Николай Платошкин - Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 2. Осень чехословацкого социализма. 1948–1968 гг.

Становой хребет чехословацкой экономики, черная металлургия, могла гордиться шестью новыми домнами, девятью мартенами, восемью электропечами, шестью блюмингами. Под Остравой был построен крупнейший в стране металлургический комбинат имени Готвальда.

Бурное развитие металлургии позволило серьезно повысить производство продукции машиностроения – главной экспортной отрасли ЧСР. За годы первой пятилетки были введены в эксплуатацию 24 новых машиностроительных завода. Выпуск машиностроительной продукции в 1948-1953 годах вырос в 3,3 раза [211]. Причем теперь в ЧСР производились десятки изделий, которых раньше Чехословакия не делала: от угольных комбайнов для наклонных пластов до 40 новых типов металлорежущих станков, включая автоматические. Был изготовлен, например, гигантский карусельный станок, который мог обрабатывать детали диаметром 5 метров и весом 120 тонн.

Страна не забывала в годы первой пятилетки и о производстве предметов потребления. Было введено в строй 10 хладокомбинатов, 30 заводов по обработке молока, несколько хлебозаводов. В 1948-1953 годах легкая промышленность произвела продукции больше на 43 %, пищевая – на 83 %. Шелковых тканей, например, было произведено больше на 67 %.

Несмотря на определенный отток крестьян из кооперативов летом 1953 года, кооперативный сектор на селе укреплял свои позиции. В 1953 году ЕСХК третьего и четвертого типа обрабатывали вместе с госхозами 44 % пахотной земли (в 1948 – всего 3 %). Помощь кооперативам оказывали 255 МТС, у которых на вооружении было 19 тысяч тракторов, 20 тысяч сноповязалок, 819 зерноуборочных комбайнов. Коллективный сектор давал 51 % зерновых, 42 % молока и 46 % мяса.

Но предстоял еще трудный путь по дальнейшему кооперированию села, без которого добиться стабильного снабжения городов и предприятий на достигнутом уже высоком уровне потребления было невозможно.

Была полностью выполнена задача по ускоренной индустриализации Словакии и сокращению ее отставания от чешских земель в общем уровне экономического развития. В Словакии за годы пятилетки было построено 125 новых промышленных предприятий, реконструированы и модернизированы 109 уже существовавших заводов. В целом темпы развития промышленности в Словакии в 1949-1953 годах были на треть выше, чем и так высокие темпы роста в Чехии. В 1953 году словацкая промышленность превзошла уровень 1937 года в 4,5 раза, а уровень 1948 – в 2,4 раза. Только в 1952 году словацкая промышленность подросла на 20,9 % [212].

В 1950 году Словакия получила 23,3 % всех капиталовложений.

Но если в экономике с лета 1953 года началась «оттепель», то в политике это пока не очень проявлялось.

С сентября 1953 по январь 1954 года в шести процессах были осуждены за измену и шпионаж высокопоставленные чиновники МВД и госбезопасности, арестованные еще по «делу Сланского»: Освальд Заводский (ветеран гражданской войны в Испании, был арестован еще в январе 1951 года), бывший заместитель министра внутренних дел Йозеф Павел (командир батальона имени Димитрова в Испании) и еще восемь человек. Причем Заводский был приговорен к смертной казни, а Павел – к 25 годам лишения свободы [213]. На сей раз процесс был тайный, и Заводского повесили 19 марта 1954 года. Он стал последней невинной жертвой репрессий, подвергшейся казни.

Пленум ЦК КПЧ в декабре 1953 года призвал энергично бороться против влияния буржуазной идеологии и пережитков социал-демократизма в партии.

Поразительные успехи Словакии в экономике контрастировали с напряженной политической обстановкой в республике, которая была создана во многом искусственно.

Когда умер Сталин, в тюрьмах ЧСР томились сотни людей, арестованных начиная с 1949 года либо как «филдисты», либо по «делу Сланского». Новое чехословацкое руководство оказалось перед очень сложной дилеммой: если выпустить арестованных, то необходимо было реабилитировать Сланского, которого повесили всего пару месяцев тому назад и процесс которого очень широко освещался в СМИ.

Так как процесс Сланского готовили под руководством советников из Москвы, то возможную реабилитацию следовало согласовать с новым советским руководством, которое пока ничего не могло решить, поскольку в Москве разгоралась борьба за власть между Берией и остальными членами Президиума ЦК КПСС.

Если же реабилитировать «филдистов», то под сомнение ставился процесс Райка в Венгрии, также срежиссированный под руководством советских советников.

Что касается Сланского, в его деле было ведь и письмо от американцев (подготовленное, как мы помним, разведцентром OKAPI), и многие члены руководства КПЧ и в самом деле думали, что бывший генеральный секретарь хотел сбежать на Запад.

Наконец, немедленный пересмотр процесса Сланского мог бы привести к волнениям в стране, так как смена прежнего курса на прямо противоположный была бы слишком резкой.

В этих условиях новое коллективное руководство КПЧ (Запотоцкий – Новотный – Широкий) решило продолжить осуждение сидящих в тюрьмах «сторонников Сланского», хотя уже и без смертных приговоров.

В мае 1953 года прошел «процесс дипломатов», главными обвиняемыми на котором были бывший посол ЧСР в Израиле и Швеции Эдуард Гольдштюкер, посланник в Турции Карел Доуфек и советник чехословацкого посольства в Лондоне Павел Каван. Государственный обвинитель требовал для Гольдштюкера смертного приговора, но ему дали пожизненный срок и отправили на урановый рудник [214].

После снятия Владимира Клементиса с поста министра иностранных дел начались аресты видных деятелей компартии Словакии, которых вместе с Клементисом огульно обвинили в «буржуазном национализме». В феврале 1951 года был арестован видный деятель Словацкого национального восстания Густав Гусак. Кроме него оказались за решеткой практически все руководители словацкой компартии: Ладислав Новоместский (депутат Национального собрания в феврале 1951 года сложил полномочия, и его кресло занял молодой словацкий политик Александр Дубчек), Иван Хорват (в 1948-1950 годах – посол в Венгрии), Даниэль Окали, Ладислав Годош. Гусак был главным обвиняемым среди «буржуазных националистов».

В апреле 1951 года Сланский, тогда еще генеральный секретарь ЦК КПЧ, заявил: «в… банде шпионов и предателей объединились чешские и словацкие буржуазные националисты. Чешские националисты Шлинг и Швермова и словацкие националисты Клементис, Гусак и Новоместский» [215]. После ареста Сланского сценарий процесса над «националистами» был переписан, и их «отрядили» в заговорщицкий центр самого Сланского.

Причем сразу после ареста Сланского были арестованы словаки из рядов госбезопасности, например заведующий отделом безопасности ЦК компартии Словакии (КПС) Оскар Валашек.