Анатолий Фоменко - Пугачев и Суворов. Тайна сибирско-американской истории

Рис. 170. Карта северного Причерноморья, включающая в себя владения России и Турции. Раскрашенная гравюра. Составил географ Королевской Академии Д.Ф. Сотцманн. Гравер Д. Бергер. Берлин. Вторая половина XVIII века. Экземпляр этой карты хранится в Государственном историческом музее (Москва), шифр хранения Г0-6201. Воспроизведена в [33], с. 502–503

Рис. 171. Картуш карты Д.Ф. Сотцманна (см. предыдущий рисунок). Взято из [33], с. 502—503

Рис. 172. Места Фокшанской и «Рымникской» битв на карте Д.Ф. Сотцманна. Пояснения добавлены нами. Фокшаны здесь обозначены, но на месте «Рымникской» битвы НЕТ НИ ОДНОГО НАЗВАНИЯ, ХОТЯ БЫ ОТДАЛЕННО НАПОМИНАЮЩЕГО «РЫМНИК»

Мы не имеем возможности привести здесь фрагменты всех просмотренных нами карт, составленных до 1789 года, с целью найти на них название «Рымник» в Молдавии. НИ ОДНОЙ ТАКОЙ КАРТЫ С «РЫМНИКОМ» МЫ ТАК И НЕ НАШЛИ. А вместо современного румынского города Рымнику-Сэрат, возле которого произошла «рымникская» битва, старые карты указывают город с ДРУГИМ (хотя и близким) названием – РЫБНИК.

На этом можно было бы и закончить, но остается еще речка Рымник, приток реки Сирет, якобы протекавшая по полю боя во время «рымникского» сражения Суворова, рис. 148. На старых картах XVIII века ее тоже нет. Но, может быть, она была слишком незначительной речкой и картографы просто опустили ее название?

Давайте обратимся тогда к письменным источникам. К счастью, они имеются. Воспользуемся трудом Дмитрия Кантемира, молдавского господаря первой половины XVIII века. Его сочинение под названием «DESCRIPTIO ANTIQUI ET HODIERNI STATUS MOLDAVIAE. ОПИСАНИЕ ДРЕВНЕГО И СОВРЕМЕННОГО СОСТОЯНИЯ МОЛДАВИИ ДИМИТРИЯ КАНТЕМИРА, ГОСПОДАРЯ МОЛДАВИИ» было опубликовано в 1973 году в Кишиневе по петербургскому списку 1726 года [13].

В главе 3 первой части своего труда, озаглавленной «О водах Молдавии», Дмитрий Кантемир подробнейшим образом описывает реки своей родной Молдавии. В частности, он перечисляет притоки реки Сирет. Кантемир пишет: «В Сирет впадают: Банила, Молница, Большой и Малый Шомуш, Валя Нягрэ, Фараон, Ракатеу, Жерул Сохулуй, Милков и Путна; две последние, сливаясь в одну, образуют Сирецел (т. е. Малый Сирет)» [13].

В этом перечислении НАЗВАНИЕ РЫМНИК ОТСУТСТВУЕТ. Нет даже похожих на «Рымник» названий. В то же время, Кантемир упоминает ряд названий притоков Сирета, которые уже нельзя найти на современной нам карте. Другими словами, реки под названием «Рымник» НЕ БЫЛО среди притоков Сирета в XVIII веке. Однако затем многие реки Молдавии оказались переименованы. В частности, появилась речка под названием «Рымник». Название это появилось на карте Молдавии УЖЕ ПОСЛЕ «РЫМНИКСКОГО» СРАЖЕНИЯ 1789 ГОДА. Неудивительно, что австрийцы, участвовавшие в этом сражении, НЕ НАЗЫВАЛИ ЕГО «РЫМНИКСКИМ», см. выше.

