Николай Николаев - 500 великих загадок истории

Гудини всегда отрицал наличие у себя хоть каких-нибудь необыкновенных, экстрасенсорных способностей. Он только эксплуатировал образ сверхчеловека.

Главный секрет его успеха заключается в том, что Гудини был трудоголиком.

А вот особой везучестью он не отличался. Даже наоборот. И блестящие легенды о себе он придумывал сам, резонно рассудив, что славы много не бывает.

Настоящее имя Гарри Гудини – Эрих Вайс. Он родился в Венгрии, в Будапеште, пятым ребенком в дружном семействе прекрасно образованного и благочестивого человека – раввина Самюэля Вайса. Точная дата рождения Эриха Вайса осталась неизвестной; некоторые его биографы полагают, что 24 марта. Сам Гудини отмечал день рождения 6 апреля – потому что так делала его матушка.

Вскоре после его рождения семейство эмигрировало в Америку, страну больших возможностей и религиозной свободы. Он уже в девять лет, будучи подмастерьем слесаря, изучил конструкции всех замков и превзошел своих учителей. Да и выступать он начал с девяти лет: в балагане, где подбирал с пола разбросанные булавки – подбирал веками, будучи подвешен вверх ногами. Английский язык будущий Гудини учил на улице – и впоследствии его произношение вызывало не только нарекания импресарио, но и недобрый смех публики. Кто знает, не объяснялись ли неудачи первых лет и этим тоже? Так или иначе, но Гудини совершенно не умел, как сказали бы в наше время, презентовать себя и работать на публику. Ему даже в голову не приходило, что это – необходимые навыки для артиста.

Эрих Вайс устроился раскройщиком на галстучную фабрику, когда ему было около 16-ти. Его лучшим приятелем стал такой же молодой рабочий Джек Хейман, и с этого момента начинается поворот в биографии Эриха Вайса. Джек Хейман обучил Эриха нескольким простым фокусам. Движимый неукротимым тщеславием, Эрих немедленно попробовал силы на сцене. Но Эрих не понял главного: в номере важно не проявить ловкость, а поразить воображение публики. Зрителя нужно сначала убедить, что предложенная задача практически непосильна, и уж точно нельзя ее решить за считанные секунды.

Другим знаковым событием стала случайно приобретенная книга – воспоминания французского иллюзиониста Робера Гудэна. Зачитываясь ею, Эрих Вайс думал: если провинциальному приказчику удалось подняться до вершин славы, то почему это не получится у него? Надо лишь трудиться. А трудиться он умел. Книга произвела столь сильное впечатление, что Эрих Вайс в качестве псевдонима берет фамилию Гудэн, немного видоизменив ее. А имя Гарри он взял в честь великого Гарри Келлара, своего предшественника по части трюков с освобождением.

….Ему было 20, ей – 16. Матушка Гарри (доктор Вайс к тому времени скончался) невестку приняла если и не как дочь, то весьма любезно. Мисс Ранер происходила из хорошей семьи – ее отчим был сыном раввина.

С этого момента «Братьев Гудини» не существовало, Гарри выступал с женой. И хрупкая женщина с неиссякаемым терпением сносила все тяготы и лишения гастрольной жизни, верила в грядущий успех Гарри, не жаловалась – хотя ее здоровье оставляло желать лучшего – и никогда не упрекала мужа, что он загубил ее юность.

Словом, если Гудини в чем-то и повезло, так в том, что он женился на идеальной спутнице для гения.

Потянулись мрачные годы. Супруги Гудини трудились как пчелки, но усилия оказывались бесплодными…

Событием, определившим его жизнь, стал визит к медиуму.

В ту эпоху спиритизмом увлекался весь мир. Впоследствии он использует многие чисто сценические приемы медиумов в своих выступлениях. Использует двояко – и как фокусник, и как разоблачитель. Гудини позаимствовал спиритические театральные эффекты – и устраивал целые лекции, объясняя слушателям, какие уловки пускают в ход медиумы, чтобы одурачить клиента.

В последние годы жизни противостояние Гудини и медиумов дошло до крайности. В мире не было, казалось, ни одного медиума, который не плевался бы, услышав имя фокусника. Гудини получал письма с недвусмысленными угрозами, но воспринимал их в свойственной ему манере – как вызов – и упорствовал еще пуще. Он даже участвовал в обсуждении законопроекта, который перевел бы всю оккультную деятельность в разряд преступной. Законопроект провалился, поскольку вместе с оккультизмом он запрещал деятельность всех зарегистрированных церквей.

Вскоре после провала этого законопроекта погиб и Гудини.

Жизненный путь Гудини круто повернул на «полдень», когда ему исполнилось 26. Отчаявшись добиться успеха в Америке, Гудини по примеру многих отправился искать счастья в Старый Свет. Он едва-едва наскреб денег на билеты для себя и жены и на английский берег сошел без гроша, зато с амбициями.

Тут ему повезло второй раз. Он встретил молодого и деятельного англичанина Гарри Дэя. Тот стал менеджером Гудини и наконец снял с фокусника непосильную задачу саморекламы.

Приевшиеся в Америке трюки с наручниками настолько пришлись по сердцу англичанам, что Гудини мигом стал гвоздем сезона. А его традиционный визит в полицию с предложением запереть в камеру потряс публику. Ведь Гудини сумел убежать не откуда-то, а из Скотланд-Ярда!

Гудини подходил к 40-летнему рубежу. Ему на пятки наступали конкуренты.

И тогда Гудини решил переквалифицироваться из циркача в киноартиста. В своих фильмах он выступал одновременно как продюсер, сценарист, режиссер, постановщик трюков и главный герой. Но кино не принесло ему ни славы, ни денег, и Гудини вернулся к испытанному ремеслу.

…Смерть Гудини выглядит загадочно. Некий поклонник Гудини попросил разрешения зайти в гримерку к артисту вместе с другом. Друг был чемпионом колледжа по боксу, он слыхал, будто Гудини умеет выдерживать любые удары в корпус выше талии без вреда для себя. Конечно, он захотел испытать стойкость «сверхчеловека». Гудини никогда не отказывался принять вызов, от кого бы он ни исходил. В минуту, когда студент расспрашивал его, Гудини лежал на кушетке; приняв вызов, фокусник начал подниматься, но студент, не дожидаясь, нанес ему сильный удар в живот. Гудини согнулся от боли, но взял себя в руки, распрямился и сказал: «Попробуй теперь, я готов». И тут от боли взвыл уже студент, ударив словно в кирпичную стену.

Два дня после этого Гудини давал концерты. Когда он приехал в Детройт, очередной гастрольный пункт, его прямо с поезда отправили на больничную койку. Диагноз был крайне неутешителен: разрыв аппендикса и острый перитонит. Ему сделали операцию, дали некую только что изобретенную сыворотку. В тот же день Гудини, признавшись брату, что устал бороться, скончался.

Гудини сгубил имидж. Его сгубил образ сверхчеловека, которому все нипочем. Перед ним стоял нелегкий выбор: или притворяться, что здоров, сохраняя образ ценой жизни, или сдаться – и выжить физически, но умереть для сцены.