Матвей Гречко - Русская история в легендах и мифах

Благодаря этому скандалу впервые встал вопрос: имеет ли право такой человек занимать российский престол? Сам Константин Павлович был убежден, что, случись ему быть императором, его задушат так же, как его отца.

С тех пор он посвятил себя военной карьере: занимался формированием уланских полков, участвовал в войнах с Францией, причем за Аустерлиц был награжден орденом Святого Георгия 3-й степени. Во время Отечественной войны 1812 года снова проявил свой дурной нрав, перессорившись с главнокомандующим Барклаем-де-Толли. «Нерусская кровь течет в том, кто нами командует», – заявил он.

Помириться с женой ему не удалось, хотя великий князь специально ездил за этим в Кобург. Утешался он с актрисами: француженка Фредерикс родила ему сына Павла, крестным отцом которого стал император. В честь него младенец получил фамилию Александров.

Другая актриса, Клара-Анна де Лоран, родила ему сына Константина и дочь Констанцию. Они воспитывались в доме князя Ивана Александровича Голицына и считались его приемными детьми. Из-за этого у них изменились отчества на «Ивановичи», а фамилия напоминала о настоящем отце – Константиновы. Впоследствии Константин Иванович Константинов стал видным военным инженером, артиллеристом.

Так и текла жизнь великого князя Константина Павловича: он уже немолод, одинок, жена живет отдельно в Германии и требует развода; любовницы сменяют друг друга, дети воспитываются другими, сам он – не слишком желанный гость при дворе… Назначение наместником в Царство Польское напоминало почетную ссылку.

И вдруг произошло чудо! Он встретил ее – юную польскую пани Жанетту Грудзинскую. Тогда ей было двадцать лет, ему – тридцать шесть. Она была среднего роста, чуть курносая, голубоглазая, очень грациозная, изящная и элегантная. Жанетта не считалась красавицей, но была, по выражению Вяземского, «красивее всякой красавицы», так как от нее веяло необыкновенной «нравственной свежестью и чистотой». Константин влюбился. Но его репутация, национальность, вероисповедание, формальное положение женатого человека, даже титул великого князя – все было против него. А Жанетта Антоновна была девушкой строгих правил и, несмотря на стесненное материальное положение, не собиралась становиться содержанкой.

Пять лет добивался Константин ее взаимности. Он развелся с женой, подписал отречение от престола, выучил польский язык и стал даже «думать по-польски».

Наконец Жанетта дала согласие, и свадьба была сыграна. Венчались дважды: сначала – в костеле, затем – в православной церкви. Молодожены поселились в Варшаве, в Бельведере – так назывался дворец наместника. Жанетта получила титул княгини Лович.

Жаннетта Грудзинская. Неизвестный художник XIX в.

Десять лет прожили они вместе. Эти годы не были безоблачными: слишком тяжелым и непостоянным был нрав великого князя. Сложным было и положение Польши в Российской империи. Жанетту, искренне любившую свою родину, многие соотечественники считали изменницей. Известно, что она даже страдала нервным расстройством. Да и детей у них не было. Впрочем, все это не мешало окружающим считать их примером нежной супружеской любви. Современники писали, что она совершенно приручила жестокого, вспыльчивого великого князя и водила его словно дракона на веревочке.

«Княгиня имела на него благотворное влияние. Она часто сдерживала его горячность и всегда покоряла его своею кротостью. С каждым днем он все более к ней привязывался. Они жили душа в душу и не могли бы существовать друг без друга. Княгиня доказала это, так как не смогла его пережить. Когда здоровье ее не было расстроено, она бывала в прелестном настроении, добра, любезна, даже весела, и обладая неотразимым очарованием, могла быть уверена, что нравится. Но в последнее время, измученная болезнями, она сделалась раздражительна. Состояние ее нервов часто портило ей настроение и даже черты лица. Но привязанность Великого Князя никогда не изменялась. Он обожал ее и поклонялся ей. Он предпочел бы ее всем женщинам, он предпочел ее прекраснейшему на свете престолу».

С тех пор Константин почти безвыездно жил в Варшаве. Подписав документ об отречении, он словно снял с себя всю ответственность за империю. Он не приехал в Петербург даже в декабре 1825 года, когда на Сенатской площади собрались войска.

Явился Константин Павлович только на коронацию. Неизвестно, теплым ли был прием, но на публике он и Николай являли пример братской любви. Впрочем, семейное отношение к непутевому великому князю хорошо демонстрирует следующий анекдот:

«22 августа, в день коронования, стояла великолепная погода, но во время церемонии небо вдруг нахмурилось. Константин сказал Императору:

– Видно, быть грозе.

– Я не боюсь, – отвечал Император, – ведь рядом со мною громоотвод».

Получив знак отличия за тридцать лет службы, великий князь принес его Жанетте со словами: «Вот, любезный друг, отдаю тебе 30 лет моей службы». Княгиня вдруг залилась слезами, словно предчувствовала недоброе… Шел 1830 год.

Однажды княгиня прохаживалась по комнатам, по обыкновению одна. Вдруг она услыхала ружейные выстрелы, подбежала к окну, и в ту минуту, как она раздвигала шторы, пуля пробила стекло и, пролетев над ее головою, ударилась в стену напротив. Испугавшись, Жанетта побежала в столовую, потом в переднюю и тут, желая открыть потайную дверь на лестницу, ведущую в кабинет великого князя, столкнулась со своим камердинером, греком по имени Дмитраки, который резко остановил ее и сказал, что подниматься нельзя. Она настаивала, но тот не пускал ее, уверяя, что великого князя нет в его покоях и что княгиня подвергает себя опасности. Великого князя спас его камердинер Фриц, выведя по лестнице, ведущей к генералу Куруте. Великий князь, оказавшись во флигеле генерала, тотчас вышел во двор, вскочил в седло и возглавил три полка кавалерии, стоявших в Аазенках и по первой же тревоге сумевших прибыть в Бельведер. Сама же княгиня чуть не стала жертвой убийц. Дмитраки спрятал ее в комнате горничных, и тем самым спас ей жизнь. Князь Александр Голицын нашел ее там в состоянии, близком к обмороку. Увидев его, Жанетта сказала: «Стало быть, все кончено?» – и залилась слезами. С величайшим трудом Голицын убедил ее, что послан к ней великим князем. Жанетта подумала, что Константин убит!

Так начиналось польское восстание. Всем русским и Жанетте Лович пришлось спешно бежать из Варшавы. Многие не успели захватить даже личные вещи и отправились в путь без еды и теплой одежды. Княгиня взяла с собою лишь несколько червонцев, жемчужное ожерелье, подарок императора Александра, и молитвенник.