Виталий Захарченко - Кровавый евромайдан — преступление века

Пусть людям будет нечего есть, нечем лечиться, нечем отапливать свое жилье — это реальные задачи для сегодняшнего правительства в Киеве, и они успешно решаются. И война здесь играет тоже ключевую роль, как универсальное объяснение социального геноцида народа. Стало так плохо, потому что война, потому что на нас напали, причем часть людей на Украине пока еще восприимчива к такой риторике.

— Каков ваш прогноз будущего войны на Донбассе? После минских соглашений боевые действия как будто приостановились, но есть всеобщее убеждение, что это только передышка, перемирие, подготовка к продолжению войны.

— Минские соглашения были важны и полезны, были большой победой России, и я хочу подробнее остановиться на том, почему это так. Удалось вовлечь в решение вопроса Украины главных игроков европейской политики и сделать их в этом если не союзниками, то как минимум партнерами. Ведь издалека кажется, что сотни наблюдателей ОБСЕ на Донбассе это просто техническая деталь, мелочь, но их появление реально изменило ситуацию, и именно оно помогло остановить войну, пусть и на время.

Потому что многие из них кадровые военные стран НАТО в отставке или действующие, многие представляют политические круги разного уровня и направлений, есть и журналисты, и убивать этих людей хунта не может себе позволить. Это своего рода живой щит, который реально помог остановить кровопролитие.

Так, в результате минских договоренностей и появления наблюдателей от ОБСЕ появилась реальная причина для прекращения огня. Не менее важно, что минские договоренности сделали первый шаг к оформлению субъектности ДНР и ЛНР на международном уровне. Они, пусть не де-юре, но де факто стали субъектами международных отношений.

Была предложена и поддержана на международном уровне идея нового федеративного устройства Украины.

Потому что только федеративное устройство дает шанс Украине сохранить свою государственность.

Другой вопрос, что хунта в Киеве все это не соблюдает и соблюдать не собирается, но ведь не они субъект. Это просто марионетки, куклы, за которыми в качестве Карабаса-Барабаса выступает непосредственно вице-президент США Байден или госпожа Нуланд, назначавшая свое время Яценюка прямо по телефону, причем руководители США и не только не скрывают свою роль кукловодов, напротив, выставляют ее напоказ.

Минские договоренности войдут в историю как первое существенное, важное и результативное отклонение Европы от диктата США в украинском вопросе.

Прогноз войны на Донбассе сегодня и прост, и чрезвычайно сложен. Простота в том, что ничего, кроме войны, в Киеве уже не могут сделать, просто и понятно то, что «Карабас-Барабас» с плеткой гонит их на эту войну. То есть вопрос о том, когда и как начнется новое наступление ВСУ (вооруженных сил Украины. — Примеч. ред .) в рамках АТО (антитеррористической операции. — Примеч. ред .), решается в Вашингтоне, и вопрос принципиально давно решен, война соответствует целям и задачам Америки и должна продолжиться. Сложность в том, что реально никто сегодня не может предсказать, как эта война будет развиваться.

Я бы даже сказал так: наблюдателям и аналитикам понятно, как война не может развиваться, понятно то, что у украинской армии нет никаких шансов победить ополченцев на Донбассе, понятно, что это снова будет громкое поражение, но вот дальше начинаются очень серьезные, большие вопросы.

Я, например, думаю, что Минска-3, скорее всего, уже не будет, то есть с началом новых военных действий все уже будут решать военные люди и их действия.

Для хунты в Киеве это не просто плохо, это пагубно, это катастрофа, потому что украинские военные воевать в массе своей не хотят, и после Дебальцева эта масса постоянно растет. Точнее националистические карательные батальоны были бы не прочь продолжать безнаказанные артобстрелы жилых кварталов, но вот умирать за чужие интересы не готовы. И что же они будут решать, если даже украинские генералы воевать не хотят? Не говоря уже о полуголодных солдатах-призывниках, которым абсолютно понятно, что они пушечное мясо, которое кто-то, исходя из своих соображений, гонит на убой.

После бегства Коломойского под вопросом и роль его карательных батальонов.

Кто их будет кормить и оплачивать? Кто будет ставить задачи, командовать?

Сложно ответить на, казалось бы, простой вопрос: а где армия Новороссии на этот раз остановится? Ограничится Донецкой и Луганской областями или двинется дальше на юг и юго-запад, может быть, возьмет Мариуполь, освободит путь в Крым по суше? А что если в Одессе или на Харьковщине в это время начнется стихийное восстание против фашизма? Смогут ли ополченцы не поддержать восставших? Вопросов намного больше, чем ответов.

Я хочу подчеркнуть, что самым правильным является раз и навсегда остановить кровопролитие, остановить войну и так или иначе договариваться мирно. Но, к несчастью, это не устраивает тех, кто все это заварил.

— Вы высказываетесь в пользу федерализации Украины, в то время как официальные власти в Киеве уже практически заклеймили эту идею. Насколько это вообще реально, и если все-таки реально, то при каких условиях?

— Я убежден, что федеративное устройство Украины это вполне реальный путь, это единственная политическая идея, которая может не дать Украине развалиться и создать новый для Украины тип государства и новую государственность.

Федераций много в мире, в этом нет ничего плохого или зазорного, просто напомню, что федерацией являются и Россия, и США. А условие простое — во главе Украины должны оказаться другие люди, не запачканные в крови своих сограждан, не марионетки, а разумные политики, заинтересованные в сохранении и спасении Украины.

И это условие, кстати, тоже вполне реально, сегодняшние правители Украины — временщики и их время истекает, но, увы, мы не знаем, когда произойдут эти перемены, сколько крови еще прольется. И потом, если страна окончательно развалится, и ее начнут рвать на части извне, думать о федерации будет поздно.

— Есть ли вообще какой-то другой реальный путь, чем тот, по которому пошли Крым, а затем и Новороссия, есть ли альтернатива?

— На ваш вопрос о том, есть ли альтернатива воссоединению с Россией, невозможно ответить без учета духовного и морального состояния людей на Украине, без понимания того, какие пути видят и находят они. Люди на Украине массово дезориентированы, но, несмотря на это, они поставлены перед необходимостью выбора, который можно назвать цивилизационным. А можно назвать проще, понятнее. Это выбор — как жить. Жить дальше вместе в Россией, как жили тысячи лет предки подавляющего большинства людей, живущих сегодня на Украине, — кроме так называемых «западенцев», о которых нужно говорить отдельно и очень серьезно.