Константин Кеворкян - Опасная книга. Феномен нацистской пропаганды

Лично знакомый с Гитлером министр иностранных дел Советского Союза Вячеслав Молотов был куда саркастичнее в своих оценках: «Гитлер. Внешне ничего такого особенного не было, что бросалось бы в глаза. Но очень самодовольный, можно сказать, самовлюбленный человек. Конечно, не такой, каким его изображают в книгах и кинофильмах. Там бьют на внешнюю сторону, показывают его сумасшедшим, маньяком, а это не так. Он был очень умен, но ограничен и туп в силу самовлюбленности и нелепости своей изначальной идеи» (23).

Впрочем, Молотов говорил это спустя несколько десятилетий после победоносной для СССР войны. Задним умом все мы крепки. И для того, чтобы не повторить уже сделанных в нашей истории ошибок, после того, как мы изучили идеологическую триаду «страна—народ—вождь», перейдем к рассмотрению практических приемов нацистской пропаганды.

Примечания к 8-й главе:

1. Ханфштангль Эрнст. Мой друг Адольф, мой враг Гитлер. Екатеринбург: Ультра. Культура, 2006. С. 160.

2. Шпеер Альберт. Воспоминания. Смоленск: Русич, 1997.

3. Клемперер Виктор. LTI. Язык Третьего рейха: Записная книжка филолога /author/klemperer_viktor/klemperer_viktor_lti_yazyk_tretego_reiha_zapisnaya_knizhka_filologa

4. Шредер Криста. Я была секретарем Гитлера. М.: Вече, 2007. С. 42—43.

5. Там же. С. 66.

6. Там же. С. 69—71.

7. Ханфштангль Эрнст. Мой друг Адольф, мой враг Гитлер. Екатеринбург: Ультра. Культура, 2006. С. 81.

8. Марабини Жан. Жизнь Берлина при Гитлере. М.: Молодая Гвардия — Палимпсест, 2003. С. 25.

9. Баур Ганс. Личный пилот Гитлера. М.: Центрполиграф, 2006. С. 159.

10. Гофман Генрих. Гитлер был моим другом. М.: Центрполиграф, 2007. С. 169.

11. Там же. С. 196.

12. Васильченко Андрей. Секс в Третьем рейхе. М.: Яуза, 2005. С. 64.

13. Шредер Криста. Я была секретарем Гитлера. М.: Вече, 2007. С. 73.

14. Там же. С. 69—71.

15. Воропаев Сергей. Энциклопедия Третьего рейха. М.: Локид-Миф, 1996. С. 487.

16. Шпеер Альберт. Воспоминания. Смоленск: Русич, 1997. С. 67.

17. Шейнов Виктор. Пиар «белый» и «черный». М.: АСТ, 2005. С. 154—155.

18. Шпеер Альберт. Воспоминания. Смоленск: Русич, 1997. С. 49.

19. Штрассер Отто. Гитлер и я. М.: Яуза-Эксмо, 2005. С. 125.

20. Кунц Клаудия. Совесть нацистов. М.: Ладомир, 2007. С. 74.

21. Ширер Уильям. Берлинский дневник. М.: Центрполиграф, 2002.

22. Черчилль Уинстон. Мускулы мира. М.: Эксмо-Пресс, 2002. С. 63.

23. Чуев Феликс. Молотов. Полудержавный властелин. М.: Олма-пресс, 2002. С. 32.

Я уже писал о том, что едва ли не первым, чем занялся Гитлер, когда занялся пропагандистской работой в НСДАП, это задумался над символами партии. Но еще в юности, где-то до 1913 года, он уже набрасывал эскиз рисунка на обложку задуманной им книги, где изображалось знамя со свастикой. Название будущей книги гласило — «Германская революция», автор А. Гитлер (1).

Он исходил из того, что символика должна быть простой и лаконичной. Считается, что самое сильное воздействие на нас оказывают наи­простейшие символы — крест, звезда, свастика и круг. Они — воплощение гармонии и бесконечной силы. Гитлер выбрал свастику, наименее «затертый» к тому времени символ.

