Уильям Ширер - Взлет и падение Третьего Рейха

Англичане проглотили наживку с необычайной легкостью и быстротой. Риббентроп, который состоял при Гитлере мальчиком на побегушках, когда надо было решать дела за рубежом, получил приглашение приехать в июне в Лондон для переговоров по военно-морскому флоту. Самодовольный и нетактичный, Риббентроп ответил, что предложение Гитлера не подлежит обсуждению: его можно принять или отклонить. Англичане предложение приняли. Приняли, не посоветовавшись со своими союзниками Францией и Италией, также морскими державами, обеспокоенными перевооружением Германии и нарушением ею военных параграфов Версальского договора; приняли, не поставив в известность Лигу Наций, которая должна была бы поддержать соблюдение мирного договора 1919 года. Англичане посчитали, что отмена военных пунктов Версальского договора служит их интересам.

Любому здравомыслящему человеку в Берлине было ясно, что, позволяя Германии строить флот тоннажем в треть британского флота, Лондон открыл Гитлеру «зеленую улицу» для скорейшего создания собственного флота. У него появилась возможность полностью обеспечить работой немецкие верфи и сталелитейные заводы лет на десять. Это было не ограничение вооружения Германии, а согласие распространить его на флот, причем сроки реализации программы зависели от возможностей страны.

Франции было нанесено еще одно оскорбление. Британское правительство, выполняя обещание, данное Гитлеру, отказалось сообщить своему ближайшему союзнику, сколько и каких кораблей позволено в соответствии с соглашением строить Германии. Было только заявлено, что тоннаж немецких подводных лодок, строительство которых запрещалось Версальским договором, может достигать 60 процентов британских, а в исключительных обстоятельствах — 100 процентов. На самом деле по англо-германскому соглашению Германии разрешалось построить пять линкоров, каждый из которых водоизмещением и вооружением превосходил английские корабли, а официальные цифры — 21 крейсер и 64 эскадренных миноносца — были простой подтасовкой с целью обмануть Лондон; хотя к началу войны не все они были построены, но и построенные вместе с подводными лодками нанесли англичанам огромные потери уже в первые годы Второй мировой войны.

Такое циничное отношение англичан к Версальскому договору натолкнуло Муссолини на мысль, что не особенно серьезно воспримут они и нарушение Устава Лиги Наций. 3 октября 1935 года армии Муссолини вторглись в древнее горное королевство Абиссинию. Лига Наций, возглавляемая Англией и поддерживаемая Францией, понимавшей, что Германия — более серьезный противник в будущем, быстро проголосовала за принятие санкций. Но это были полумеры, и предпринимались они весьма робко. Они не препятствовали завоеванию Абиссинии войсками Муссолини, но послужили поводом для разрыва дружественных отношений между фашистской Италией с одной стороны и Англией и Францией — с другой.

Кто выиграл в результате этих событий, кроме Гитлера? 4 октября, следующий после вторжения итальянских войск в Абиссинию день, я провел на Вильгельмштрассе, беседуя с официальными лицами и членами партийного руководства. Из записи в дневнике, сделанной вечером того же дня, видно, как быстро оценили ситуацию немцы:

«На Вильгельмштрассе все очень довольны. Или Муссолини застрянет в Африке, что ослабит его положение в Европе и позволит Гитлеру захватить Австрию, находящуюся пока под защитой дуче, или он быстро победит, что явится вызовом для Англии и Франции. Тогда можно считать, что он созрел для союза с Гитлером против западных демократий. В любом случае выигрывает Гитлер».

Это вскоре и подтвердилось.

В своей «мирной» речи в рейхстаге 21 мая 1935 года, поразившей весь мир, а более прочих Англию, Гитлер упомянул об «элементе юридической опасности», привнесенном в Локарнский договор. По его утверждению, это произошло из-за того, что Россия и Франция подписали договор о взаимопомощи (2 марта в Париже и 14 марта в Москве), который до конца года не был ратифицирован французским парламентом. Министерство иностранных дел Германии обратило внимание Парижа на этот «элемент» в официальной ноте французскому правительству.

21 ноября посол Франции в Берлине Франсуа-Понсе имел беседу с Гитлером, во время которой фюрер разразился длинной тирадой, направленной против франко-советского пакта. Франсуа-Понсе сообщил в Париж, что убежден в намерении Гитлера использовать пакт в качестве предлога для вторжения в демилитаризованную Рейнскую зону. «Гитлер ждет одного, — говорил он, — удобного момента».

Франсуа-Понсе был, вероятно, самым информированным из всех послов в Берлине, он знал, о чем говорил, но наверняка не знал, что в начале прошлой весны, 2 мая, за девятнадцать дней до того, как Гитлер уверял в рейхстаге, что будет соблюдать Локарнский договор и уважать территориальные параграфы Версальского договора, генерал фон Бломберг издал свою первую директиву трем видам вооруженных сил — готовить планы повторной оккупации демилитаризованной Рейнской зоны. Операции было дано кодовое название «Шулунг», и планировалась она как внезапный и молниеносный удар. Об операции знало лишь небольшое число офицеров. В целях соблюдения секретности генерал Бломберг написал приказ от руки.

16 июня на десятом заседании Рабочего комитета Совета обороны рейха проходило дальнейшее обсуждение продвижения в Рейнскую зону. На этом заседании полковник Альфред Йодль, ставший к тому времени секретарем Совета обороны рейха, доложил о планах и еще раз предупредил о соблюдении строжайшей секретности. Запрещалось делать какие-либо записи без крайней необходимости, а все без исключения материалы предписывалось хранить в сейфах.

Всю зиму 1935/36 года Гитлер выжидал. Он не мог не отметить, что Англия и Франция заняты борьбой, направленной на предотвращение дальнейшего продвижения Италии в Абиссинию. Но Муссолини, казалось, все сходило с рук. Несмотря на широко разрекламированные санкции, Лига Наций на деле оказалась бессильна остановить агрессора. Французский парламент ратифицировать пакт с Советским Союзом не торопился: против ратификации выступали правые силы в стране. Гитлер, очевидно, полагал, что вероятность разрыва с Москвой достаточно велика. Если это случится, то придется искать другой предлог для «Шулунга». 11 февраля пакт был представлен в палату депутатов, а 12 февраля ратифицирован 353 голосами против 164. Через два дня, 1 марта, Гитлер сообщил о своем решении группе генералов, многие из которых были уверены, что Франция и мокрого места не оставит от немногочисленных немецких частей, предназначенных для похода в Рейнскую зону. Несмотря на это, на следующий день, 2 марта 1936 года, Бломберг отдал приказ оккупировать Рейнскую зону, и немецкие войска на заре 7 марта перешли через Рейн и вступили в демилитаризованную зону. В 10 часов утра Нейрат, министр иностранных дел, созвал послов Франции, Англии и Италии, сообщил им новости из Рейнской зоны и вручил официальные ноты, из которых явствовало, что Германия не признает Локарнского договора, который Гитлер только что нарушил, после чего предложил новый план сохранения мира. «Гитлер ударил соперника в лицо, — сухо заметил Франсуа-Понсе, — приговаривая при этом: «Я принес предложение мира!»