Жорж Блон - Великие тайны океанов. Средиземное море. Полярные моря. Флибустьерское море

Но его идея встретила холодный прием. Прошли долгие четыре года, пока началась реализация предложения. Нансен встречался с норвежскими учеными, провел пресс-конференцию в Королевском географическом обществе в Лондоне. Мнения разделились, но в конце концов Норвегия поддержала молодого исследователя. Правительство выделило две трети суммы для финансирования экспедиции, а остальные деньги собрали по подписке. Первым подписчиком стал король Оскар. Русский исследователь Северной Сибири барон Эдуард Толль организовал на Новосибирских островах склады с продовольствием. Судно, на котором Нансен собирался пуститься в путешествие, должно было коренным образом отличаться от «Жаннетты».

«Зачем сопротивляться давлению льдов? Они должны выталкивать судно вверх», – решил Нансен.

Чертежи «Фрама» («Вперед!») выполнил норвежский инженер-судостроитель Колин Арчер по указаниям Нансена. Судно имело форму разрезанного в продольном направлении яйца. У бортов была двойная толщина (70–80 см), изнутри они были обиты фетром и пробкой. «Фрам» был коротким и широким – 39 на 11 метров; винт быстро извлекался из воды с помощью лебедки. Сенсационное нововведение – на судне установили динамо-машину, которая могла работать совместно либо с паровой машиной, либо с ветряком с целью получения электроэнергии для освещения. На «Фрам» погрузили запасы продовольствия на пять лет и нарты. В плавание отправились тринадцать норвежцев. Капитану Отто Свердрупу, одному из спутников Нансена по гренландскому переходу, было тридцать девять лет. В состав экспедиции входили также врач, электрик, часовщик и гарпунер.

«Фрам» отплыл из Вардё (к северу от Варангер-фьорда) 24 июня 1893 года и двинулся вдоль северных берегов Европы и Азии. Собак взяли в становище Хабарово в проливе Югорский Шар. 25 сентября «Фрам» был зажат льдами к северу от Новосибирских островов – на 78°50´ северной широты и 134° восточной долготы. Дрейф начался.

– Нам следует быть готовыми к двум или трем годам полной изоляции от мира, – сказал Нансен своим спутникам.

Подняли винт. Разобрали и законсервировали машину. Как и многие его предшественники, Нансен разработал программу борьбы с полярной скукой – от ведения научных исследований до выпуска еженедельника «Фрамсия». Полярник рассчитал верно: «Фрам», благодаря форме своего корпуса, легко выдерживал давление льдов. Направление дрейфа менялось в зависимости от ветра, но в общем льды и корабль неуклонно дрейфовали в северо-западном направлении.

Нансена восхищало такое неподвижное плавание: «Не знаю ничего лучше, чем арктическая ночь. Но почему здесь нет ни единого живого существа, способного оценить эту красоту? Передо мной приоткрывается завеса над тайной – тут раскинулась земля обетованная, где красота неразрывно переплетена со смертью… Полярная ночь не угнетает и не подавляет меня; напротив, похоже, что зимовка омолаживает меня». Тягостно шли месяцы, и Нансен стал считать дрейф «невероятно медленным». Тон записей в дневнике меняется – это не угнетенность, а нетерпение: «Мечтаю вернуться к жизни. Временами бездействие гнетет. Существование выглядит столь же мрачным, как и полярная ночь снаружи; ни один луч солнца не пронизывает ее, все было в прошлом и будет в далеком, очень далеком завтра. Чувствую, что должен вырваться из этого застоя, преодолеть инерцию, найти выход для энергии. Почему ничего не происходит? Хоть бы ураган разметал льды и поднял волну, как в чистом море!» Конечно, своих мыслей Нансен товарищам не сообщал.

В конце 1894 – начале 1895 года дрейф замедлился, то и дело меняя направление. К концу февраля стало ясно, что «Фрам», который достиг 84° северной широты, все больше относит к западу. И тут Нансена более, чем когда-либо, охватило желание «найти выход своей энергии». Вначале о своем намерении покинуть «Фрам» и отправиться по льдам к Северному полюсу в одиночку или с одним товарищем он сообщил только Свердрупу. После недолгого размышления Свердруп одобрил проект, и команда была поставлена в известность.

– Мы находимся примерно в шестистах шестидесяти километрах от полюса, – сказал Нансен. – Я отправляюсь к полюсу с лейтенантом Йохансеном. Мы захватим с собой нарты, собак, два каяка и запас продовольствия на двести суток. Командование «Фрамом» возлагаю на капитана Свердрупа.

Один из членов экспедиции спросил, что Нансен собирается делать после достижения полюса.

– Собственными силами доберусь до Шпицбергена или до Земли Франца-Иосифа. По моим расчетам, мы с Йохансеном должны дойти до полюса за сорок – пятьдесят суток, а затем отправимся в направлении суши. За это время дрейфующие льды будут увлекать «Фрам» на запад или северо-запад, то есть к чистому морю, по пути обломков «Жаннетты». Не будь у меня полной уверенности в успехе предприятия, я никогда не принял бы подобного решения.

Нансен и Йохансен без колебаний отправились в путь 14 марта, взяв с собой двадцать восемь собак, трое нарт, два каяка и провизии на сто дней (для собак только на тридцать дней). Вначале продвижение было легким, затем гладкий лед сменился торосами; острые кромки громадных льдин часто опрокидывали нарты, раздирая толстую кожу каяков. «До самого горизонта простирался подлинный ледяной хаос». Мороз был так силен, что одежда смерзлась и стала походить на доспехи; оледенелые края рукавов ранили запястья путешественников. На двадцать пятые сутки Нансен и Йохансен достигли 86°14´ северной широты. До них в более высоких широтах не бывал никто. Позади осталась треть пути.

Мужество Нансена не имело границ, но он трезво оценил ситуацию. Он понял, что запасов продовольствия на обратный поход не хватит. А может, они кончатся еще и до достижения полюса. Нужна более подготовленная экспедиция. Придется возвращаться и идти на Землю Франца-Иосифа.

Возвращение всегда труднее, особенно если цель ускользнула. Нансен и Йохансен шли до Земли Франца-Иосифа целых четыре месяца – с 8 апреля по 6 августа. Они съели собак, убили тюленя и несколько раз едва не стали добычей белых медведей. 11 июля Нансен сделал в личном дневнике следующую запись: «Никаких признаков суши ни в одном направлении. Сердце холодеет от вида льдов, представляющих собой непроходимое скопление торосов, тупиков, завалов и льдин, громоздящихся друг на друга; кажется, что замерз сам прибой. Иногда думаешь: где взять крылья, чтобы перелететь через этот ледовый лабиринт?»

Через несколько суток льды кончаются. Перед ними лежит чистое море, а на горизонте виднеется суша. «Наконец чудо произошло! Появилась земля, в существование которой мы уже перестали верить». На каяках путешественники доплыли до островов.

Архипелаг Франца-Иосифа раем не назовешь. Нансен и Йохансен выбрались на один из северо-восточных островов – пустынный клочок земли почти без растительности. Ни одного живого существа. Дни становились все короче и холоднее: близилась зима.