Валентин Сахаров - Политическое завещание Ленина: реальность истории и мифы политики.

Эти качества Сталина в данной ситуации имели для Ленина принципиальное значение, поскольку основной бой с Троцким должен был произойти в партии и за влияние на нее.

Поэтому назначение Сталина секретарем ЦК РКП (б) нельзя отнести к простым кадровым перемещениям. Оно означало не только меру, направленную на повышение авторитета и эффективности работы Секретариата ЦК, но и крупную политическую передвижку внутри ЦК, Политбюро и внутри ленинской группы. Для Троцкого и других противников Ленина назначение Сталина секретарем ЦК РКП (б) означало расширение властных полномочий того политика, который более других был способен вести с ними принципиальную и непримиримую борьбу с большими, чем у других, шансами на успех.

Новая сфера деятельности — организационно-партийная работа — обеспечивала рост его политического влияния. Он получил контроль над важнейшими структурами ЦК партии, которые ведали вопросам повседневной жизни партии, текущей работой центрального аппарата, подбором и расстановкой кадров — не только партийных, но и советских, профсоюзных, военных, комсомольских и пр.[502], [503], а также финансами партии. Сталин стал единственным из членов ЦК, который входил в состав всех его руководящих органов: он был и членом Политбюро, и членом Оргбюро (фактически возглавляя его как единственный член Политбюро, входящий в его состав), и секретарем ЦК, занявшим первенствующее положение по отношению к другим секретарям. На него был переключен ряд важнейших дел, которые прежде находились в ведении Молотова, в том числе значительная часть контактов между Лениным и Политбюро.

В качестве секретаря ЦК РКП(б) Сталин все больше втягивался в решение различных вопросов внешней и внутренней политики, государственного строительства.

Ленин целенаправленно и систематически приобщал Сталина к решению конкретных экономических вопросов. Так, 18 августа 1921 г. он писал В.А. Стомонякову: «Прошу Вас оказать содействие тов. Сталину в ознакомлении со всеми экономическими материалами Совета и Госплана, в особенности золотопромышленности, бакинской нефтяной промышленности и т.д.»[504]. Ленин согласовывал с ним вопросы конституирования и организации работы финансового комитета — важнейшего органа, координирующего и регулирующего деятельность основных отраслей народного хозяйства, привлекал его к решению вопросов пополнения и расходования золотого запаса России. Сталин участвует в обсуждении вопросов монополии внешней торговли и концессионной политики, аренды, восстановления каменно-угольной промышленности Донбасса, вопросов организации сельского хозяйства и коневодства, организации заготовок продовольствия, принимает участие в работе Помгола, в подготовке декрета о соли[505]. Причем ряд документов, посвященных обсуждению хозяйственных и социальных вопросов, говорят о том, что деловые отношения, сложившиеся в это время между Лениным и Сталиным, имели не формальный, а доверительный товарищеский характер[506].

Сталин традиционно активно участвовал в решении вопросов военного строительства, докладывал по ним в Политбюро в отсутствие Троцкого[507]. Но с осени 1921 г. он становится докладчиком на Политбюро по военным вопросам наряду с Троцким и даже в тех случаях, когда Троцкий присутствовал на заседании. Тот факт, что Сталин стал докладчиком по ведомству Троцкого, — показатель того, как изменилось положение обоих в Политбюро. Прежде Троцкий резко реагировал на любые попытки «вторжения» в сферу его деятельности, теперь же он не только был вынужден допускать такие «вторжения», но и считаться с мнением Сталина, мириться с теми решениями, которые принимались по настоянию последнего. 14 сентября 1921 г. Политбюро приняло решение о сокращении военно-морского флота и создало комиссию для наблюдения за ускорением решения этого вопроса и внесения предложений в Политбюро. Созыв комиссии поручался Сталину (председатель), в ее состав вошли Гусев, Судаков и представитель РВСР[508]. 22 сентября 1921 г. Политбюро отвергло предложение Троцкого о приостановлении демобилизации армии и постановило: «Соглашаясь с доводами т. Сталина, а также т. Чичерина (в сегодняшнем письме о парадах) высказаться против предложения т. Троцкого по вопросу о приостановлении демобилизации»[509]. Под его контроль попадает и текущая деятельность военного ведомства. Так, например, заместитель Троцкого по РВСР Склянский обращается в СТО с просьбой об отпуске 500 тыс. руб. золотом «для экстренных специальных расходов Наркомвоен». Письмо «проходит» через Сталина, который накладывает резолюцию: «Не возражаю»[510]. Еще пример. Военное ведомство хотело разместить в Германии заказ на закупку винтовок и пулеметов. Красин 10 октября 1921 г. написал из Лондона письмо, в котором всесторонне (с политической, экономической, военно-технической точки зрения) опротестовывал это намерение. Сталин, ознакомившись с мнением Красина, пишет Троцкому письмо (копия Ленину):

«1. — Соображения т. Красина... кажутся мне серьезными;

2. — Пункт 3-й Вашего проекта телеграммы о старом двенадцатимиллионном заказе мне не понятен (мне известно только о трех миллионах, отпущенных на авиацию).

Поэтому я затрудняюсь голосовать в телефонном порядке и предлагаю рассмотреть вопрос на Политбюро, хотя бы завтра утром, причем в виду возбуждения нового вопроса о прежнем 12-ти миллионном заказе (помимо десятимиллионного), желательно было бы иметь на завтрашнем заседании Политбюро (если оно будет назначено) материалы, касающиеся 12-ти миллионного заказа»[511].

Расширилось участие Сталина в решении проблем, связанных с деятельностью Коминтерна, а также в решении вопросов внешней политики[512]. Он был одним из основных (если не основным) помощником Ленина в деле политического руководства советской делегацией на международной конференции в Генуе. Именно ему 17 января 1922 г. Политбюро поручило составить обращение в связи с предстоящей международной конференцией. Вместе с Каменевым он участвует в формировании делегации на Генуэзскую конференцию (эксперты, вспомогательный персонал)[513]. Показательна записка Сталина Ленину от 29 марта 1922 г.: «Согласен на посылку телеграммы (на имя зама Крестинского в Берлине) об Аванесове. Вашей подписи достаточно (можете в этом не сомневаться). И. Сталин»[514]. 27 апреля 1922 г. Сталин направил телеграмму Чичерину в Геную с сообщением своего мнения по поводу переговоров о взаимных финансовых претензиях Совреспублик и стран-кредиторов. «Лично я думаю, что можно было бы согласиться с Вами лишь при двух условиях:

Если наименьшая сумма претензий не очень велика, а мораториум достаточно велик.

Если будут выполнены наши условия, изложенные в директиве 25 апреля». Одновременно Сталин просил сообщить минимальную сумму претензий, максимальный срок мораториума, а также срок и сумму займа, на который советские республики могли бы рассчитывать»[515].