По-видимому, название «Рымник» появилось на карте Молдавии (сегодня уже – Румынии) лишь благодаря романовским фальсификаторам истории. Которые старались изобразить, будто бы битва Суворова с турками в 1789 году – это и есть якобы та самая Рымникская битва, за которую он получил свой громкий титул «граф Рымникский». Что было неправдой. Как мы теперь понимаем, подлинная Рымникская битва произошла в 1774 году на Яике=Рымнике. В ней Суворов с Паниным разгромили сибирские тобольские войска «Пугачева», оказав тем самым неоценимую услугу романовской династии. Отсюда – и титул «граф Рымникский» и многие другие почести, которыми был щедро осыпан Суворов. Так, например, известный памятник Суворову в Петербурге, рис. 173, начали возводить по повелению императора Павла I ЕЩЕ ПРИ ЖИЗНИ полководца. Похоронили Суворова в самом почетном месте – в Александро-Невской Лавре, в особой усыпальнице, предназначенной лишь для родственников императоров и узкого круга приближенных к ним лиц, рис. 174.

Рис. 173. Памятник А.В. Суворову в Петербурге, который решено было возвести еще при его жизни. Однако Суворов умер, лишь немного не дождавшись открытия памятника. Современная фотография

Рис. 174. Захоронение Суворова в Александро-Невской Лавре, в особой усыпальнице, предназначенной лишь для родственников императоров и узкого круга приближенных к ним лиц. Современная фотография

Про Панина же предпочли забыть, поскольку тот вел себя слишком независимо и не хотел подчиниться романовским фальсификатором.

Приведем здесь полностью отрывок из известной «Автобиографии» Суворова [30], где он говорит о своих действиях против «Пугачева». Как мы уже отмечали, Суворов нигде не употребляет имени «Пугачев», называя своего противника только безлично – «разбойником» или «злодеем».

«В силу именного высочайшего повеления, где прописано ехать мне в Москву, в помощь генералу князю Михаиле Никитичу Волконскому, отбыл я тотчас из Молдавии и прибыл в Москву, где усмотрел, что мне делать нечего, и поехал далее внутрь, к генералу графу Петру Ивановичу Панину, который при свидании, паки мне высочайшее повеление объявил о содействии с ним в замешательствах и дал мне открытой лист о послушании меня в губерниях воинским и гражданским начальникам. Правда, я спешил к передовым командам и не мог иметь большого конвоя, – так и не иначе надлежало – но известно ли, с какою опасностью бесчеловечной и бесчестной смерти? Сумасбродные толпы везде шатались; на дороге множество от них тирански умерщвленных, и не стыдно мне сказать, что Я НА СЕБЯ ПРИНИМАЛ ИНОГДА ЗЛОДЕЙСКОЕ ИМЯ; сам не чинил нигде, ниже чинить повелевал, ни малейшей казни, разве гражданскую, и то одним безнравным зачинщикам, по усмирял человеко-любивною ласковостию, обещанием высочайшего императорского милосердия.

По прибытии моем, в Дмитриевском сведал я, что известной разбойник – в близости одной за Волгою слободы; несмотря на его неважную силу, желал я, переправясь, с моими малыми людьми на него тотчас ударить; но лошади все выбраны были, чего ради я пустился вплавь, на судне, в Царицын, где я встретился с г. Михельсоном.

Из Царицына взял себе разного войска конвой на конях и обратился в обширность уральской степи за разбойником, отстоящим от меня верстах в четырех. Прибавить должно, что я, по недостатку, провианта почти с собою не имел, но употреблял место того рогатую скотину, засушением на огне мяса с солью; в степи я соединился с гг. Иловайским и Бородиным; держались следов и чрез несколько дней догнали разбойника, шедшего в Уральск. Посему доказательно, что не так он был легок, и быстрота марша – первое искусство. Сие было среди Большого Узеня. Я тотчас разделил партии, чтоб его ловить, но известился, что его уральцы, усмотря сближения наши, от страху его связали и бросились с ним, на моем челе, стремглав в Уральск, куда я в те же сутки прибыл.