Николай Платошкин - История Мексиканской революции. Истоки и победа. 1810–1917 гг.Том I

В центральном районе страны земли захватывали владельцы асиенд – крупных поместий – для того, чтобы производить на них в большом объеме технические культуры, прежде всего сахарный тростник. Только массовое обезземеливание крестьян сделало производство технических культур высокорентабельным. Во-первых, можно было существенно увеличить площади и начать процесс механизации производства и обработки урожая. Во-вторых, безземельные крестьяне превращались в арендаторов на своих бывших землях. Ввиду слабого развития мексиканской промышленности она даже отдаленно не могла абсорбировать миллионы бывших землевладельцев.

Арендаторы, как правило, были вынуждены отдавать владельцу асиенды половину урожая. Во многих местах они отдавали еще 10-15 % урожая за использование сельскохозяйственного инвентаря. При этом многие помещики стремились отделаться даже от таких арендаторов. Они предпочитали труд пеонов, то есть долговых рабов. Ведь свободные крестьяне, в конце концов, могли податься на север и наняться на один из американских рудников, где были самые высокие в стране зарплаты. А вот пеону деваться было некуда.

Начиналось рабство обычно с того, что «добрый» хозяин асиенды давал достигшему 18-летия крестьянину ссуду в 150-200 песо для того, чтобы тот мог жениться и обзавестись собственным домом. За это пеон должен был работать на «асиендадо» (т. е. помещика), пока не вернет долг. Но во времена Диаса зарплата сельскохозяйственных рабочих вообще не выросла, оставшись такой же, как и на момент достижения страной независимости, – 26-30 сентаво в день. При этом стоимость основных продуктов питания крестьян – кукурузы, бобов и соуса чили – с 1800-го по 1900 год увеличилась примерно в шесть раз. Зарплату пеону платили такую, чтобы он, даже скудно питаясь, не мог вернуть долг. К тому же во многих местах пеон вообще получал не деньги, а специальные талоны, которые он мог обменять на продукты только в магазине самого же помещика («тиендас де райя»). Излишне говорить, что цены в этих магазинах были гораздо выше, чем в обычных. Особенно зверских форм пеонаж достиг на Юкатане, где плантаторы содержали специальные тюрьмы для провинившихся и подвергали их жестоким телесным наказаниям. Кое-где помещики даже пользовались правом первой ночи при свадьбах их долговых рабов. Если же протесты пеонов становились массовыми, то подключались «руралес» и армия. Законы многих штатов предусматривали уголовное наказание для пеонов, пытавшихся бежать с асиенд.

Труд пеонов был настолько дешевым, что это, как ни парадоксально, полностью остановило технический прогресс в мексиканском сельском хозяйстве. Зачем же покупать дорогостоящие импортные машины, если крестьяне-пеоны выполняют их работу почти задаром? Рабочий день, как правило, полностью совпадал со световым. Статистика показывает, что мексиканский помещик начала XX века без всякой механизации тратил на производство тонны продукции в среднем 4,5 песо, а американский фермер с его передовыми жатками Маккормика – 4,95 песо.

Помещики-«асиендадос» составляли к моменту падения диктатуры Диаса 3 % сельского населения, но им принадлежало около 70 % всех земель.

32 самые большие асиенды занимали 57 % территории всего государства. [95]

Особенно крупных размеров поместья достигли на севере страны, где их профилем было скотоводство. Как правило, крупнейшие «асиендадос» делили между собой и политическую власть в своих штатах.

Хрестоматийным в этом отношении является пример клана Террасас-Криль, который на протяжении трех десятков лет был полновластным хозяином северного штата Чиуауа. Его угодья (около 5 миллионов гектар) превосходили по территории Коста-Рику. Начинал Террасас, подобно большинству помещиков новой формации, как генерал республиканской армии в годы борьбы с консерваторами, а позднее – с французской интервенцией. Военные навыки Террасас приобрел, организуя борьбу с апачами. В 1860 году Хуарес сделал его губернатором Чиуауа, и Террасас стал быстро скупать церковные земли, а также «пустующие» государственные угодья и конфискованные земли разбитых сторонников Максимилиана. Цены за все это Террасас платил смешные. Богатства добавила и удачная женитьба на представительнице одного из крупнейших «старых» помещичьих кланов Чиуауа. В 1876 году Террасас не поддержал путч Диаса, и тот на время лишил Террасаса губернаторского поста. Однако к тому времени клану Террасасов принадлежал почти весь штат, и даже Диас был вынужден с этим считаться. С согласия президента Террасас стал членом Конгресса, а в 1903 году снова пересел в губернаторское кресло Чиуауа. Через год престарелого главу клана сменил его зять Энрике Криль. Незадого до революции губернатором стал сын Террасаса Альберто (у него было 600 тысяч акров земли). С 1860-го по 1910 год представители клана Террасасов занимали пост губернатора штата Чиуауа в общей сложности 25 лет. В 1909-1911 годах из 30 депутатов парламента Чиуауа (законодательные органы штатов избирались на два года) родственные связи с семьей Террасаса имели девять человек, а остальные были бизнес-партнерами клана. [96]

Со временем Террасас и Криль завладели крупнейшим банком штата, продолжая при этом заниматься и традиционным скотоводством. Поглотив всех конкурентов, банк Террасаса стал в начале XX века крупнейшим в Мексике. В Чиуауа Террасасам принадлежали железные дороги и рестораны, мельницы и телефонные линии. Криль тесно сблизился с «сьентификос» и с их помощью стал в 1908 году председателем нефтедобывающей компании «Эль Агила», той самой, в правлении которой сидел сын президента. Криль был владельцем асиенд общей площадью 1,7 миллиона акров.

Не забывал классический помещичий бизнес крупного скотовода и сам Террасас. Перед революцией ему принадлежало 500 тысяч голов крупного рогатого скота, 225 тысяч овец, 25 тысяч лошадей и 5 тысяч мулов. На крупнейшей асиенде (1,3 миллиона акров) Террасаса работали более 2 тысяч пеонов.

Благодаря близости американской границы и росту инвестиций США в штате Чиуауа земли Терасаса с каждым годом росли в цене. Если бы он продал свои угодья перед революцией, то смог бы получить феноменальную по тем временам сумму в 69 миллионов долларов.

Пожалуй, Чиуауа в царствование Террасаса был классическим примером олигархизации мексиканской политической системы эры Диаса. Не случайно, что именно этот штат станет одним из основных центров мексиканской революции.

В штате Юкатан «сильным человеком» и крупнейшим помещиком был Олегарио Молина, тоже активный член группы «сьентификос». Начинала семья Молины с представительства интересов американской торговой компании «Интернэшнл Харвестер Компани», которая имела монополию на закупку сизаля. В 1902 году Молина стал губернатором Юкатана, а три года спустя – министром экономики в правительстве Диаса. Его брат немедленно превратился в одного из крупнейших плантаторов Юкатана, другой брат сидел в правлении железнодорожной компании, а племянник стал «хефе политико» столицы штата. Зять губернатора Молины перенял почетную и прибыльную обязанность представлять интересы американского торгового монополиста. Другой зять (он же и вице-консул Испании на Юкатане) получил от губернатора монопольное право на ввоз в штат динамита и скота.