Филип Таубман - Солдаты холодной войны

А потом наступило 11 сентября 2001 года, и неожиданно террористы с ядерным оружием выпрыгнули из царства голливудских фильмов ужасов, превратившись в реальную угрозу. Портативные компьютеры «ноутбук» и другие вещи, найденные в убежищах «Аль-Каиды» в Афганистане, дают возможность предположить, что Усама бен Ладен и его последователи годами пытались заполучить ядерное оружие или средства его производства. Перспектива ядерного «11 сентября» поразила Вашингтон как молния среди ясного неба. Несмотря на всю шумиху и страшные ядерные арсеналы, Соединенные Штаты и Советский Союз управлялись руководителями, которые понимали самоубийственные последствия применения ядерных вооружений. Совсем другое дело с неуловимыми террористами, для которых самое желанное – сделать так, чтобы Нью-Йорк и Вашингтон испарились.

Понадобились размышления Макса Кэмпелмана, стареющего, почти совсем забытого дипломата времен холодной войны, для того, чтобы возродить идею уничтожения ядерного оружия и превратить ее в часть заслуживающего доверия плана, направленного на снижение угрозы ядерного терроризма. Он стал ускорителем процесса. Как сказал ему Сэм Нанн в 2007 году, «вы были вдохновителем совместной обзорной статьи Шульца, Перри, Киссинджера и Нанна, и вы должны гордиться тем, что именно вы дали старт этой дискуссии». [484]Нанн говорил: «Макс входил в команду Государственного департамента Джорджа Шульца, они большие друзья, и Макс пользуется доверием Джорджа. Поэтому я считаю, что именно он повлиял на Джорджа. Но Макс также имел влияние и на меня и на многих других в городе, даже на тех, кто никогда не соглашался с тем, к чему мы пришли сегодня. И все это благодаря его очевидной приверженности и искренности, а также благодаря тому, что он был до конца предан этой идее и считал ее своей моральной миссией». [485]

Кэмпелман был не совсем подходящей фигурой для нового запуска полузабытого дела. К началу 2000-х годов он уже давно ушел в отставку с государственной службы и покинул пост главного переговорщика по контролю над вооружениями при Рональде Рейгане. Ему было 80 лет с небольшим, и он тихо жил в Вашингтоне, ежедневно объявляясь на Пенсильвания-авеню в кабинетах юридической фирмы «Фрида, Фрэнка, Харриса, Шрайвера и Джэкобсона», в которой давно трудился. Его просторный, но находящийся в отдаленном углу здания кабинет отражал его статус уважаемого, но не активного человека в этой компании. «Я даже не знаком с большинством юристов здесь», – говорил он. [486]Для историков холодной войны он был второстепенным игроком от демократической партии, входившим в команду Хьюберта Хамфри, поддержавшим вьетнамскую войну, а позднее поменявшим партийные ряды и работавшим на Рейгана и Джорджа Шульца.

И все же любой, кто входил в кабинет Кэмпелмана, заполненный фотографиями его самого, весело приветствующего президентов от Кеннеди до Клинтона, мог видеть, что он по-прежнему занимается внешнеполитическими делами и готов вновь зажигать на мировой арене. «Я пришел сюда, понимая, что не буду заниматься правом; я готов заниматься общественными делами», – говорил он. Он приветствовал приглашения выступить и, несмотря на преклонный возраст и старческий вид, занимался каждое утро в спортзале жилого комплекса Кеннеди – Уоррен в северо-западной части Вашингтона, в котором он жил.

Кэмпелман был потрясен террористическим нападением 11 сентября 2001 года, особенно ужасающей перспективой того, что «Аль-Каида» могла в следующий раз ударить по Вашингтону или Нью-Йорку ядерным оружием. «Я прочел в «Нью-Йорк таймс», что, если бы на тех самолетах имелось ядерное оружие, Вашингтон был бы уничтожен, – вспоминал он. – Такая перспектива чертовски меня напугала». Он пригласил некоторых из своих помощников из Государственного департамента и Пентагона на ряд встреч для обсуждения путей уменьшения шансов у террористов в получении ядерного оружия или материалов для его изготовления. Поскольку дискуссии разворачивались на протяжении многих месяцев, он понял, что самое верное решение было бы уничтожить все имеющееся ядерное оружие.

У Кэмпелмана это находило отклик, ему вспоминалась убежденность Рональда Рейгана в том, что ядерное оружие должно быть уничтожено. В отличие от многих советников Рейгана Кэмпелман с энтузиазмом воспринял мышление своего босса о ядерном оружии, и он был взволнован, когда Рейган и Горбачев обсуждали идею упразднения оружия.

Готовность Кэмпелмана воспринять подход Рейгана не вызывала удивления. Он стал пацифистом в колледже, во время Второй мировой войны он служил на тыловых должностях после получения от призывной комиссии статуса человека, отказывающегося от несения военной службы. Он так описывал свою биографию в интервью в 2006 году: «Хорошо мне знакомый раввин, который давал советы еврейским студентам Нью-Йоркского университета, был пацифистом, и мои дискуссии с ним привели меня к активному чтению пацифистской литературы. У меня в связи с тем, что я получал стипендию, также была возможность однажды летом побывать в квакерском трудовом лагере, который мне порекомендовал один из моих профессоров. …Вспоминая это время, я думаю, что на меня также сильно оказала влияние и моя мать, единственный брат которой был убит во время Первой мировой войны и которая настаивала на том, чтобы я никогда не надевал военную форму или вступал в бойскауты, поскольку это напоминало ей ее брата». [487]

Как и Шульц, он пришел в мир формирования политики в отношении ядерного оружия в 1980-е годы, имея мало знаний по этому вопросу и не имея никаких предубеждений. Он не был адептом мышления в духе холодной войны. Ему нравится вспоминать один момент, когда Рейган попросил его возглавить американскую делегацию на переговорах по контролю над вооружениями: «Я сказал: “Господин президент, я ничего-то не смыслю в этих проклятых ядерных вооружениях”. Никогда не забуду его ответ: “Макс, я тоже. Мы будем этому учиться вместе”». [488]

Вновь озабоченный этой идеей после 11 сентября, Кэмпелман захотел возвратиться к проведению публичных обсуждений и даже предложил администрации Джорджа У. Буша и Организации Объединенных Наций рассмотреть этот вопрос. Он знал, что у него мало шансов получить одобрение президента, но поскольку он следил за политическими дебатами после 11 сентября, то заметил, что другие специалисты в области контроля над вооружениями предлагали различные планы для того, чтобы не допустить попадания ядерного оружия в руки террористов. Но все эти дебаты не завершались призывами к ядерному разоружению.

Пока Кэмпелман обдумывал свой следующий шаг, Шульц, Киссинджер, Перри, Нанн и Дрелл независимо друг от друга становились все более озабоченными по поводу ядерных угроз.