Валентин Сахаров - Политическое завещание Ленина: реальность истории и мифы политики.

Троцкий в своих воспоминаниях много внимания уделил разным проблемам ленинского «Завещания»[213], политическим характеристикам членов Политбюро, а также отношениям между ними. Отношения Ленина и Сталина представляются исключительно в негативном плане, как все более и более ухудшающиеся и доходящие до разрыва. Свои отношения с Лениным он, наоборот, изображал как уважительные, доверительные, постоянно улучшающиеся вплоть до заключения политического блока, направленного против ЦК партии. «Завещание» Ленина представляется им как логическое завершение этих отношений: удаление от власти одних и расчищение пути к лидерству для Троцкого. Под этим углом зрения он рассматривает социально-экономические, политические и организационно-партийные предложения В.И. Ленина, содержащиеся в его «Завещании», которые сами по себе мало интересуют Троцкого. Большинство сообщаемых им важных для его концепции фактов, а также их интерпретация, как правило, не получают опоры в документах. Тем не менее, в них имеется интересная информация, подтверждаемая другими источниками, ценность которой трудно переоценить: о политической интриге, которая велась домашним окружением Ленина и к которой Троцкий имел непосредственное отношение. Именно в нее вписывает он свои контакты с секретарями 5 и 6 марта 1923 г. Информацию о работе Ленина над «Завещанием» он получал из «вторых рук» — от Фотиевой, Володичевой и Гляссер, так что в этом отношении воспоминания Троцкого не имеют ценности свидетельства очевидца.

Очень информативны записи воспоминаний Молотова, сделанные Ф. Чуевым о личных и политических отношениях Ленина, Сталина, Троцкого, Каменева, Зиновьева и Бухарина, об истории избрания И.В. Сталина генеральным секретарем, о практике работы Политбюро, о тактических приемах, которые Ленин использовал в борьбе с Троцким, и пр. Как правило, они подтверждаются документами ЦК РКП (б). Значительный интерес представляет его рассказ, касающийся одного из самых сложных для нашей темы вопроса, — о конфликте Сталина с Крупской и реакции на него Ленина. Во-первых, Молотов — единственный, кто описывает эту историю «со стороны» Сталина, а, во-вторых, сам конфликт он связывает не с нарушением Крупской режима информирования Ленина о решениях декабрьского (1922) Пленума ЦК, как традиционно считается, а с ее вмешательством в режим посещений Ленина, установленный ЦК РКП(б)[214].

Интересны воспоминания М.И. Ульяновой, посвященные истории болезни Ленина, его работы в это время[215], а также отношениям Ленина со Сталиным и конфликту Сталина и Крупской. Последние представлены двумя вариантами. Ранний («краткий») — заявление, направленное в адрес июльского (1926) объединенного Пленума ЦК и ЦКК ВКП(б), и поздний («пространный»). Второй вариант отличается от первого не только важными деталями, но и общей политической направленностью (не только антитроцкистской, как первый, но и антисталинской)[216]. Он предположительно был создан в конце 20-х — начале 30-х годов, когда она, активно выступая в защиту Н.И. Бухарина и его сторонников, использовала «Завещание» Ленина, например, в письме в адрес апрельского (1929) объединенного Пленума ЦК и ЦКК ВКП(б), чтобы оказать политическую поддержку лидерам «правого уклона»[217]. Если допустить, что в первом варианте М.И. Ульянова о чем-то умолчала, то, надо признать, во втором варианте она дополнительно сообщила лишь несколько малозначительных фактов проявления недовольства Ленина Сталиным, которые к тому же вызывают сомнения в их достоверности. Существенные дополнения касались только обстоятельств разговора Сталина с Крупской и реакции Крупской на этот разговор, а также истории ознакомления Ленина с произошедшим конфликтом.

Информация о самой работе Ленина над «Завещанием», имеющаяся в воспоминаниях Фотиевой и Володичевой, на редкость скудна, схематична и порой в искаженном виде представляет работоспособность Ленина[218]. В воспоминаниях Володичевой наибольший интерес представляет информация, касающаяся организации хранения текстов «Завещания»[219]. В ряде существенных моментов секретари противоречат друг другу и самим себе, что обесценивает их воспоминания. К тому же их информация не находит опоры в документах того времени, происхождение которых не вызывает сомнений. Поэтому даже в качестве вспомогательного источника они дают мало нового по сравнению с тем, что известно из работ Ленина и других документов.

Мемуары Крупской посвящены в основном состоянию здоровья Ленина и фактически обходят важнейшие для нас вопросы — работу Ленина над «Завещанием», его личные и политические отношения со Сталиным и Троцким в этот период[220].

Короткие, но интересные воспоминания о своей последней беседе с Лениным, об отношении Ленина к Троцкому и об установлении режима информирования Ленина 18 декабря 1922 г. оставил Ем. Ярославский[221]. Воспоминания Кагановича ценны главным образом богатой информацией об организации работы аппарата ЦК, о деятельности Сталина как генерального секретаря ЦК РКП(б) и политической борьбе в руководстве партии[222].

Воспоминания Б. Бажанова в отношении интересующей нас проблемы малоинформативны, так как о ленинском «Завещании», о конфликте Сталина и Крупской, о личных отношениях Ленина и Сталина он знает и рассказывает с чужих слов. Наибольший интерес представляет информация о том, что конфликт Сталина и Крупской, который, как считается, очень взволновал Ленина, произошел не в связи с дискуссией о монополии внешней торговли, а с конфликтом в КП Грузии и относится к январю 1923 г., а не к декабрю 1922 г.[223]

* * *

Таков тот набор источников, на базе которого приходится исследовать работу В.И. Ленина над последними письмами, записками и статьями. Недоступность исследователям ряда документов Ленина, документов, касающихся состояния его здоровья и работоспособности, а также рабочих контактов во время работы над «Завещанием», ограничивает возможности исследования данной проблемы в настоящее время. Для нашей темы эта недоступная еще информация может иметь первостепенное, иногда решающее, значение. В ряде случаев ее отсутствие не позволяет сейчас сделать окончательный выбор в пользу той или иной версии или же затрудняет такой выбор.

По большинству вопросов, поставленных перед собой автором этой книги, можно получить вполне аргументированные выводы, по другим — наметить возможные варианты развития событий. Остаются еще вопросы, по которым удается только уточнить постановку проблемы и конкретизировать пути и способы дальнейшего их изучения. По отдельным вопросам можно лишь определить границы более или менее надежных знаний и сформулировать проблемы, подлежащие исследованию.