Жорж Блон - Великие тайны океанов. Средиземное море. Полярные моря. Флибустьерское море

5 июля некий испанский капитан, присвоивший себе титул «адмирала по борьбе с англичанами», прибил на дереве, высившемся на западной оконечности Ямайки, записку, в которой брал на себя ответственность за совершенные три недели назад бесчинства, а также провоцировал флибустьерского адмирала попробовать справиться с ним. Морган отдал приказ о мобилизации.

Большой сбор возле Коровьего острова накануне отплытия армады к Панаме не походил на приготовления союзников на британском берегу к высадке в Нормандии во Второй мировой войне. Однако не следует и преуменьшать его масштабы. Участники были охвачены возбуждением ожидания большого дела, всем не терпелось услышать приказ командования. Два десятка кораблей вышли из Порт-Ройяла, другие присоединились к ним во время остановки в Порт-Гогоне, на южном берегу Санто-Доминго. Что ни день туда подходили новые суда. Гавань являла собой удивительное зрелище: одни суда стояли на якоре посреди бухты, другие лежали на боку на прибрежном песке, на третьих чинили такелаж, поднимали и опускали паруса. На сбегавшем к морю широком лугу появились шатры и хижины, сколоченные из досок или сложенные из пальмовых ветвей; дымились очаги. И море, и суша кишели народом.

Корабли лежали на песке. Они не были выброшены на берег ветром или течением – каждый экипаж «килевал» свое судно. Эта деликатная операция заключалась в том, чтобы, положив судно на один бок, поднять второй из воды. Люди скребли по очереди половину корпуса, освобождая его от цепкого нароста водорослей и ракушек, проверяли водонепроницаемость, заменяли негодные куски обшивки, конопатили и смолили. Божественный запах смолы, милый сердцу каждого старого моряка, витал над лагерем, смешиваясь с ароматом плодов и деревьев, с дымком заготавливаемого впрок букана. Морган распорядился тщательно отдраить подводные части всех судов без исключения: он хотел, чтобы в решающий час корпуса скользили как рыба в воде; по его же приказу почти ежедневно барки с охотниками отходили к побережью Эспаньолы – стрелять диких свиней и ловить быков, которых доставляли на Коровий остров, забивали, разделывали, солили и коптили. «Береговые братья» знали толк в искусстве буканьерства, им было по сердцу давнее ремесло флибустьеров, и, сидя у костров, они пели старинные песни.

На рейд прибывали не только французские пираты с Тортуги, но и припозднившиеся англичане, разметанные бурей по пути с Ямайки на Санто-Доминго. Одно из судов было встречено особыми почестями, а его капитан удостоен криков «Виват!». Дело в том, что прибитый бурей к западной оконечности Кубы корабль вошел в маленькую бухточку, а там оказался отряд испанцев под командованием Риверо Пардала, автора той самой дерзкой записки, прибитой к дереву на Ямайке. Во время короткой стычки пистолетная пуля отправила Пардала к праотцам.

А на следующий день торжественная встреча ожидала другого капитана, который привел под конвоем груженное кукурузой испанское купеческое судно, перехваченное в пятидесяти милях от острова. Груз был уложен в трюмы вместе с копченым мясом. Моргану хотелось иметь как можно больший запас провизии.

– Необходимо будет кормиться в течение всего похода, я не желаю обременять себя добыванием провианта во время баталии.

Капитаны четырех судов получили приказ:

– Вам надлежит отправиться завтра в Ранчерию, испанцы свозят туда кукурузу.

Ранчерия расположена не на Антильских островах, а на побережье Южной Америки, недалеко от Картахены. Тысяча морских миль туда и обратно. Четверо капитанов понимали, что вряд ли стоило пускаться в столь дальний путь из-за кукурузы, которую к тому же флибустьеры успели запасти. Однако из дальнейших указаний Моргана им стало ясно, что дело не только в кукурузе: необходимо было взять испанских пленников и вызнать у них сведения о панамских укреплениях. Важно было также убедиться, не готовят ли испанцы операцию против Ямайки.

– Ежели таковая не готовится, я заставлю пленных утверждать обратное. Они поклянутся в этом перед свидетелями и собственноручно подтвердят на бумаге, – без обиняков заявил командующий.

Предосторожность на случай, если предыдущие провокации покажутся Модифорду и Лондону недостаточными.

6 октября восходящее солнце окрасилось в ржавый цвет, птицы замолкли, на море наступил мертвый штиль. Час спустя деревья согнулись в три погибели от ураганного ветра, хлынул проливной дождь, и Карибское море, закипев, обрушилось на берег. Почти все стоявшие на якоре корабли были выброшены на сушу, многие получили серьезные повреждения. А на следующее утро ласковое солнце как ни в чем не бывало освещало картину опустошения. Ремонт повреждений занял добрых три недели.

Четыре корабля, посланные в Ранчерию, не возвращались. Что с ними – потонули, захвачены в плен или же их капитаны взяли такую огромную добычу, что решили отныне действовать самостоятельно? Морган едва скрывал беспокойство.

Наконец сигнальщик адмиральского флагмана – это был бывший «Летучий змей», переименованный Морганом в «Сатисфекшн» («Удовлетворение»), – закричал, что видит четыре паруса. Это возвращались блудные дети пиратского адмирала.

Морган еще раз прочел приложенный к поручительству «наказ». Документ предписывал ему взять город Сантьяго-де-Куба, перебить там всех рабов мужского пола, а женщин-рабынь отправить на Ямайку, с пленниками же обращаться хорошо и «превзойти испанцев цивильным обхождением и милосердием». Наказ был подписан губернатором Модифордом и утвержден советом острова. Но у адмирала был свой план действий.

В начале декабря Морган собрал капитанов и приказал им быть готовыми к отплытию через неделю. Конечная цель – Панама. Один из офицеров слушал адмирала с особым вниманием. Это был Эдвард Коллиер, экс-капитан «Оксфорда», возведенный перед походом в ранг «временного вице-адмирала».

Не менее часа адмирал излагал подробности предстоявшей операции. Вначале он намеревался совершить рейд на Провиденсию (Санта-Каталину) и забрать остров у испанцев, чтобы обеспечить тыл экспедиции, а во-вторых, набрать из тамошних каторжников-индейцев проводников, знающих Панамский перешеек. После этого предстояло взять курс на устье реки Чагрес и захватить штурмом крепость Сан-Лоренсо. И наконец, одолеть перешеек, подняться на пирогах по Чагресу до укрепленного селения под названием Крус, а оттуда выйти на Золотую тропу, по которой следовали знаменитые караваны с бесценным грузом. Эта тропа вела к Тихому океану, к Панаме.

19 декабря 1670 года армада подняла паруса. Она состояла из 28 английских и 8 французских кораблей общим водоизмещением 1585 тонн, вооруженных 239 орудиями, и насчитывала 1846 человек. Сегодня эти цифры нам кажутся смехотворными, но подобной силы еще не видывало Флибустьерское море за всю свою историю.