Виталий Захарченко - Кровавый евромайдан — преступление века

Во-первых, свой вклад в нынешнее положение вещей внесла и украинская диаспора США и Канады, которая воспитала новое поколение украинских националистов, составивших костяк нынешнего «Правого сектора».

Во-вторых, война США с СССР за Украину началась как минимум с 1966 года, когда финансирование от Штатов начали получать послевоенные националистические группы и украинские диссиденты типа Украинского Хельсинкского союза Вячеслава Чорновила и Левко Лукьяненко, формально с националистами не связанные. Это долгая-долгая война, в нее вложено много денег и жизней, и она не закончится даже с гипотетической «финляндизацией» Украины.

В результате накануне «евромайдана» США обладали многочисленными и серьезными позициями в политической, журналистской, научной, особенно образовательной среде, а также в государственных структурах МИД Украины и «Нафтогазе Украины». Люди, о которых идет речь, всегда были способны, как минимум, на саботаж действий прежней власти и оказались сейчас в ситуации, когда они определяют направление развития Украины.

Россия же все последнее время отдавала предпочтение работе с той властью Украины, которая существовала на данный политический момент. Работа с пассивным большинством украинского населения для внятного осознания им собственных политических интересов и на Западе, и на Востоке ни Россией, ни украинскими политическими партиями не проводилась никогда.

Россия ограничивалась правдивыми, но абстрактными рассуждениями о том, что она инвестировала в Украину в 50 раз больше, чем США (премьер Дмитрий Медведев, 22 марта 2014 года). На деле же, если принимать во внимание восстановление промышленности Украины после Великой Отечественной войны, гигантские инвестиции в экономику Украины за счет добычи энергоносителей в России и Туркменистане, то сумма в 250 млрд долл., названная Медведевым, явно занижена. Но и она воспринималась пассивным большинством, как должное, то, что Россия и так якобы «должна была делать».

Россия не могла и не должна была делать то, что является сугубо задачей украинских политических партий. А те из них, кто в разные годы представлял позицию этого пассивного большинства, не были заинтересованы в его превращении в активный компонент гражданского общества, спекулировали на его интересах, но не помогали им оформиться. Между этими партиями и пассивным большинством возник негласный социальный договор: «вы представляете наши политические интересы, но вам лучше видно, как и куда развивать страну, вы нам обеспечиваете мир и относительную экономическую стабильность, а мы за вас голосуем».

Но оказалось, что такая конструкция «работает» только в условиях, пока Запад и контролируемое им меньшинство не перешло в наступление.

События, последовавшие вслед за государственным переворотом в феврале 2014 года, в корне изменили расстановку сил в общественном мнении Украины.

Россия, реализуя свои национальные интересы, осуществила интеграцию Крыма. Последовали события на востоке Украины. К настоящему времени подавляющее большинство избирателей Украины убеждено если не в том, что регулярные войска РФ прямо участвуют в конфликте на Востоке страны, то в том, что без их поддержки война не длилась бы так долго.

Как и в любой стране (и здесь Украина не исключение), приграничные конфликты, мобилизация, жертвы войны, вызывают рост и патриотизма, и национального шовинизма. На короткое время ощущение опасности войны на своей земле объединило многих — и в активном меньшинстве, и в пассивном большинстве. Нынешняя власть Украины активно использовала чувства людей, следствием чего стал рост в украинском обществе милитаристских настроений. Петр Порошенко многократно повторил слова о «народе-войне», которым стал украинский народ. Любое публичное лицо из тех, кто не согласен с политикой власти, тут же обвиняется в выполнении «воли Москвы». Поиск «врагов» и «предателей» стал излюбленным занятием стоящих у власти.

Не существует достаточного массива данных социологических исследований, чтобы достоверно заключить, сколько украинских граждан понимает, что Украина оказалась втянута в геополитическое противостояние России и США. Согласно опросу центра Разумкова, проведенному с 6 по 12 марта 2015 года, пятая часть украинцев юга страны и больше четверти востока Украины оценивают нынешний конфликт в Украине как борьбу между Россией и США за сферы влияния. Это — немало в условиях тотальной пропаганды войны украинскими властями.

Осознание губительности для Украины ее втягивания в геополитический конфликт сверхдержав — неизбежно, но этот процесс требует времени. Стране уже нанесены глубокие раны — ив отношении национальной гордости, и количеством жертв, измеряемых тысячами.

С одной стороны, в обществе все еще сильны милитаристские настроения. Если сравнить опросы общественного мнения центра «Социальный мониторинг» и Украинского института социальных исследований им. А. Яременко за июль 2014 года и декабрь 2015-го, то мнение, что «АТО надо продолжать, боевые действия должны продолжаться», в июле 2014-го разделяло 33,7 %, а в декабре 2015-го — только 19,2 %.

Нет никаких сомнений в том, что падение милитаристских настроений в Украине будет продолжаться, доказательством чего является массовое уклонение граждан от мобилизации.

Вместе с тем прямым следствием событий 2014–2015 годов стало то, что на данный момент соседом России является в достаточно большой степени враждебный к этой стране народ, внутри которого существует большая группа людей, готовых воевать против РФ вплоть до ее развала. Это — факт, с которым надо считаться.

Прямым следствием нынешней политики украинских властей (как и политики Запада) является то, что в настоящее время в основном силами пропаганды в Украине формируется значительный круг людей, преимущественно молодежь, ищущий смысл жизни в войне с Россией, реализующий себя таким образом.

Национализм в Украине, как и в любой стране, носит агрессивный, направленный вовне характер. Он является простейшей формой выражения себя как индивида. Поэтому легко усваивается и воспроизводится, особенно представителями молодежи, ищущими себя и не имеющими достаточного жизненного опыта.

Выделение из активного прозападного меньшинства новой прослойки людей, готовых убивать русских в России и вне ее, — это реальность, которой в Украине до событий 2014–2015 годов не существовало.

В связи с этим ряд западных аналитиков, в частности, преподаватель Королевского колледжа в Лондоне Александр Кларксон, прогнозирует, что «противостояние в Украине между властью и олигархами приведет к усилению политической роли армии». Это здравая мысль, ибо западные структуры в настоящее время активно работают и с представителями ВС Украины, и с бандформированиями националистов, чтобы вычленить из их представителей новую, управляемую ими политическую элиту Украины.