Виталий Захарченко - Кровавый евромайдан — преступление века

Термин «майдан» в значении «подрывная технология переворотов» уже прочно вошел в лексикон всего мира. Причем сомнительная честь в закреплении этого понятия принадлежит авторам и исполнителям украинского переворота в феврале 2014 года.

До этого основным термином были цветные революции, но украинский майдан его вытеснил, потому что его последствия оказались куда как более обширными и масштабными, а если говорить прямо — более катастрофическими и глобальными. Это новое для многих языков слово именно в таком значении уже не нуждается в переводе.

Попробуем посмотреть на майдан как на процесс, как на отчасти новый феномен и задуматься, как ему противостоять.

Где может произойти майдан?

Теоретически переворот майданного типа возможен где угодно, если кто-то заведомо сильнейший и обладающий не только технологией майдана, но и необходимыми ресурсами, поставит такую цель. Такой игрок, способный вести сразу несколько майданов одновременно, в мире пока один — это США.

Майдан — это подрывная технология глобального действия, созданная США и которой США пока располагают монопольно.

Это так не в последнюю очередь потому, что именно у США и, возьмем шире, англосаксов отсутствуют моральные ограничения для применения этого страшного по своим разрушительным результатам оружия. Американская империя глобального доминирования построена на идейном расизме, то есть на убеждении в собственной исключительности, на неоспоримом, на их взгляд, превосходстве над остальными народами и цивилизациями.

На создание майданных механизмов США потратили десятки лет, огромные деньги, работали сотни тысяч профессионалов по всему миру, но траты вернулись сторицей. Майдан становится основным инструментом геополитической экспансии США.

Важно как можно точнее понять суть этого нового метода, определить, чем майдан отличается от обычных восстаний, заговоров и интриг.

Семена майданов щедро рассеяны Америкой по всему миру, это семена зла и разрушения, они искусно замаскированы под ростки чего-то доброго, полезного.

Теоретик мягкой силы Шарп прямо утверждает, что майдан — это лучшее решение по сравнению с классическими войнами. Лучшее прежде всего для США, их солдаты не будут гибнуть на поле боя, зато погибнут миллионы других.

То есть майдан в подаче англосаксов — это тоже добро, это якобы замена кровавым войнам. Такое мирное смещение «плохих» правителей. Такова рекламная обертка, фантик, в который завернута эта ядовитая сладость.

Сама по себе успешная маскировка зла и подмена понятий есть одно из главных достижений майдана как технологии, это такой крысиный яд, но внутри шоколадного торта. И поскольку майдан под красивым названием «мягкая сила» пропагандируется десятки лет как начинание прогрессивное, даже благородное, то до сих пор многие в мире считают, что это просто такой торт. Там ведь все только про свободу, права человека, борьбу с коррупцией.

Значит ли это, что Америка может замайданить в любой момент кого угодно?

К счастью, нет.

Кого угодно не может, но многих майданит успешно день и ночь.

Можно ввести в оборот даже шкалу интенсивности майдана — подмайданить, примайданить, замайданить, подмайданить, недомайданить. Это полезная шкала, в России пока прижились только слова «майданутый» и «майдауны», пусть точных слов будет больше.

Пока пишутся эти строки, усердно майданят Армению и Молдову, подмайданили Турцию, в 2014 году замайданили и уничтожили Украину, только что примайданили, пока пристрелочно, Македонию, Венгрию, Словакию, Чехию, недавно домайданили Болгарию. Примайданивают Сербию, уже совсем подмайданили Боснию. И это далеко не полный список вспышек майданной эпидемии.

Готовятся майданить практически всех в Европе, особенно планируют майданить в России и Средней Азии.

Точат зубы на Китай, хотя в Гонконге, по всей видимости, зубы выломали с корнями.

Наша задача — понять и объяснить, как это все происходит и почему у них пока это все получается.

Кому майдан угрожает в первую очередь?

Наиболее подвержены угрозе страны, где есть полный набор благоприятных для применения майдана условий. Это слабость власти и государства, накопившееся массовое недовольство в обществе, которое в результате утрачивает устойчивость.

Таких государств в мире множество. Но особенно уязвимы народы, потерявшие свой путь, свою ориентацию в мире, которую иногда называют словом «идеология». Безыдейные народы и страны, нации — идеологические бомжи — всегда любимые жертвы майдана.

Потому что им легче всего подсунуть ложную идею, у них нет критики, им легко внушить или навязать чужую волю.

В случае Украины это была самоубийственная для страны идея разрыва с Россией, которая очень быстро переродилась в откровенный неонацизм.

И напротив, там, где сильно государство, где его поддерживает народ, майдан не получается, несмотря на отчаянные усилия.

Достаточно посмотреть на Белоруссию или Китай.

Или даже на Турцию, которую уже много лет майданят почем зря, и все без желаемого результата. Подмайданивают, но не более того.

Потому что в Турции сильный лидер Эрдоган, там веками сформированная османская идентичность, и армия там откровенно и прогрессивно участвует в политике. Поэтому турецкий майдан успешно давят и будут давить.

Как мы видим, начало майдана в любой точке мира еще совсем не означает его победу.

Но побед, к несчастью, много…

Существуют зловещие признаки подготовки майдана. Самый первый и абсолютный — массовое появление неправительственных организаций, НПО, которые утверждают, что они международные и даже общечеловеческие, но финансируются прямо или через посредников из США.

Все чаще деньги идут прямо от ЦРУ или аффилированных с ЦРУ структур. И тогда чужие, враждебные НПО растут, как ядовитые грибы.

Появление чужих и богатых НПО в большом количестве и их нарастающая активность всегда означают подготовку майдана в той или иной стране. Это правило без исключений.

Кроме НПО и вместе с НПО широко используются всевозможные секты и сомнительные, иногда экзотические и даже эксцентрические церкви. Вдруг появляются толпы сайентологов или мормонов там, где о них слыхом не слыхивали, а новая «религия» в результате оказывается чисто майданная.

В случае ИГИЛ, например, этого нового постмайданного чудовища, Франкенштейна глобального размера, религиозная организационная основа доминирует изначально в силу специфики Ближнего Востока, где межконфессиональные противоречия являются неисчерпаемым источником разрушительной энергии.

ИГИЛ просто утверждает, что в его составе правильные мусульмане, а остальные — неправильные. И эта идеология работает.