Геродот - История Древней Греции

185. К этой общей сумме следует прибавить по догадкам войско, набиравшееся в Европе. Эллины из Фракии и из прилегающих к Фракии островов доставили сто двадцать кораблей, а на этих кораблях было двадцать четыре тысячи человек. Что касается сухопутного войска, то фракийцы, пеоны, эорды, боттиеи, население Халкидики, бриги, пиерийцы, македоняне, перребы, эниены, долопы, магнеты, ахейцы и обитатели всего фракийского побережья доставили все вместе, как я полагаю, триста тысяч человек. Эти тысячи в сложности с азиатскими войсками составляют общую сумму всех боевых сил – два миллиона шестьсот сорок одну тысячу шестьсот десять человек. Столь велико было количество боевых сил царя.

186. Следовавшей за войском прислуги, а также людей, находившихся на судах, плывших вместе с войском, было, по моему мнению, не меньше, а больше, нежели боевого войска. Однако я принимаю, что число этих последних людей было не больше и не меньше первой цифры, что оно было равно ей; если так, то оно составляло столько же десятков тысяч, сколько было и в войсках. Таким образом, Ксеркс привел к Сепиаде и Фермопилам пять миллионов двести восемьдесят три тысячи двести двадцать человек. Такова общая сумма следовавших за Ксерксом полчищ.

187. Что касается стряпух, наложниц и евнухов, то количества их никто не мог бы определить с точностью, равно как и огромного количества упряжного и прочего вьючного скота, а также индийских собак. Поэтому для меня ничуть не удивительно, что в некоторых реках оказывалось недостаточно воды для питья; скорее удивляет меня то, что для такого количества людей доставало съестных припасов. Действительно, если считать, что каждый человек получал ежедневно не более одного хойника пшеницы, то каждый день потреблялось сто десять тысяч триста сорок медимнов; при этом я не принимаю в расчет женщин, евнухов, скота и собак. Несмотря на такое множество людей, ни один из них ни по красоте, ни по росту не был достойнее самого Ксеркса обладать таким могуществом.

188. Снявшись с якоря, персидский флот поплыл дальше и занял в Магнесии побережье между городом Касфанея и мысом Сепиада, причем передние корабли причалили к самому берегу, а следовавшие за ними стали на якоре. Так как побережье было не широко, то корабли стояли на якоре по восьми в ряд и носами были обращены к морю. Так провели они первую ночь. Но на рассвете при ясном небе и тихой погоде вдруг заволновалось море, поднялась сильная буря и подул резкий восточный ветер, который у туземцев той местности называется Геллеспонтием. Все те воины, которые заметили усиление ветра и которым место стоянки дозволяло это, предупредили бурю, вытащили корабли на сушу, спаслись сами и спасли свои корабли. Напротив, все корабли, которые были захвачены бурей в открытом море, отброшены были частью к так называемым Ипнам на Пелионе, а частью к берегу; некоторые разбились о сам мыс Сепиада, другие у города Мелибеи, третьи выброшены в Касфанее. Сила бури была непреодолима.

189. Молва гласит, что, согласно изречению оракула, афиняне призвали на помощь Борея, а именно что они получили новое изречение – призвать на помощь себе зятя своего. По эллинскому преданию, Борей женат на аттической женщине, дочери Эрихтея Орифии. Вследствие этого родства афиняне, как рассказывают, заключили, что Борей – зять их. Поэтому, находясь с кораблями настороже у эвбейской Халкиды и заметив, что буря усиливается, или даже раньше еще, они приносили жертвы и призвали Борея и Орифию помочь им сокрушить корабли варваров, как были они сокрушены прежде подле Афона. Я не могу решить, по этой ли причине Борей обрушился на варваров, когда корабли их стояли на якоре; однако, по словам афинян, и в этот раз, и раньше Борей пришел им на помощь; поэтому по возвращении домой афиняне соорудили ему жертвенник подле реки Илисса.

190. По самому меньшему счету во время этой бури погибло не менее четырехсот кораблей, несчетное множество народа и огромное количество драгоценностей. Крушение это было очень выгодно для магнетского землевладельца, жившего подле Сепиады, Аминокла, сына Кретина; впоследствии он собрал выброшенные на берег в большом числе золотые и серебряные кубки, нашел денежные ящики персов, приобрел и многие другие драгоценности. Благодаря этим находкам он разбогател, хотя вообще не был счастлив, ибо и Аминокла постигло горестное испытание, лишившее его сына.

191. Неисчислимо было количество погибших судов, нагруженных продовольствием, и разных других. Вследствие этого начальники флота испугались, как бы фессалийцы после такого несчастья не напали на них, и потому из обломков кораблей возвели кругом высокую ограду. Буря продолжалась три дня. Наконец на четвертый день с помощью кровавых жертв ветрам и заклинаний, а также жертвами Фетиде и нереидам маги усмирили ветер, или, быть может, он унялся сам по себе. Фетиде варвары приносили жертвы потому, что слышали от ионян рассказ о том, как богиня была похищена Пелеем из этой страны, а также что весь берег Сепиады принадлежит ей и прочим нереидам. Итак, ветер стих на четвертый день.

192. Между тем на второй день после того, как поднялась буря, соглядатаи сбежали с эвбейских высот и известили эллинов обо всем, что случилось вследствие кораблекрушения. При известии об этом эллины молились и совершали возлияния Посейдону Спасителю, потом со всей поспешностью устремились назад к Артемисию: они ожидали, что теперь будут иметь против себя небольшое число кораблей.

193. По возвращении к Артемисию эллины вторично стали здесь для наблюдения за варварами. Посейдона они величают за это Спасителем и до сих пор. Между тем варвары, когда ветер стих и море успокоилось, снова стащили корабли свои в море и пошли вдоль материка, обогнули мыс в Магнесии и направились прямо в залив, ведущий к Пагасам. На берегу этого залива в Магнесии есть местность, где, говорят, Ясон и спутники его, когда плыли за золотым руном в Эю, что в Колхиде, покинули Геракла, послав его с корабля «Арго» за водой. Здесь они думали запастись водой и отсюда пуститься в открытое море, почему местности этой и дано название Афеты. Итак, флот Ксеркса стал на якоре в этом месте.

«Аргонавты». В центре Геракл. Изображение на кратере (сосуде для смешивания вина с водой)

194. Случилось так, что пятнадцать варварских кораблей плыли далеко позади от остальных и что они как-то заметили эллинские корабли, стоявшие у Артемисия. Приняв их за свои, варвары продолжали плыть и попали на неприятельские. Командовал варварскими кораблями правитель эолийской Кимы, сын Фамасия Сандок, тот самый, которого раньше царь Дарий велел распять за то, что тот, будучи одним из царских судей, вынес за деньги несправедливый приговор. Сандок висел уже на кресте, когда Дарий по размышлении нашел, что заслуги его относительно царского дома перевешивают его преступления, и, сознав, что поступил скорее поспешно, нежели благоразумно, велел отпустить Сандока. Так избежал он гибели, грозившей от Дария, и остался в живых; но теперь, подплыв к эллинам, он не мог спастись вторично. Эллины, завидев подплывающие корабли и поняв ошибку варваров, кинулись на них и без труда овладели ими.