Вячеслав Дашичев - «Совершенно секретно! Только для командования». Стратегия фашистской Германии в войне против СССР. Документы и материалы

Поэтому мнения о мероприятиях командования и методах ведения боевых действий, диктовавшихся обстановкой, резко расходились.

Поскольку вышестоящие командные инстанции, исходя из вышеуказанных соображений и обещания прислать подкрепления, отклонили прорыв, еще возможный в первой фазе окружения, оставалось только удерживаться, чтобы воспрепятствовать дезорганизации и, следовательно, распаду всего южного участка Восточного фронта вследствие самовольных действий. Но последнее в дополнение к крушению первоначальных надежд на победу уничтожило бы быстро всякую возможность избежать решающего поражения и вместе с тем развала Восточного фронта.

III. В третьей фазе, после попыток деблокады и отсутствия обещанной помощи необходимо было выиграть время , чтобы позволить восстановить южную часть Восточного фронта и спасти крупные немецкие силы, находившиеся на Кавказе .

Можно было полагать, что в случае неудачи вся война будет проиграна только в результате громадного по масштабам поражения на Восточном фронте.

Поэтому вышестоящие командные инстанции выдвинули теперь аргумент, что необходимо «выстоять до конца», чтобы предотвратить самое худшее для всего фронта. Таким образом, вопрос о сопротивлении 6-й армии под Сталинградом сводился к следующему: при той обстановке, как она мне представлялась и о которой мне докладывалось, полного поражения можно было избежать только крайне упорной обороной 6-й армии под Сталинградом. Следовательно, 6-я армия должна была принять на себя невиданные жертвы, чтобы спасти других. В этом смысле были составлены радиограммы последних дней: «Важен каждый час». Преждевременное прекращение сопротивления под Сталинградом означало бы, что я дал толчок к проигрышу войны и что мои действия, как я тогда это представлял себе, были бы направлены именно против немецкого народа.

При том положении вещей, какое сложилось на рубеже 1942—1943 гг., я надеялся путем длительного упорного сопротивления под Сталинградом служить интересам немецкого народа, так как мне казалось, что поражение на Восточном фронте исключит всякий политический выход.

Мне тогда совсем не приходила в голову революционная мысль о том, чтобы сознательно вызвать поражение и тем самым привести к падению Гитлера и нацистского режима как препятствия для окончания войны. Мне также не было известно, чтобы подобное мнение высказывалось среди моих подчиненных...

Четвертый год воины не предвещал гитлеровским стратегам ничего хорошего. Позади остались тяжелые поражения зимы 1942/43 г., которые привели к крушению всего южного крыла немецких войск на советско-германском фронте и переходу стратегической инициативы к Советским Вооруженным Силам. После Сталинградской битвы начался все ускоряющийся процесс распада фашистской коалиции. Военно-политическое положение фашистской Германии резко ухудшилось. События на Восточном фронте позволит западным союзникам развернуть активные действия в Северной Африке. В мае 1943 г. борьба там завершилась пленением в Тунисе восьми немецких и шести итальянских дивизий вместе с их боевой техникой. Союзники захватили 100 тыс. немецких и 250 тыс. итальянских солдат и офицеров.

Эта победа укрепила стратегические позиции западных держав в бассейне Средиземного моря и поставила фашистскую Германию перед возможностью выхода Италии из войны. Впервые после нападения на Советский Союз гитлеровское руководство столкнулось с крайне неприятными для него стратегическими последствиями действий англо-американских войск на Средиземноморском театре. В ближайшей перспективе должно было последовать открытие второго фронта в Западной Европе.

Еще более мрачная для гитлеровского руководства обстановка складывалась на советско-германском фронте. К началу лета 1943 г. почти все результаты стратегическою наступления минувшего года были ликвидированы действиями советских войск. Соотношение сил резко изменилось в пользу Советской Армии. С 1 октября 1942 г. по 31 марта 1943 г., т. е. за шесть месяцев, немецкие сухопутные войска на Востоке потеряли 1,3 млн. человек убитыми, пропавшими без вести, ранеными и больными. За то же время они получили за счет новобранцев и вернувшихся в строй раненых и больных 1,1 млн. человек, что покрыло около 84 процентов потерь [484]. Кроме того, полностью были разгромлены четыре армии союзников фашистской Германии.

Большой урон немецко-фашистские войска понесли и в вооружении. В конце января 1943 г. в действующих войсках вермахта на советско-германском фронте осталось всего около 500 боеспособных танков. Некомплект 16-й армии группы армий «Север» по отдельным видам оружия составлял по карабинам — 25 процентов, по пулеметам — 18 процентов, по легким минометам — 24 процента, по тяжелым пехотным орудиям — 33 процента, по тяжелым полевым гаубицам — 26 процентов [485].

В начале марта 1943 г. более 70 процентов войск вермахта действовало против Советской Армии, что видно из следующей таблицы [486].

ПРОПУЩЕНА ТАБЛИЦА

Таблица показывает, что на Востоке находилось 159 (или 72 процента) пехотных, танковых, моторизованных и горнострелковых, а всего 204 дивизии сухопутных войск. Обращает на себя внимание значительный удельный вес в сухопутных войсках авиаполевых, охранных, резервных и «иностранных» дивизий (78 из 298), боеспособность которых была довольно низкой. Этих сил уже не хватало для проведения крупного наступления даже на одном стратегическом направлении, как это было в 1942 г.

В этих условиях весной 1943 г. перед гитлеровским руководством встала задача выработки дальнейшей стратегической линии и плана боевых действий на предстоявшее лето. По этому вопросу среди военных руководителей вермахта снова возникли разногласия. Штаб ОКВ отстаивал мнение, что поскольку на Восточном фронте больше нельзя добиться решающих стратегических успехов, центр военных усилий в 1943 г. следует переместить на Средиземноморский театр, чтобы отразить возможное вторжение англо-американских войск на юге Европы, удержать Италию в военном блоке с Германией, продемонстрировать западным союзникам несокрушимость обороны «крепости Европа» и создать предпосылки для примирения с западными державами [487]. Это мнение разделял штаб военно-морского руководства. Муссолини даже предлагал попытаться заключить временно перемирие с Советским Союзом, чтобы полностью развязать руки для войны на Западе и Средиземном море [488].

В отличие от этого генеральный штаб сухопутных войск считал, что прежде всего надо решающим образом подорвать наступательную мощь Советской Армии, лишить ее способности вести активные наступательные действия и только после этого переместить основные усилия на борьбу против англо-американских войск в бассейне Средиземного моря и в Западной Европе, если они вторгнутся на континент. Командующие группами армий на советско-германском фронте поддерживали ту же точку зрения. Гитлер с самого начала тоже склонялся к подобному мнению.