Юрий Мухин - Человеческий фактор

Истребительная авиация фронта, прикрывающая сосредоточение своих войск, действует в основном способами дежурства на аэродромах и засад на земле.

На наиболее угрожаемых направлениях может быть организовано патрулирование в воздухе. Однако способ патрулирования в воздухе, несмотря на большой расход сил и средств, придется изредка применять, а особенно в прикрытии станций выгрузки войск и при переправах. В некоторых случаях придется прикрывать особо важные мосты, железнодорожные узлы, а иногда и районы скопления войск. При организации патрулирования в воздухе необходимо иметь резерв истребительной авиации на земле для того, чтобы при завязке крупного воздушного боя решить его участь в нашу пользу».

Давайте представим себе конкретный пример и попробуем его решить методами Рычагова. Предположим, что пост Воздушного наблюдения обнаружения и связи (ВНОС) увидел, что со стороны противника к расположению наших войск приближается большая группа вражеских бомбардировщиков. Пост ВНОС докладывает об этом «истребительным аэродромам» (каким из сотни?) и «командным пунктам» . Командным пунктам кого? Ведь если бомбардировщики летят бомбить «район армии» , то звонить по «прямому проводу» в «истребительные штабы» (которые упоминаются первый и последний раз без объяснения откуда они взялись и что это такое) должен командующий ВВС армии. А если они летят бомбить тылы фронта, то звонить в «истребительные штабы» должен командующий ВВС фронта. Но как узнать, кому из двоих командующих поднимать в воздух свои истребители до момента, пока враг не начнет бомбить? Лучший способ дезорганизовать управление — назначить на одну задачу двух ответственных.

Вот этот детский лепет, произнесенный авторитетным тоном, показал присутствовавшим, что командование ВВС РККА не представляет себе, как управлять авиацией в по-настоящему большой операции при сильном противодействии противника. И, к сожалению, критика доклада П. В. Рычагова пошла по этому направлению — выступающие пытались помочь Рычагову организовать управление авиацией, в большинстве своем не догадываясь, что они берутся за решение нерешаемой задачи.

Поскольку немцы с самого начала имели методы авиационного обеспечения своих фронтовых операций, то давайте, по тем скудным данным, что есть по этому вопросу, посмотрим, как они это делали.

У немцев военно-воздушные силы подчинялись Герингу, а Геринг непосредственно Верховному главнокомандующему — Гитлеру. ВВС Германии — были никак не связаны с сухопутными войсками, это был совершенно отдельный род войск. В отличие от РККА, у немцев не было никаких командующих ВВС при общевойсковых армиях и фронтах, никакие сухопутные фельдмаршалы ничего не могли приказать никому в германских ВВС (Люфтваффе).

Рейхсмаршал Г. Геринг

Однако думаю, что Гитлер ставил Герингу задачи такие же, как и сухопутным войскам. Т. е., он не требовал от него «всемерно поддержать войска фон Лееба», а требовал взять Ленинград.

Но взять город могут только сухопутные войска, причем только в случае, если они будут продвигаться вперед, не неся больших потерь. При такой постановке задачи, Герингу ничего не оставалось, как, во-первых, окружить сухопутные войска защитой истребителей Люфтваффе и, во-вторых, разбомбить бомбардировщиками все на их пути.

Ведь обратите внимание — ни в одной стране мира в состав Военно-воздушных сил не была включена зенитная артиллерия. Зенитная артиллерия — сугубо наземный вид войск. А у немцев зенитная артиллерия была в составе Люфтваффе. Почему?

Потому, что Гитлер и Геринг понимали, что предлагаемое Рычаговым патрулирование истребителей, в применении к охраняемым Люфтваффе объектам, очень дорого — у истребителя моторесурс двигателя всего около 100 часов. Это, во-первых. Во-вторых, если зенитные орудия и истребители у разного командования, а объект разрушен, то тогда неизвестно какой командир виноват. А когда они в одних руках, то и ответственный за сохранность объекта один. А как он его защитит — зенитками или авиацией — это его вопрос.

Поэтому зенитки Геринга так легко участвовали в наземных боях — уничтожали танки, доты. Какая разница как эти цели будут уничтожены — бомбой пикирующего бомбардировщика или пушечным снарядом? Снарядом дешевле, так что — пусть зенитки стреляют по танкам!

Это общая идея военно-воздушных сил Германии. Теперь о ее воплощении.

Противник Люфтваффе — вражеские самолеты — очень быстрый, команды на его уничтожение надо давать очень быстро, а основные средства борьбы с противником — свои самолеты — находятся в небе, столбы с телеграфными проводами к ним не проложишь. А без команды не нацелишь их на уничтожение противника.

Геринг и Гитлер с самого начала поняли, что ВВС без радиосвязи ничего не стоят, поскольку самолетам в воздухе нельзя передать команду, а значит они не управляются в принципе. А неуправляемые войска — это не войска. Поэтому Гитлер и Геринг обеспечили всю свою авиацию надежной современной радиосвязью, причем, по максимуму. Я уже писал, что у немцев на одного человека летного состава (летчика, штурмана, стрелка) приходилось 15 связистов на земле уже к началу войны с нами. А в докладе П. В. Рычагова про связь собственно ВВС РККА вообще ничего не говорится.

У авиации много задач, но давайте, применительно к немцам, рассмотрим только две из доклада П. В. Рычагова — завоевание господства в воздухе и взаимодействие с войсками.

Господство в воздухе достигается уничтожением самолетов противника на земле и в воздухе, и въедливый С. М. Буденный, во время обсуждения доклада Рычагова, задал вопрос участнику боев на Халхин-Голе, дважды Герою Советского Союза, генерал-лейтенанту Г. П. Кравченко:

— Вы сказали о потерях (японцев) на аэродромах, а вот какое соотношение в потерях на аэродромах и в воздухе?

— Я считаю, что соотношение между потерями на аэродромах будет такое: в частности на Халхин-Голе у меня было так — 1/8 часть я уничтожил на земле и 7/8 в воздухе.

Но в докладе Рычагова говорится только об уничтожении самолетов противника на земле, и ничего не говорится даже в профессорском стиле, как организовать их уничтожение в воздухе.

Повторюсь, не говорится потому, что организовать это было невозможно. На Халхин-Голе, где японцы не могли появиться нигде кроме как над сосредоточенными на небольшой площади нашими и японскими войсками, хватало телефонной связи. Бои велись вдоль 75-км участка границы, в центре которого японцы вторглись до 20 км. Численность советско-монгольских войск, возможно заниженная, не превышала 60 тыс. человек.