Шмуэль Эттингер - Очерки по истории еврейского народа

По данным переписи населения 1939 года, 50% еврейских трудящихся были квалифицированными рабочими, 40% - полуквалифицированными и лишь 10 % неквалифицированными.

Число еврейских учащихся в высших учебных заведениях тоже росло быстрым темпом; в то время, как евреи составляли меньше 2 % всего населения Советского Союза (1927/28 гг.), их было 14,4 % из общего числа студентов, а в 1935 году, несмотря на огромный приток учащихся всех советских национальностей в вузы 13,3 процента. Многим из детей тех евреев, которые сами подверглись процессу пролетаризации, удалось окончить высшие учебные заведения и влиться в ряды передовой интеллигенции.

В мощный государственный аппарат СССР включились десятки тысяч евреев-инженеров, врачей и педагогов; некоторые из них заняли в нем видное положение. Среди выдающихся ученых Советского Союза было немало евреев; заметным стало их участие также в культурной и художественной деятельности.

Одновременно с этими сдвигами шел все более интенсивный процесс расселения евреев по всей территории Советского Союза; выпускники высших учебных заведений были обязаны, закончив образование, работать всюду, куда их направляли. В то же время увеличилось число евреев в больших городах, являвшихся административными, экономическими и культурными центрами обширных областей.

В 1939 году около 40 процентов всех {650} евреев СССР жило в шести городах - в Москве, Ленинграде, Одессе, Киеве, Харькове, Днепропетровске.

Тридцатые годы были годами упадка еврейской национальной культуры в СССР и максимального сближения евреев с окружающей средой. Этому способствовал целый ряд факторов: исключительно быстрое внедрение евреев в экономику и культуру страны; их участие, намного превосходившее их процент в населении, в хозяйственном и культурном строительстве; отсутствие национальных основ в сельскохозяйственном поселении, как в Европейской части СССР (одной из важнейших причин ухода из еврейских коммун была начавшаяся в 30 годах политика т. н. "интернационализации", т. е. включения еврейских колхозов в украинские и белорусские), так и в Еврейской автономной области; игнорирование культурно-национального наследия в еврейской школе; тяжелое положение еврейских религиозных общин, служивших постоянной мишенью для правительственной антирелигиозной пропаганды и не имевших ни средств, ни свободы действия для содержания синагог, подготовки раввинов, печатания молитвенников, Библии и Талмуда.

Все это происходило на фоне подавления национальных культур народов СССР вообще под лозунгом борьбы с "националистическими уклонами" (на этой почве покончил самоубийством в 1933 г. старый украинский большевик Скрыпник), усилившегося с началом сталинского террора против видных партийных деятелей после убийства Кирова в декабре 1934 г., и с разгулом "органов безопасности" во главе с Ежовым и Берией.

Режим террора и беззакония в первую очередь сказался на положении евреев. Еще в конце 20-х годов были закрыты все некоммунистические организации и научно-исследовательские учреждения, а в 1930 г. была распущена и евсекция.

Борьба с антисемитизмом, которая велась в высшей степени энергично в 1927-1932 гг., совершенно прекратилась. Много еврейских коммунистов было в 1934-38 гг. арестовано, расстреляно или сослано в концлагеря, среди них такие видные писатели, как Изи Харик, и Мойше Кульбак.

Ряд руководителей Еврейской автономной области и бывших главарей евсекции и других {651} еврейских учреждений был также репрессирован. Была запрещена деятельность еврейских зарубежных организаций, как ЕКО и Джойнт. Резко сократилось издание книг и журналов, а вместе с тем и литературная деятельность. В начале 1939 г. было даже внесено предложение издавать произведения еврейских писателей, творивших на идиш, не в оригинале, а в переводе на русский или украинский языки.

Еврейский народ подвергся в СССР быстрой насильственной ассимиляции, которая, как казалось, должна была подточить основы его национального существования.

Во второй половине 1939 г. и в течение 1940 г. к Советскому Союзу были присоединены обширные области Западной Украины и Западной Белоруссии, Прибалтийские страны, Бессарабия, Буковина и Закарпатская Русь.

К 3.020 тыс. евреев - по переписи от января 1939 г. прибавилось еще около двух миллионов из этих районов. Несмотря на административные преграды, между "западниками" и евреями Советского Союза, проживавшими в прежних границах, быстро наладились родственные связи.

В новых областях продолжали еще некоторое время функционировать еврейские общины, организация, учебные заведения и научные учреждения. Однако все партии были сразу распущены, иврит запрещен и школьные программы изменены. Десятки тысяч "ненадежных элементов" были арестованы и сосланы в Сибирь и в Казахстан.

Все же общение с собратьями из западных районов усилило биение пульса еврейской жизни и в старых границах СССР. Выяснилось, что еще живы еврейская культура и еврейская солидарность, особенно на фоне нависшей гитлеровской опасности извне и растущего антисемитизма внутри страны.

В эти годы были почти целиком "очищены" от евреев высший партийный аппарат, министерство иностранных дел и ряд других государственно-административных секторов. И хотя после пресловутого "пакта о ненападении" между Молотовым и Риббентропом в СССР было запрещено даже упоминание зверинного антисемитизма нацистов, еврейские массы инстинктивно предчувствовали приближавшуюся смертельную опасность.

{652}

Глава четвертая

РАСЦВЕТ ЕВРЕЙСКОГО ЦЕНТРА В США; ЕВРЕИ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИХ СТРАН ПОСЛЕ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Борьба за права национального меньшинства, являвшаяся одной из центральных проблем еврейской жизни в Восточной Европе, почти совсем не коснулась евреев в США, в Западной Европе и в некоторых странах Центральной Европы, как, например, в Германии и Италии.

Ассимиляционные тенденции были там настолько сильны, что их общественная деятельность, как евреев, ограничивалась исключительно областью религии и филантропией, направленной главным образом на поддержку новоприбывавших иммигрантов или преследуемых собратьев в других частях света.

Вера в то, что правовая эмансипация и демократический образ правления в этих государствах обеспечивают место евреев и их постепенную интеграцию в окружающую среду, была непоколебима. Даже национально настроенные круги еврейства этих стран и приверженцы сионистского движения, довольно сильно развитого в США и в Англии, считали, что задачей сионизма является помощь преследуемым и угнетенным евреям Восточной Европы и Оттоманской империи, а не разрешение их собственных жизненных вопросов.