Иван Черных - Шквальный ветер

- Вот видите, у нас даже есть общий повод отметить знаменательное событие, - принял Анатолий шутливо-ироничный тон. - Вы вышли на свободу, а меня назначили собственным корреспондентом газеты по вашему краю. - И взялся за бутылку с шампанским.

- Нет, нет, - запротестовала шатенка, в тюрьме я отвыкла от изысканных напитков. Налейте-ка нам лучше русской водочки, она душу согревает, а от этой кислятины только изжога.

- Абсолютно с вами согласен. - Анатолий приготовился налить в рюмки водку, но шатенка снова остановила его.

- Минутку. - Взяла графин с томатным соком, который Анатолий не заметил ранее, налила себе и подруге по полрюмки. - Вам тоже? Хотите попробовать "Кровавую Мэри"? Это в тюрьме меня приучили к такому напитку, пояснила она с улыбкой.

- С удовольствием. Я, к счастью, пока в тюрьме не сидел, хотя в заложниках пришлось побывать, но "Кровавую Мэри" пробовал - впечатляющий напиток. - Он и себе налил томатного сока, затем наполнил рюмки водкой. Лил так осторожно, что томатный сок остался на дне, не растворившись с водкой.

- О, да вы настоящий мастер застолья. Учительская или журналистская практика?

- И летная, - с улыбкой ответил Анатолий. Тамара молча наблюдала за шутливой перепалкой подруги и новоявленного знакомого, а он с нетерпением ждал, когда брюнетку заинтересует что-то и когда она вступит с ним в диалог. Говорят, люди способны улавливать биотоки и чувствовать желания других. Так ли это или нет, но брюнетка вдруг подняла рюмку и прервала их затянувшуюся дискуссию.

- За вас, за вашу новую страницу в жизни. - Она сказала со смущением, и это было хорошим признаком - похоже, чем-то Анатолий пришелся ей по душе.

Они выпили и, будто прочитав мысли друг друга, склонились над тарелками.

Первой нарушила молчание брюнетка:

- Наверное, только у русских так бывает: сидим за одним столом, пьем горькую, мило беседуем, а ещё не знаем как звать друг друга. Вы хотя бы представились, бывший коллега, ныне корреспондент центральной газеты.

- Простите, искренне каюсь, - - извинился Анатолий и представился: Русанов Анатолий, по батюшке Васильевич.

- Лариса, - отозвалась шатенка, протягивая руку. - А её вы уже знаете, - кивнула она на Тамару.

После знакомства разговор пошел оживленнее, женщины развеселились и с юморком рассказывали о своей школьной работе, затворнической жизни жен моряков, по месяцам не видящихся с мужьями, с ханжеским пристрастием следящих друг за дружкой, как бы у какой не завелся любовник; потому-то Тамара и выбрала такое неурочное время, чтобы отметить свой день рождения с подругой.

Они засиделись до вечера. Лариса, изрядно подвыпившая и убедившаяся, что симпатия их нового знакомого всецело отдана Тамаре, заторопилась домой.

- Мы совсем забыли, что завтра у нас комиссия, - напомнила она Тамаре. - А я ещё журнал в порядок не привела, конспекты не посмотрела.

- Разве у вас гороно ещё функционирует или сам минпрос решил пожаловать? - спросил Анатолий.

- Ну что вы, слава Богу, ни того, ни другого, - возразила Лариса. Это наш любимый шеф, мэр города решил заглянуть, проверить как мы за лето подготовились к новому учебному году.

- Похвально - сам мэр города интересуется школами, - одобрительно отозвался Анатолий, чтобы продолжить случайно затронутую тему: любые сведения о Гусарове ему были очень кстати.

- Если бы, - иронично хмыкнула Лариса. - Это нашу он старается сделать показательно-образцовой, потому что дочь свою сюда пристроил. Да и до выборов осталось совсем немного, а учителя все-таки сила немая, за ними ученики со своими родителями.

- Зря ты о нем так, - не согласилась с подругой Тамара, - он и в самом деле толковый мэр: посмотри, какой порядок навел в городе - чистота, транспорт работает без всяких перебоев...

- И по ночам банда хозяйничает в городе, - вставила Лариса. - Слыхала, вчера женщину около своего дома ограбили и убили?

- Это проститутку? - спросила Тамара.

- Не знаю, проститутка она или кто другая, но человек, - в сердцах заключила Лариса, - И благодетеля нашего ты нахваливаешь потому, что с дочкой его дружишь, натаскиваешь эту куклу гуттаперчевую, не пойму, за какие коврижки.

- Ну что ты несешь, Лариса? - с сожалением воскликнула Тамара. Девушка она славная и толковая, второй год как учительствует. Вспомни себя, разве легко тебе было. И кто-то должен же ей помочь... Ты то ли ревнуешь, то ли у тебя прямо-таки аллергия на Светлану.

- Ты угадала, аллергия. Из-за её папаши... Школу он, видите ли, решил посетить. А то, что город нищими запружен, толпы безработных в бомжей превращаются, - не видит.

- Серьезные разногласия, - с улыбкой вмешался в спор женщин Анатолий. - Кстати, мне очень бы хотелось познакомиться с вашим покровителем. Вы не будете возражать, если завтра я посещу вашу школу и поприсутствую при работе представительной комиссии?

- Вы? - удивленно взметнулись к пышному завитку волос надо лбом тонкие брови Ларисы. - Но на каком основании? И мы же не директриса.

- Но я ведь журналист, - пояснил Анатолий. - У вас, наверное, учатся и дети военных. Вот я и напишу об образовании в системе новых рыночных отношений. Заодно и с мэром познакомлюсь. Кстати, мне уже довелось видеть его на представительном совещании, но там слишком высокие чины присутствовали и серьезные вопросы обсуждались, так что повода представиться не было. Если вы не желаете афишировать наше знакомство, пожалуйста, сделаем вид, что видимся впервые.

- Да уж, будьте любезны, - одобрила такое решение Лариса. - А то напишете что-нибудь негативное, а на нас потом все шишки посыплются.

- Договорились.

Тамара позвала официанта с намерением расплатиться и полезла в сумочку за деньгами. Анатолий остановил её.

- Сегодня причитается с меня - за прописку в вашем городе и за ваше гостеприимство. И не спорьте. - Он протянул пачку купюр официанту.

Уже вечерело, ясное небо быстро выхолаживало землю, обещая ночные заморозки. Было тихо, и пахло морем. Анатолию вспомнился двухгодичной давности приезд в Уссурийск. Тогда тоже была осень - правда, более позднее, но погода, в противоположность Комсомольску-на-Амуре, стояла погожая и сравнительно теплая. И тогда он вышел на след преступник - ов, что сразу подняло настроение и вселило уверенность в успех дела. И теперь на душе у Анатолия потеплело, перестало беспокоить задание Валунского, не волновал вопрос, правильно ли он поступил, променяв столицу на этот у черта на куличках город. Сердце согревало знакомство с очаровательной женщиной, Тамарой, которая нравилась ему все больше. Критически относящийся к своим увлечениям, он подумал, а не мимолетное ли это чувство - он давно не общался с женщинами, хмель закружил голову, а как утверждал один остряк: женщин плохих не бывает, бывает мало водки; но, вглядываясь в лицо брюнетки, вслушиваясь в её слова, он все больше убеждался, что это как раз та женщина, с которой не только приятно беседовать, но и не хотелось расставаться.