Array Сборник - Великие русские женщины. От княгини Ольги до Терешковой

Зато сохранились исторически подтвержденные, достоверные сведения ее современников, таких как Шехнаме Али Османа или Талики-заде аль-Фенари, о почитании Хюррем «за ее многочисленные благотворительные пожертвования, за ее покровительство учащимся и уважение к ученым мужам, знатокам религии, а также за приобретение ею редких и прекрасных вещей». На пожертвование прекрасной султанши в Стамбуле был выстроен целый квартал Аксарай с мечетью, медресе, начальной школой, больницей и фонтаном. Под покровительством Хюррем придворный архитектор Синан возвел комплексы в Адрианополе и Анкаре, по ее приказу были открыты приюты, общественные бани, столовые для паломников и бездомных в Мекке и Стамбуле…

Хюррем хасеки-султан была не только счастлива в браке и удачлива в политике, но и любима народом за веселый нрав и добрые дела. Она скончалась от простуды в 1558 году. Погребение было необычайно пышным и торжественным. Прах Роксоланы покоится в каменной восьмигранной усыпальнице, украшенной изразцами с райскими птицами и стихами, расположенной рядом с крупнейшим памятником средневековой архитектуры Османской империи, мечетью в комплексе Сулеймание, где позже нашел последний приют и сам султан. Сулейман пережил любимую на восемь лет и скорбел по ней безутешно.

«Небеса покрываются черными тучами, ибо нет покоя мне, нет воздуха, думы и надежды… Я повергнут, я стерт с этого мира, стерт душевной печалью по тебе, моя любовь. Силы, нет больше той силы, что ты придавала мне, есть лишь вера, вера чувства твоего, не во плоти, а в сердце моем, я плачу, плачу о тебе, моя любовь, нет океана больше, чем океан моих слез о тебе, Хюррем!» – писал падишах. И можно ли представить эпитафию прекрасней?

Как много знаем мы о Петре I, царе-реформаторе! Кажется, стоит только захотеть, и обязательно найдешь сведения о каждом его шаге, о каждом прожитом дне. И словно в тени, почти незаметная, как будто позабытая – та, кто родила и воспитала основателя Российской империи, кто пестовала его и защищала, та, для кого этот бунтарь был всегда «Петрушей, светом очей», Наталья Нарышкина.

Наталья Кирилловна Нарышкина родилась 22 августа 1651 года в семье незнатного и небогатого тарусского дворянина Кирилла Полуэктовича Нарышкина. Спустя много лет этому роду будут приписывать происхождение то от племени наристов, упомянутых Тацитом (и даже присвоят роду герб города Эгера, построенного в тех землях), то от крымского караима Кубрата, попавшего в Московию в середине XV века. По семейной же легенде, Нарышкины – потомки знатной богемской фамилии Нарисци. Но прямых доказательств ни одной из теорий нет.

Достоверно же известно, что отечеству представители рода служили преданно и честно, отдавая свои жизни в военных кампаниях. Иван Нарышкин погиб во время Казанского похода 1552 года, Полуэкт Нарышкин – во время Смоленского похода 1633 года, его сыновья Кирилл и Федор продолжили традицию военной службы и числились в полку «иноземного строя», организованном на европейский лад, большую часть которого, как правило, составляли выходцы из бедных дворян. Именно там Федор Нарышкин, дядя Натальи Кирилловны, познакомился и крепко подружился с Артамоном Сергеевичем Матвеевым, «великого государя ближним боярином», человеком незаурядного ума, великолепного образования и доброго сердца. Вскоре Федор женился на племяннице супруги Матвеева, и их связали узы не только дружбы, но и родства.

Семья Нарышкиных была многодетной (пятеро сыновей и две дочери), у Артамона же Сергеевича был единственный сын, и потому он выразил желание взять в дом Наталью Кирилловну, чтобы дать ей достойное образование и удачно выдать замуж. Когда именно старшая из нарышкинских дочерей поселилась в доме Матвеевых и сколько времени прожила там, неизвестно. Зато известно, что Артамон Матвеев, начальник Посольского и Малороссийского приказов, был одним из первых «западников» на Руси, и Наталья Кирилловна росла отнюдь не затворницей в тереме и получила воспитание, заметно отличавшееся от того, что давалось ее сверстницам, боярским и дворянским дочерям. В открытом и гостеприимном доме Матвеевых и встретила Наталья Нарышкина свою судьбу и будущего супруга, царя Алексея Михайловича, прозванного Тишайшим.

Наталья Кирилловна была глубоко религиозна и любила торжественность церковных старомосковских служб

В 1669 году после двадцати лет брака с Марией Милославской Алексей Михайлович овдовел. Царицу любили за добрый нрав и готовность помогать любому, но царь не хотел доживать век бобылем и не скрывал намерения жениться вторично. Жалуя «ближнего боярина» Матвеева, Алексей Михайлович часто бывал у того в гостях. На одном из таких вечеров и увидел он девятнадцатилетнюю Наталью Нарышкину. Высокая статная девушка с яркими черным глазами, воспитанная и скромная, она сразу привлекла внимание царя.

Историки не могут утвердиться в решении, случайно ли совпало знакомство Алексея Михайловича с Натальей Кирилловной со смотром невест, которое государь назначил на конец 1669 года, или царь заранее назначил Нарышкину себе в жены, а смотрины проводил с целью соблюдения старинных обычаев и «политеса», но выбор был сделан и свадьба назначена. Однако торжество чуть не сорвалось: в царском дворце были найдены два подметных письма, в которых неизвестные обвиняли Артамона Матвеева в колдовстве и чернокнижии. Из-за разбирательства свадьбу отложили, но следствие закончилось для Матвеева благополучно, и 22 января 1671 года Наталья Нарышкина была обвенчана с царем Алексеем Михайловичем в Успенском соборе Кремля.

В первом браке у Алексея Михайловича родились восемь детей: две старшие дочери были почти ровесницами молодой мачехи, царевне Софье шел четырнадцатый год, затем четверо погодков – три дочки и сын Федор, и самый младший, четырехлетний Иван. Но все они не отличались крепким здоровьем, и царь хотел еще одного наследника от молодой жены, а потому появление на свет царевича Петра 30 мая 1672 года стало для него событием долгожданным и радостным. В честь рождения первенца отцу царицы Кириллу Нарышкину и ее воспитателю Артамону Матвееву было жаловано звание окольничьих, а дядя царицы Федор получил думное дворянство.

Петра Алексеевича крестили 29 июня в Чудовом монастыре, в честь чего в Грановитой палате «дали стол», на который поставлено было более ста различных блюд, «сахаров и овощей», как тогда называли сласти: огромные коврижки с гербами Москвы и Казани, сахарные орлы и лебеди весом по два пуда, леденцы, марципаны, залитый патокой имбирь, цукаты… Подарками жаловали всех, от духовенства и знати до стольников, постельниц и караульных стрельцов Красного крыльца, праздновала вся Москва.