Александр Гогун - Деятельность вооружённых националистических формирований на территории западных областей УССР (1943-1949)

Характерной чертой ОУН был вождизм – абсолютная покорность партийного актива действиям только одного лидера. Решения вождя не подлежали обсуждению, а подлежали исполнению. Радикальный национализм также присущ тоталитарным партиям, а до 1943 года одним из основных лозунгов ОУН был: «Украина для украинцев!».

Н. Сциборский, один из идеологов ОУН и позже ОУН (м) в конце 1930-х, начале 1940-х написал и опубликовал книгу с характерным названием «Нациократия».

В 1939 году один из активистов ОУН Е. Стахов в Завберсдорфе (Австрия) прослушал курс лекций по идеологии ОУН, и оставил своё свидетельство об этом курсе: «Должен сказать, что программа лекций, которые нам читал Габрусевич, фактически была стопроцентным заимствованием тоталитарной фашистской идеологии. Я вспоминаю учение о нации: что нация должна иметь свой язык, свою территорию, свою историю и культуру, а наиважнейший пункт – европеизм. Только европейские страны могли быть нациями. Мы спрашивали: «А как Япония?» - «Япония не есть нация, так как они не европейцы». Расовый (точнее, расистский – А.Г. ) подход.

…Я припоминаю разные дискуссии на лекциях Габрусевича. Очень остро говорилось против Грушевского, против Драгоманова, слово «демократия» употреблялось только с эпитетом «загнившая». Пропагандировалась однопартийная система…» [70] Стахів Е. Крізь тюрми, підпілля й кордони. – Київ, 1995. С. 77

Стержнем партийной программы был так называемый «интегральный национализм» - правая идеология. Нация признавалась высшей ценностью, высшей формой организации людей. Служение нации считалось самой главной обязанностью и задачей националиста. Причём, если до 1940 года в партийных документах подчёркивались права, прежде всего, украинского народа, то во время советско-германской войны в идеологии ОУН произошли изменения в сторону некоего, скажем так, «практического интернационализма» и демократии. [71] Козак І. З політичного і людського профілю генерала Тараса Чупринки // Національно-визвольна боротьба 20-50-х років XX ст. в Україні. - Київ-Львів, 1993. С. 42-49.

После громких процессов над активистами ОУН в середине 1930-х годов националисты стали очень популярны в широких слоях украинского населения. В принципе, им практически удалось реализовать установку, о которой в одном из националистических изданий в 1930 году писалось: «Средствами индивидуального террора и периодических массовых выступлений мы увлечём широкие слои населения идеей освобождения и привлечём их в ряды революционеров… Только постоянным повторением акций мы сможем поддерживать и воспитывать постоянный дух протеста против оккупационной власти, укреплять ненависть к врагу и стремление к окончательному возмездию. Нельзя позволить людям привыкнуть к оковам, почувствовать себя удобно во вражеском государстве». [72] Субтельный О. Цит. пр. С. 560-561.

Радикальные настроения в ОУН в 1930-х годах позже описал один из умеренных националистов Лев Ребет: «Зрелище революционных масс, которые на всех участках жизни создают активное и пассивное сопротивление чужому господству, и которые идут, несмотря на жертвы, к победам, всегда большим, придавала всей деятельности молодцеватой ОУН чары великого, героического подвига, который окончательно и бесповоротно приведёт к полному успеху, к победе, к триумфу.

Бесспорно, будут жертвы и из кадров ОУН, будут арестованы и уничтожены руководители революции, - так проповедовали сторонники указанной теории. Но на их месте вырастут всё новые и новые вожди революции и поведут народ указанным путём к борьбе и победе. Репрессии врага будут усиливаться, но они ещё больше скрепят революционный настрой и вызовут ещё более острые революционные выступления и т.д., и ничто не будет в силе остановить успех ОУН и украинской национальной революции на западно-украинских землях.

Это было зрелище почти автоматической, хотя купленной кровью, победы и она давала большую динамику организационным кадрам». [73] Ребет Л. Світла і тіні ОУН. – Мюнхен, 1964. С. 39-40.

Структура ОУН отличалась разветвлённостью и гибкостью.

ОУН на территории Украины делилась на 10 краёв, а на чужбине - на 10 теренов (территорий).

Край делится на 5 округов, а терен, соответственно политическим границам, на государства. Каждый округ и государство делятся на отделы, которые состоят из членов ОУН, проживающих в одной области, в одной местности. К отделам приписаны кружки Дороста и Юношества. Во главе отдела находилась управа в составе двух членов и председателя, которого избирали общим съездом отдела. Членов управы выбирал и выдвигал председатель, а утверждал тот же самый съезд.

Во главе округа (в Украине) или государства (на чужбине) стоял секретарь, которого назначал руководитель (проводник) края или терена. Во главе края или терена стоял руководитель, которого назначало Руководство (Провод, нечто вроде ЦК) украинских националистов.

Законодательным органом ОУН являлся, как и почти во всех других партиях, Съезд или Сбор украинских националистов. В нём принимали участие все секретари округов или государств, все руководители (проводники) краёв или теренов, все члены Руководства (Провода), все члены Суда, главный контролёр и все члены ОУН, выполнявшие те или иные самостоятельные задачи.

Исполнительным органом ОУН было Руководство (Провод) ОУН.

Оно состояло из председателя, которого выбирал Сбор, и восьми членов, которых по предложению председателя утверждает Сбор.

Любой член Руководства, который стоял во главе референтуры, назывался, соответственно, референтом. Этот референт примерно соответствовал секретарю ЦК по какому-либо вопросу в КПСС. Например, с 1940 года боевым референтом революционного Руководства ОУН был Р. Шухевич, который ведал вопросами террористической и военной деятельности бандеровцев.

Глава Руководства, руководители краёв, теренов и округов, секретари и председатели отделов имели право накладывать наказания на членов ОУН.

Структура была приспособленна к деятельности в различных обстоятельствах. Учтём также, что она была подпольная, и скреплялась коллективной ответственностью, вызванной опасностью, которая в той или иной степени грозила всем членам Организации.

Хотя численность ОУН была относительно невелика, по приблезительным оценкам канадского историка Ореста Субтельного – около 20 тыс. человек в 1930-х гг., - в несколько раз больше было сочувствующих её деятельности, так как непосредственное членство в ОУН было сопряжено с трудностями и риском. Впоследствии, во время войны, именно из сочувствующих была рекрутирована значительная часть участников украинского сопротивления.