Сергей Жарков - Рыцари. Полная иллюстрированная энциклопедия

Библия Мациевского является одним из лучших источников информации о военном вооружении и снаряжении XIII в. Этот великолепно иллюстрированный Ветхий Завет, написанный около 1240–1250 гг., стал известен как Библия Мациевского, потому что он в XVII в. принадлежал польскому кардиналу Бернарду Мациевскому, который подарил его персидскому шаху Аббасу. Над созданием Библии Мациевского трудилось несколько художников, прекрасно знакомых с военным делом (считают, что один из них был профессиональным воином).

Полное вооружение европейского рыцарского войска XIII в., состоящее из тяжеловооруженных конных всадников и пеших воинов. Воины в кольчужных хаубертах, рукавицах и кольчужных штанах с полной защитой стоп. Поверх хауберта некоторые воины носят налатную накидку. Для защиты головы – кольчужный капюшон, горшковый шлем и так называемая железная шляпа. Конный воин, держа двумя руками длинное копье, пронзает вражеского всадника. Такая техника владения копьем была известна еще в античные времена. Миниатюра из Библии Мациевского. Франция, 1240–1250 гг.

Коронационный одноручный меч польских королей, так называемый Щербец (польск. Szczerbiec). Длина меча 98,4 см, длина клинка 82 см, максимальная ширина клинка 5 см. Форма клинка, возможно, отчасти изменилась из-за коррозии и интенсивной чистки и полировки, которой подвергался меч перед каждой коронацией.

Эфес Щербеца состоит из круглого яблока, плоской, прямоугольной в поперечном сечении рукояти и полукруглой гарды. Все части эфеса покрыты пластинами-обкладками – золотыми и серебряными с позолотой, украшенными изображениями и надписями религиозного содержания. На клинке меча, около гарды, можно видеть длинную прямоугольную прорезь размером 6,4x0,9 см. Это след от коррозии, иногда ошибочно трактуемый как ячейка для хранения реликвий. В XIX в. он был расточен и приобрел правильную форму. Сейчас это отверстие закрывает треугольный эмалевый щиток с изображением польского герба, который находился на ножнах меча. Этот меч – единственная дошедшая до наших дней и сохранившаяся древняя регалия династии Пястов. По легенде, в Киеве в 1018 г. Болеслав Храбрый (ок. 967–1025) ударил мечом по Золотым воротам города, и на оружии образовалась небольшая зарубка – щербина. Поэтому меч и стал именоваться как Щербец. Это легенда, ибо Золотые ворота в то время еще не построили. Реальная история Щербца прослеживается лишь с XIII в. Так, исследователи полагают, что меч был изготовлен в первой половине XIII в. для Болеслава Конрадовича (1208–1248), князя Сандомирского и Мазовецкого. Впервые меч был употреблен как коронационный в 1320 г., при восшествии на престол Владислава Локотка. И до 1764 г. использовался при коронации польских монархов. После разделов Польши меч хранился в Пруссии, с 1883 г. – в России (Государственный Эрмитаж), в 1928 г. возвращен СССР Польше по Рижскому договору, в 1939 г. эвакуирован во Францию, а оттуда в 1940 г. в Канаду. В 1959 г. меч Щербец вернулся в Польшу, хранится в сокровищнице Королевского замка, стоящего на Вавельском холме (высота холма – 228 м над уровнем моря) в городе Кракове, и является одной из самых почитаемых национальных реликвий Польши.

Расцвет рыцарства как военной силы наступает в конце XII – начале XIII века. В ту пору международные отношения строились в основном на силе оружия. Переплетение интересов глав западноевропейских государств порождало бесчисленные конфликты, которые почти всегда заканчивались войной. Помимо военных действий в Западной Европе рыцарская конница активно участвует в покорении Малой Азии и освобождении Гроба Господня. Те, кто шел воевать на Восток, назывались крестоносцами. Крестоносное войско имело большие отряды конных рыцарей, во главе каждого из которых стоял один или несколько крупных феодалов. В XII–XIII веках крестоносному движению была свойственна следующая закономерность. За очередными неприятностями на Востоке следовали обращения к Западу о помощи, а папский престол призывал к новому Крестовому походу (хотя не всегда помощь оказывалась именно в форме Крестовых походов и не всегда Восток просил именно о них). По этой схеме происходили почти все главные Крестовые походы, которым традиция присвоила порядковые номера, а также множество менее известных военных экспедиций, которые, по сути, тоже были частью крестоносного движения.

Рыцарь отправляется в Крестовый поход. Гравюра на дереве Густава Доре

С течением времени ситуация на Востоке ухудшилась, и на протяжении XII–XIII веков на каждое поколение приходилось как минимум одно обращение с просьбой о новом Крестовом походе – сначала для того, чтобы укрепить латинские поселения, а после взятия Эдессы в 1144 году мусульманским эмиром Эмад эд-Дином Зенги и Иерусалима в 1187 году султаном Саладином – для их возвращения христианам. Потеря Иерусалима была для христиан тяжелым ударом. Причиной падения Иерусалима стало поражение войска крестоносцев в битве при Хаттине, произошедшей 4 июля 1187 года. В то время между государствами крестоносцев на Востоке и мусульманами был заключен мир. Но целиком мирного соседства не получалось, так как часто новоприбывшие рыцари-крестоносцы были полны решимости раз и навсегда покончить с мусульманами. Они не понимали всех тонкостей жизни на Востоке и не желали прислушиваться к советам тех рыцарей-крестоносцев, которые уже долгие годы жили на сарацинской земле и были знакомы с местными обычаями, нравами и тактикой ведения боевых действий мусульман. Но новоприбывших рыцарей тоже можно было понять. Ведь многие приехавшие из Европы были просто религиозными фанатиками, которые нетерпимо относились к другим верам, а были и такие рыцари, которые, прикрываясь благородной целью, хотели попросту сколотить себе состояние, участвуя в военных походах. И тех и других не устраивали мирные отношения с мусульманами. Поэтому в Святой земле часто происходили стычки между живущими там христианами и мусульманами.

Силы армии крестоносцев. Большинство баронских родов латинских государств Сирии и Палестины не отличались знатностью, ведя свое происхождение от ловкачей, поймавших удачу за хвост в первые годы XII в., сразу же после окончания 1-го Крестового похода, когда основная масса рыцарей – участников похода вернулась на родину. В связи с этим правители вновь образованных христианских владений ощущали постоянную нехватку опытных воинов для защиты новых территорий. Поэтому ограничения для кандидатов на рыцарский статус были понижены до такой степени, что в рыцари стали посвящать пилигримов относительно низкого происхождения. В Иерусалиме рыцарское достоинство иногда получали даже туземные христиане. Этот факт, а также массовые браки воинов-крестоносцев с местными христианками привели к определенному «овосточиванию» латинской аристократии. Пока что этот процесс был относительно поверхностным, а большая часть перенятых восточных обычаев являлись скорее византийскими, чем ближневосточными. Тем не менее наплыв итальянских буржуазных элементов, занимавшихся поставками и торговлей, воспринимался новой аристократией Иерусалимского королевства как социальная угроза. Рыцари, имевшие французское происхождение, презирали рыцарей-итальянцев («Французы никогда не считали итальянцев дворянами, какими бы богатыми и доблестными они ни были»), а всех их, вместе взятых, ни в грош не ставила знать, время от времени прибывавшая из Европы.