Джаред Даймонд - Мир позавчера. Чему нас могут научить люди, до сих пор живущие в каменном веке

Конечно, вчерашний мир все еще в значительной мере с нами сегодня, даже в наиболее плотно населенных районах современных индустриальных стран. Жизнь в редко населенных сельских местностях западного мира сохраняет особенно много черт традиционных сообществ. Тем не менее между традиционным миром и нашим миром WEIRD имеется много различий. Традиционные сообщества неосознанно проводят тысячи экспериментов в области управления человеческим коллективом. Мы не может осознанно повторить все эти эксперименты в контролируемых условиях и посмотреть, что получится. Однако мы все же можем учиться на примере того, что на самом деле произошло.

Кое-что из того, чему учит нас вчерашний мир, заставляет нас быть благодарными современному обществу и не ругать его. Почти все мы рады прекращению постоянных войн, детоубийства, избавления от престарелых. Мы понимаем, почему малочисленные сообщества часто бывают вынуждены совершать эти жестокости. К счастью, в силу наличия государственного управления мы не оказываемся с неизбежностью в ловушке племенных войн, а благодаря оседлому образу жизни и излишкам продовольствия мы не вынуждены прибегать к детоубийству и оставлять на произвол судьбы стариков. Мы также избавлены от необходимости душить вдов и совершать другие жестокости, которые практикуются в некоторых традиционных сообществах как их культурная отличительная особенность, хотя окружающая среда и способ добывания средств к существованию их к этому не вынуждают.

Однако существуют и такие черты вчерашнего мира, которые не ужасают, а могут привлечь многих читателей этой книги. Некоторые из них — такие как отказ от досаливания пищи — легко могут быть использованы в нашей повседневной жизни независимо от того, примет ли их все общество. Другие, вызывающие наше восхищение, труднее практиковать, если не изменится окружающее нас общество: например, было бы трудно воспитывать детей так, как это делается на Новой Гвинее, если все дети вокруг воспитываются, как принято у современных американцев. Некоторые попытки применить обычаи традиционных народностей потребовали бы участия всего общества в целом. Понимая, что использование привлекательных особенностей традиционного образа жизни требует одновременно решений индивида и социальных перемен, что мы все-таки могли бы сделать?

Рацион и привычки питания — это область, в которой мы как индивиды можем сделать многое, чтобы помочь себе. Снова подумайте о том, что практически ни один новогвинеец, ведущий традиционный образ жизни, не умирает от инсульта, диабета или болезни сердца. Это не значит, что вам следует вести племенные войны и питаться на 90% сладким картофелем, если вы тоже хотите избежать смерти от этих заболеваний. Вместо этого вы можете наслаждаться лучшей кухней в мире и жить спокойно, избежав этих болезней, за счет приобщения к трем приятным привычкам: есть медленно и разговаривать за едой с друзьями, а не глотать не разжевывая в одиночестве; выбирать здоровую пищу, такую как свежие фрукты, овощи, нежирное мясо, рыбу, орехи, крупы; избегать продуктов, на этикетке которых написано, что они содержат много соли, транснасыщенных жиров и простых углеводов. В этой сфере облегчить нам жизнь может также общество (т.е. избиратели, правительство, производители продовольствия) путем принятия более здоровых стандартов переработки продуктов, как это делают в Финляндии и других странах.

Еще одна мера, которую мы можем принять индивидуально или как родители, не дожидаясь перемен в обществе в целом, — это растить своих детей билингвами или мультилингвами, как это происходит с многими детьми в традиционных сообществах. Так могли бы поступать многие американцы, но они воздерживаются, потому что им сказали, будто разговоры на двух языках запутают детей. Мы теперь знаем, что, напротив, многоязычие приносит пользу на всю жизнь, не говоря уже о том, что культурно обогащает ее. Многие американские пары владеют более чем одним языком: каждый родитель мог бы разговаривать с ребенком на своем языке и растить его как билингву с колыбели. Иммигранты могли бы разговаривать со своими детьми на родном языке, дети ведь все равно быстро научатся английскому от других детей. Все мы (включая меня) мучаемся, изучая иностранный язык в школе или уже взрослыми, затрачивая тысячи часов на изучение грамматики, овладение словарем и прослушивание аудиозаписей и тем не менее не умея говорить бегло и без акцента; вы могли бы избавить себя от всего этого, если бы ваши родители воспитывали вас как билингву. Нам следует подумать об этом, размышляя, как растить своих детей и внуков.

Помимо многоязычия разнообразные модели воспитания детей в традиционных сообществах предлагают нам богатый выбор. Все будущие родители должны спросить себя, что кажется им самым разумным: кормление “по требованию”, насколько это практически возможно; позднее отлучение от груди; постоянный физический контакт ребенка с каким-либо взрослым; совместный сон (на жестком матрасе или поместив детскую кроватку в своей спальне; это нужно обсудить с вашим педиатром); переноска младенца в вертикальном положении и лицом вперед; привлечение к уходу за малышом других взрослых; быстрая реакция на плач; отказ от физических наказаний; предоставление ребенку свободы исследовать окружающий мир (под необходимым присмотром); организация разновозрастных игровых групп (что полезно и для младших, и для старших); помощь детям в умении занимать себя самим, не полагаясь на готовые “развивающие” игрушки и видеоигры и другие организованные заранее развлечения. Вы можете обнаружить, что индивидуальное принятие этих мер затруднительно, если ваши соседи или местное общество в целом относятся к переменам отрицательно; что если у всех соседских детей имеются видеоигры, а в вашем доме их нет, то ваши дети захотят проводить все время у приятелей. Однако все перечисленное заслуживает серьезных размышлений: независимость, безопасность, социальная зрелость детей в традиционных сообществах производят большое впечатление на всех, кто с ними знаком.

Еще одна мера, которую мы можем принять индивидуально, — это реалистическая оценка опасностей, присущих нашему образу жизни и селективное использование новогвинейского обычая конструктивной паранойи. Мои друзья-новогвинейцы считают, что не стоит спать в джунглях под сухими деревьями и что следует обратить самое пристальное внимание на кажущуюся невинной сломанную ветку на земле, хотя весьма велик шанс, что никаких неприятностей не причинят ни десятки ночевок под сухими деревьями, ни десятки веточек, оставленных без внимания. Однако мои друзья знают, что если они сотни раз проявят неосторожность, то в конце концов их везение закончится. Для нас, жителей западных стран, главные опасности в жизни — это не падающие деревья и не ветки на земле. Но это и не террористы, не ядерные реакторы, не авиакатастрофы и подобные впечатляющие, но реально маловероятные угрозы, которыми мы одержимы. Статистика несчастных случаев показывает, что большинство из нас должны прибегать к конструктивной паранойе в отношении автомобилей (водим ли их мы сами или другие) и — особенно по мере того как мы стареем — в отношении стремянок и возможности поскользнуться в душе. Для каждого из нас существуют и другие риски, связанные с нашим индивидуальным стилем жизни, о которых мы должны помнить.