Уже в VI тысячелетии до нашей эры свастика имела хождение в Иране. Позднее она встречается на Дальнем Востоке, в Средней и Юго-Восточной Азии, в Тибете и Японии. Широко использовала свастику и доэллинская Греция. Культура греков в любой области служила для Гитлера образцом совершенства. Однако, говоря о греках, он почти всегда подразумевал дорийцев. Разумеется, причиной тому популярная гипотеза ученых его времени, состоявшая в том, что пришедшие с севера дорические племена имели германское происхождение, а потому их культура не имела никакого отношения к Средиземноморью.

В свастике исследователи усматривают солярный (солнечный) знак. Геополититик Карл Хаусхофер (тот самый, который ездил с Гурджиевым в Тибет) считал, что свастика — символ грома, огня и плодородия у древних арийских магов. При этом характерно то, что никаких исторических доказательств использования свастики германскими племенами нет. А вот на Кавказе и Литве свастика в качестве орнаментального украшения использовалась еще совсем недавно — до середины ХХ века.

Итак, свастика являлась довольно распространенным символом: ее использовали в качестве элемента оформления своих денежных знаков Временное правительство в России, она украшала шлемы немецких добровольцев в Прибалтике, когда там развернулась война за независимость балтийских государств, да и сам Гитлер рисовал ее на обложке задуманной им в юности книжки. Но считается, что непосредственно на флаг НСДАП свастика сошла с герба общества «Туле», которое, как мы помним, оказало большое влияние на молодое национал-социалистическое движение и лично на Адольфа Гитлера.

Флаг с новым партийным символом впервые украсил трибуну при создании местной группы в Штарнберге в мае 1920 года. Вскоре после утверждения новой эмблемы партии штурмовики и члены партии стали носить на рукаве повязку с изображением свастики. Чтобы унифицировать изображение и цветовую гамму партийного флага, в 1922 году был утвержден общий образец — черная свастика в белом круге на красном фоне. Составленный Гитлером циркуляр гласил: «Партийные флаги вывешивать на всех публичных собраниях на ораторской трибуне, у входа в зал и т. д., на демонстрациях носить с собой. От членов партии неукоснительно требовать, чтобы они всегда и везде появлялись только с партийным значком. Евреев, которые будут находить это неприличным, безжалостно бить» (2).

В 1923 году зримый символ движения был дополнен маршевой «Песней о свастике»: «Свастика в белом круге /На огненно-красной основе /Была избрана народом/В суровый час участи. / Горячо и глубоко, как при болях / Смертельно израненное дорогое Отечество / Призывало о помощи. / Свастика в белом круге / На огненно-красной основе /Воодушевляет нас гордым мужеством, /Бьётся в нашем круге /Не сердце, которое трусливо нарушает верность./Мы не боимся смерти и черта, / С нами в союзе Бог!» (3).

Цветовая гамма флага тоже имела большое значение, особенно для человека с художественными навыками, которым, безусловно, являлся Гитлер. Скорее всего, Адольф как профессиональный художник учитывал, что интенсивность восприятия убывает по определенной шкале: 1) желтый на черном; 2) белый на синем; 3) черный на оранжевом; 4) оранжевый на черном; 5) черный на белом; 6) белый на красном; 7) красный на желтом и так далее. В этом в ряду черное на белом и белое на красном по интенсивности зрительного восприятия находятся на соседних позициях и вполне гармонируют между собой. Шпеер вспоминает: «Однажды мы разговаривали о флаге партии. Я сказал, что мне не нравится черный цвет для свастики, которая является символом солнца и должна быть красного цвета. «Если сделать так, то я не смогу использовать красный цвет для фона», — сказал Гитлер, и продолжил: «Существует только один цвет, который цепляет массы, — это красный». Волнующий цвет красных флагов использовался не только из-за его возбуждающего действия, но и потому что узурпировался традиционный окрас левых, цвет социализма. «Майн Кампф» гласит: «Красный цвет олицетворял социальную идею движения, белый — националистическую, свастика — цель борьбы за победу арийской расы».