Лев Прозоров - Святослав

До какой степени доходило почтение славян к правителю священного острова, показывает Саксон Грамматик. Он поведал о случае, происшедшем во время одного из набегов ругов-русинов на соседей. Князь ругов, Яромир, напал на двоих воинов другого славянского племени. Сразил одного, но копье застряло в теле. Тут подскочил другой, замахнулся — и вдруг узнал правителя ругов. Вражеский воин бросил оружие и рухнул ниц.

Вот он, священный «хакан-рус»!

Очень показателен такой случай. Арабские авторы рассказывают о том, как «язычники, называемые русью» напали на Севилью в 844 году. Долгое время это сообщение было любимой игрушкой норманистов. Конечно, на Севилью напали норманны, «кто же еще?». Ох, как служило норманнизму замалчивание вендской цивилизации воинов-мореходов…

А потом, в семидесятые годы прошлого, ХХ века, археологи из ГДР нашли в городе Ральсвик на острове Рюген клад — свыше 2000 арабских монет. «Он относится к наиболее крупным и ранним кладам арабского серебра на Балтике», пишет Й. Херрман, немецкий археолог. Младшая из монет клада датируется 842 годом. Наряду с привычным серебром Востока в кладе лежали монеты арабской Испании. Вот куда привезли их «язычники, называемые русью».

Так чье же имя глушило на улицах горящей Севильи отчаянные призывания «Аллаха, Всемилостивейшего, Всемилосердного»? Одина? Или все-таки Святовита?

В том же Ральсвике найдено немало вещей из Восточной Европы — обломок пермского браслета, финские серебряные застежки. Какой народ в IХ веке ходил набегами и на чудь, и на Севилью? Арабские авторы называют этот народ русами. А Ральсвикские клады показывают расположение этого народа, его до сих пор загадочного для историков острова. Это Рюген, Руян, Буян.

Здесь же, на Рюгене, в Хидензее (позднейшее немецкое название), находятся ближайшие типологические аналоги тем «громовым топоркам», которые наши археологи находят по русским курганам и кладам, упорно именуя их «молотами Тора» и считая признаком скандинавского происхождения погребенного. Да, в Скандинавии встречалось нечто подобное, но наши-то топорки, как признают те же археологи, по форме ближе не скандинавским, а рюгенским находкам! А почитание молота в насквозь славянской Белоруссии продолжалось до ХIX века.

Описание Рюгена у западных авторов полностью совпадает с описанием «острова русов» авторами восточными. Немецкие документы называют «королями» только двух славянских правителей — владыку Восточноевропейской державы и правителя маленького островка у побережья Балтики. Напомню — правители Польши и Чехии для них всего лишь «князья»! Они же постоянно именуют ругами киевских русов, и рутенами-русинами — жителей Рюгена.

Любопытно, что руги-русы «отметились» и на материке. Еще во времена Великого Переселения народов на верхнем Дунае, чуть южнее нынешней Чехии процветало их королевство. Руги воевали с готами и с гуннами. Среди них проповедовал святой Северин, именуемый «апостолом ругов». Проповедовал, впрочем, без особого успеха. Он снискал уважение многих ругов праведной жизнью и мудростью. Те его черты, что прославили его, как чудотворца и ясновидца — мы бы назвали их экстрасенсорными способностями — тоже внушали ругам почтение, но это было почтение скорее варвара к колдуну, чем христианина к духовному отцу. Даже житие святого утверждает, что обратил он очень немногих.

Мы уже упоминали «Тидрек сагу». Так вот, ее главное содержание — жизнь и подвиги заглавного героя, Тидрека Бернского, исторического короля остготов, Теодориха из Вероны, Дитриха немецких преданий. Тидрек-Теодорих в саге союзничает с гуннами Аттилы и воюет с вилькинами-лютичами, пулинами-поляками и… русами. Где располагалась земля этих русов, говорит зачин саги: «Сага эта начинается в Апулии и идет к северу по Лангобардии и Венеции в Швабию, Венгрию, Руссию , Виндланд, Данию…». В саге очень точно показано расположение королевства ругов. А. Назаренко обнаружил в средневековых германских документах множество свидетельств пребывания в этих краях русов. Опять руги и русы отождествлены! И неспроста. Вражду Тидрека-Теодориха с ругами крепко помнили не только германские и скандинавские саги, где он выступает идеальным героем. А. Хомяков в соей книге «Семирамида» упоминает, что в приодерских землях, бывших землях онемеченных славян, тех самых вилькинов-лютичей, с которыми враждовал Тидрек, Дитрих — не любимый герой, а страшный вожак полуночной Дикой Охоты проклятых душ. Даже онемеченные лютичи передали детям память о давней вражде с предком и героем германских господ. Память эта преодолевала не только века, но и немалые расстояния — тот же Хомяков впервые обращает внимание, что в Первой Новгородской летописи, при рассказе о взятии крестоносцами Царьграда, упоминается, что один из вождей захватчиков — родом из Вероны, «идеже бых поганый злый Дидрек» . Издалека привезли руги-русы эту память, надолго сберегли. «Поганый злой» — характеристика явно эпическая (вспомните в былинах «поганый злой Калин царь»), и явно не из германского эпоса. То есть не только другие отождествляли ругов и русов, но и сами русы помнили врага ругов — именно как врага.

Кстати, и в былинах сохранилась память о дунайской державе ругов. Под позднейшим слоем географии восточноевропейской «земли Святорусской» проглядывает другая. Та, где «земля ляховецкая» и «земля Поморянская» — ближние соседи, друзья и родичи, притом, что Волынь и Подолье — какое-то тридевятое царство с чертами иного мира. Та, где богатыри охраняют Киев со стороны «степей Цицарских» — то есть Австрийских. Та, где Киев почему-то стоит на Дунае, а сам Дунай протекает от крови заколовшегося под Киевом Дуная-богатыря. Заметьте — нет былин о рождении Днепра или Волги. Есть только былина о рождении Дуная. Илья Муромец «служит королю Тальянскому» и приживает в «земле Тальянской» дочь. В «Тидрек саге» тоже упоминается дочь русского богатыря Ильи, и она тоже едет на Русь из Италии. Совпадение? Пусть математики просчитают вероятность.

Впрочем, тема происхождения былин, их связи с варягами-русью, их языческой древности — совершенно особая тема. Я надеюсь посвятить ей не абзац, а книгу. Пока же заметим — в русском эпосе есть детали, которые трудно толковать иначе, чем память о королевстве ругов на дальнем синем Дунае.

В русских летописях, кстати, славян «отчего-то» выводят из земли Норик. Но именно на остатках этой римской провинции основали вожди пришедших с Рюгена ругов свое королевство! Опять случайность?

А может, легче признать случайностью одно-единственное причисление послов «народа Рос» к «свеонам»? Впрочем, мы уже говорили — даже этого не требуется, чтоб отнять у норманистов их единственную серьезную опору. Что до «различения» славян и русов источниками — мы уже говорили, что так же «различали» готов и германцев. Естественно, что в глазах арабов и византийцев балтийские пришельцы на фоне привычных им юго-восточных славян смотрелись несколько чужеродно.