А Волков - Зодчие

Но любителям отдыха и пиров пришлось разочароваться. Царь после недолгого совета с приближенными решил выступить под Казань. Дело клонилось к осени, а русские хорошо знали, как неустойчива погода в Среднем Поволжье.

Однако, прежде чем начинать военные действия, царь Иван Васильевич сделал последнюю попытку кончить дело миром.

- Кровь своих воинов проливать понапрасну не хочу, - сказал царь, - за нее мне перед богом ответ держать. Да и татарских людей зря губить не к чему.

В город были посланы мирные грамоты. Шиг-Алей писал новому казанскому хану:

"Славному отпрыску могучего рода Гиреев, астраханскому царевичу Едигеру-Магмету от полновластного хана Казани Шах-Али-хана привет!

Судьба каждого человека от начала мира написана в его книге, но люди, в своей лживой мудрости, склонны нарушать веления рока. Какое безумное ослепление заставляет тебя, гордый Едигер, возомнить себя равным великому московскому падишаху, владения которого не обскакать на лихом скакуне за трижды сорок лун152, монарху, под знамена которого собираются воины со всех четырех сторон света! Я знаю силы Казани, я знаю, что ей не отразить натиск огромной рати урусов...

Смирись, Едигер! Участь нашего царства, давно предсказанная мудрыми людьми, - стать московским уделом. Без боязни явись в царский стан: государь Иван Васильевич тебя помилует и окажет всяческое благоволение..."

Были отправлены письма к сеиду Кулшерифу, к князьям Исламу и Кебяку и ко многим другим казанским вельможам. Их уверяли, что московский царь желает не гибели их, а раскаяния. И если они изъявят покорность, то им сохранят и жизнь и имущество.

16 августа Волга под Свияжском ожила, покрылась сотнями плотов, лодок реюшек, бударок, косных. Московское войско переправлялось на луговой берег реки.

Глава IX

ПЕРВЫЕ ДНИ

Русское войско закончило переправу через Волгу 19 августа. Путь по левому берегу реки до Казани был не длинен, но труден. Татары сожгли мосты через реки, разрушили гати на болотистых местах - дороги приходилось строить снова.

Точно с намерением помешать русским, полили дожди - и продолжались несколько дней подряд. Дороги раскисли, покрылись невылазной грязью, и теперь не отдельные их участки, а все сплошь приходилось мостить бревнами. Русских эта задача не испугала: при множестве рабочих рук, помогавших отряду строителей, ее выполнили быстро.

20 августа Иван Васильевич наконец получил ответ Едигера на предложение сдаться; этот ответ исключал надежду на мирный исход дела.

"У нас все готово! Ждем вас на ратный пир!" - писали казанцы.

Русское войско раскинуло лагерь на широком лугу от Волги до Казани и Булака.

Основатели Казани выбрали хорошее место для города: его поставили на горе, между двух топких, илистых рек - Казанки и Булака. Сливаясь под городской стеной, к западу от Казани, эти две реки да возведенные за ними стены трехсаженной толщины надежно защищали город с трех сторон. Только с четвертой стороны, восточной, с Арского поля, был открытый доступ к городу. Зато здесь стояли семь стен из толстых дубовых бревен, отступя одна от другой на сажень. Промежутки заполнял песок и щебень. Получилась одна стена огромной толщины и прочности. А у ее подножия проходил глубокий ров.

При взгляде на могучие укрепления Казани становилось ясно, что здесь лихим наскоком не возьмешь, что потребуется продолжительная осада.

- Дело предстоит трудное, бояре! - сказал царь Иван воеводам.

Вечером того же дня у стен Казани поднялся сильный шум, слышны были выстрелы. Крики сражающихся разносились далеко в вечернем воздухе. Из свалки вырвалось несколько верховых; дико настегивая коней, они скакали к нашим передовым постам.

- Али на нас скачут татары? - спросил Василий Дубас, обращаясь к старшему в дозоре Луке Сердитому, и на всякий случай приготовил дубину.

- Не трожь! - унял парня Лука. - Разве не видишь - перебежчики!

Подскакав к русским, передний татарин, низенький, с морщинистым лицом, на котором горели живые черные глаза, закричал по-русски:

- Эй, казак, не стреляй! Мы к вашему царю бежим!

Главарем перебежчиков оказался Камай-мурза.

Его отвели в царский шатер. Распластавшись на полу, татарин повел рассказ. Он хотел вывести из Казани сотни две сторонников. Камаю удалось пробиться за стену, но тут пришлось выдержать схватку с отрядом, охранявшим ворота снаружи.

- Вот и прибежал к тебе сам-восьмой, государь! - закончил Камай-мурза, снял тюбетейку и вытер с бритой головы крупные капли пота.

- Повезло тебе, нехристь! - проворчал князь Воротынский, не любивший татар, даже сторонников Москвы.

- За послугу я тебя, Камай, не оставлю, - молвил царь, и перебежчик радостно встрепенулся. - Рассказывай, как у вас, в Казани?

- В Казани черному народу неохота воевать, да сказать о том страшно. Кто слово молвит супротив войны, тому кинжал в бок! Вот и притворяются люди, что злы на Русь. Русь за стенами, а гиреевцы рядом... Ну, и муллы тоже райские сады сулят, кто за веру сгинет...

- Запасов в Казани много?

- Много, много, государь! Пороху наготовили в достатке, есть и пушки и пищали... И еще одно тайное дело открою, как верный слуга твой, государь: оберегай свое войско, на него засада спрятана...

Камай рассказал, что знаток военного дела хан Едигер не запер все войско в городских стенах. В окрестных лесах укрылась сильная рать тридцать тысяч отборных воинов под предводительством храброго батыра князя Япанчи. Эта рать будет нападать на русских с тыла, беспокоить налетами и, не принимая решительного боя, наносить короткие, но сильные удары.

Царь отпустил Камая и тотчас собрал воевод.

С общего приговора установили расположение войск вокруг осажденной Казани.

Дружина царя осталась на Царевом лугу, близ Булака, вытекающего из озера Кабан. Севернее стал Сторожевой полк воеводы Василия Серебряного, а еще дальше, при слиянии Булака с Казанкой, - полк Левой Руки с воеводой Плещеевым. Князь Ромодановский с Запасным полком расположился за тинистым Булаком, на левом его берегу. Хан Шиг-Алей с касимовскими и темниковскими татарами занял берег озера Кабан. Все эти силы преграждали казанцам путь к Волге, на запад.

С востока стал на обширном Арском поле Большой полк Воротынского и Ертоульный полк Троекурова.

С севера сторожил город полк Правой Руки Андрея Курбского и Петра Щенятева.

Город обложили надежно - трудно было в него и одиночке пробраться; а о приходе подкреплений нечего и думать.

За долгие дни похода царь Иван Васильевич основательно обдумал план осады. Вести дело по старинке молодой полководец не хотел. Он твердо решил, что не уйдет из-под Казани без победы.

Ворота: 1 - Муралеевы; 2-Елабугины; 3 - Збойлевы; 4 - Кайбацкие; 5