. Теперь оборона Севастополя сузилась до обороны Инкерманской долины. В тот же день в город прорвались «Ташкент» и эсминец «Безупречный», которые привезли первые части и вооружение перебрасываемой в город 142-й стрелковой бригады. Как докладывал 27 июня Ф.С. Октябрьский в штаб Северо-Кавказского фронта, гарнизону Севастополя требовалось доставлять ежедневно 500 тонн боезапаса, 200 тонн продовольствия, 75 тонн горючего. Реально город 21–27 июня получал в среднем 100 тонн боезапаса, 40 тонн продовольствия и 30 тонн горючего.

С утра 24 июня организация и состав сил СОРа выглядели следующим образом [1155] Моргунов П.А. Указ. соч. С. 402. :

I сектор – комендант – генерал-майор П.Г. Новиков; рубеж обороны: от Балаклавы до выс. 113, 2 (искл.); силы: 109-я и 388-я сд, 9-я бригада морской пехоты.

II сектор – комендант – полковник Н.Ф. Скутельник; рубеж обороны: от выс. 113, 2 до выс. 75, 0 включительно; силы: 386-я сд, 7-я бригада морской пехоты, два батальона ДОТов (из состава исключена 8-я бригада морской пехоты).

III сектор – комендант – генерал-майор Т.К. Коломиец; рубеж обороны: выс. 75, 0 – Нов. Шули – отметка 9,5 – каменный столб – гора Четаритир – выс. 113, 7 – овраг Мартыновский – Трензина балка – Северная бухта – ст. Инкерман; силы: 25-я сд, включена 8-я бригада морской пехоты, один батальон ДОТов и 3-й полк морской пехоты.

IV сектор – комендант – полковник А.Г. Капитохин; рубеж обороны: от ст. Инкерман до Павловского мыска; силы: остатки 79-й сбр и 2-го Перекопского полка морской пехоты (в каждом до батальона), сводные полки 95-й и 345-й сд и остатки 138-й сбр. Как подвижный резерв сектору приданы: сводный батальон Черноморского флотского экипажа и две усиленные роты местного стрелкового полка. IV сектор поддерживали бронепоезд «Железняков», 2-й и 177-й отдельные артиллерийские дивизионы Береговой обороны.

Положение с боеприпасами в Приморской армии тем временем приближалось к катастрофическому. В этом отношении показателен доклад Н.Д. Яковлева, адресованный А.М. Василевскому и Н.Г. Кузнецову (см. табл. 9).

ТАБЛИЦА 9

Положение по другим калибрам, как подчеркивал Н.Д. Яковлев, было совершенно аналогичным. Это делало для Приморской армии совершенно невозможным удержание фронта за счет корректируемого огня артиллерии с закрытых позиций, как это было ярко описано в вышепроцитированном докладе генерала Вольфа.

В свою очередь, германским командованием 24 июня был детализирован очередной этап штурма Севастополя. В 14.00 состоялось совещание у Манштейна с участием командиров корпусов и дивизий. Одним из результатов этого совещания стало появление приказа штаба 11-й армии № 2723/42 на штурм «внутреннего обвода крепости». Первоначально «день U» перехода в наступление был назначен на 27 июня. Причем по плану XXX AK начинал наступление в U-1, т. е. 26 июня, а LIV AK – непосредственно в день U. Разница в сутки объяснялась, в том числе, стремлением использовать для поддержки первого удара XXX AK артиллерии LIV AK. XXX AK должен был вклиниться «на позиции противника на Сапун-горе северо-западнее, западнее и юго-западнее Нового Шули» [1157] NARA T314 R1349 frame 568. .

Следует отметить, что план штурма внутреннего обвода был уже в целом обрисован Манштейном в предварительном приказе от 20 июня. В этом документе прямым текстом указывалась задача LIV AK на форсирование Северной бухты [1158] NARA T314 R1349 frame 563. . Поэтому слова Манштейна в «Утерянных победах» относительно размышлений на берегу Северной бухты о новом плане наступления представляются художественным преувеличением. На момент написания предварительного приказа командующий 11-й армией вряд ли рискнул бы охватывать взглядом Северную бухту, на Северной стороне еще вовсю шли бои. В приказе от 24 июня задача на форсирование была повторена, причем практически дословно: «В день U корпус начинает наступление через бухту Северная и реку Черная по обе стороны Инкермана» [1159] NARA T314 R1349 frame 568. . План форсирования был детализирован в корпусном приказе LIV AK. Предполагалась переправа через бухту частей 22-й и 24-й пехотных дивизий на двух участках с привлечением 902-й и 905-й команд штурмовых лодок. По плану для 24-й пд выделялось 54 лодки, а для 22-й – 76 лодок [1160] NARA T314 R1349 frame 643. .