Альберт Ненароков - История. История России. 11 класс. Углублённый уровень. Часть 1

Исследуем документы

<���…> Я внимательно вслушивался в доводы <���…> о том, что Учредительное собрание, избранное всем народом, должно сейчас без оговорок санкционировать те опыты, которые делаются Советом народных комиссаров. Ни одного аргумента не слышал я в доказательство того, что эти опыты дадут те результаты, на которые они рассчитаны. Ни одного слова от представителей руководящих партий не слышали мы здесь, какие результаты даны в жизнь начатым опытом.

Здесь говорили: мы отняли производство из рук буржуазии.

А справляетесь ли вы с его организацией?

Где она, в какой области дала она себя знать, хотя бы как нечто начинающееся, нечто порождающее надежды на исправление того хаоса, того ужаса, который царил ранее? Станете ли вы утверждать, что в области продовольствия ваши начинания дали эти результаты?

<���…> Как организуете вы народное хозяйство России?

Вы дали землю народу?

Вы исполнили обещание революции?

Вы это сделали и Учредительному собранию ничего сделать не остаётся?

Земля действительно переменила владельца. Но, я спрашиваю вас, – те вести, которые приходят из деревни, которые разбросаны во всех изданиях, которые у всех на устах, кто был в этих деревнях, – что же, эти вести вселяют в вас уверенность, что именно беднейшее крестьянство обзавелось землей, обзавелось инвентарём? Что она так справедливо распределена, эта земля, чтобы ни кулаки, ни богатей, ни те, которые и без того сильны, завладели бы тем, что завоёвано революцией? Я вам скажу, и вы сами должны признать, что если бы оставалась земельная реформа и закрепилась в том виде, как сейчас она существует, это не было бы реформой великой российской революции. Это было бы повторение ставки на сильных. На тех крепких мужичков, которые и без того держали в своих руках деревню.

<���…> И если не планомерно, не органами, вооруженными всенародным авторитетом и всенародным признанием, не органами, которые могли бы поставить на службу трудящихся и двинуть в ход весь наличный технический и интеллигентский капитал в стране, если не этими органами будет проводиться земельная реформа, то эта великая реформа, обещанная российской революцией крестьянству и всей демократии, примет такие формы, что от этой картины в ужасе отшатнутся все, которые в настоящий момент искренно стремятся к закреплению демократических завоеваний в деревне.

<���…> В своё время, когда мы были ответственной силой, вершившей политику страны, быть может, мы ошибались, быть может, наши шаги были чем-то худшим, чем ошибки, быть может. Но мы в то время, когда делали политику, умели бесстрашно на каждый запрос отвечать и обосновывать свои действия. <���…> Вы не думайте, что я в настоящее время говорю о ваших ошибках, о гибельности пути, которым вы идете для того, чтобы оправдать что-нибудь в прошлом, за что несем мы ответственность. Это прошлое я совершенно отстраняю в настоящий момент. <���…> В настоящий момент к ответу должны быть привлечены те, кто своими шагами может определить ход и исход, поражение или победу революции в России.

⦁ Почему Учредительное собрание отказалось обсуждать предложенную большевиками Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа? В чём обвиняет большевиков Церетели? К чему призывает он в своём выступлении?

Торжество классовых инстинктов.Грандиозный эксперимент по разрушению старого мира «до основания», чтобы на его развалинах построить новый, представлял собой на деле торжество классовых инстинктов. Непримиримость враждующих сил открывала дорогу к гражданской войне. По Ленину, это был «целый исторический период» состояния «придавленной войны», «военных мер против противников пролетарской власти». Победа в этой «войне» объявлялась главной целью диктатуры пролетариата.

За исторический период этой «придавленной войны», подчёркивал вождь большевиков, «эксплуатируемые крепнут, мужают, растут, учатся, скидывают с себя «ветхого Адама» наёмного рабства по мере того, как растёт сопротивление их врагов – эксплуататоров».

Ленин писал эти строки в декабре 1917 г. во время краткого четырёхдневного отпуска, который проводил в Финляндии на вилле Халила. Ни одну из набросанных там статей («Из дневника публициста», «Запуганные крахом старого и борющиеся за новое», «Как организовать соревнование?» и «Проект декрета о потребительных коммунах») он в печать не передал. Вероятно, хотел понять для себя, как далеко может завести силовая логика разворачивающейся классовой борьбы.

Залогом успеха «в достижении общей единой цели: очистки земли российской от всяких вредных насекомых, от блох – жуликов, от клопов – богатых и прочее и прочее», по мнению Ленина, являлось разнообразие форм этой «очистки», непременное участие в ней всевозможных организаций трудящихся, которые таким образом приобретают на практике огромный опыт, способный обеспечить успех социалистических преобразований.

Лениным была намечена целая программа силовых мер, призванная переделать «вредных» людей: «В одном месте посадят в тюрьму десяток богачей, дюжину жуликов, полдюжины рабочих, отлынивающих от работы <���…> В другом – поставят их чистить сортиры. В третьем – снабдят их, по отбытии карцера, желтыми билетами, чтобы весь народ, до их исправления, надзирал за ними, как за вредными людьми. В четвёртом – расстреляют на месте одного из десяти, виновных в тунеядстве. В пятом – придумают комбинации разных средств и путём, например, условного освобождения добьются быстрого исправления исправимых элементов из богачей, буржуазных интеллигентов, жуликов и хулиганов. Чем разнообразнее, тем лучше, тем богаче будет общий опыт, тем вернее и быстрее будет успех социализма, тем легче практика выработает – ибо только практика может выработать – наилучшие приёмы и средства борьбы».

Первые жертвы насилия.Первыми от необузданности классовых инстинктов пострадали кадеты. Декрет, объявлявший их партией врагов народа, звучал как приговор.

Почти одновременно с подписанием данного декрета на квартире «красной» графини С. В. Паниной, где проходило заседание ЦК кадетской партии, арестовали и отправили в Петропавловскую крепость даже «неприкасаемых» – членов Учредительного собрания. Вскоре двое из них, Ф. Ф. Кокошкин и А. И. Шингарёв, переведённые по состоянию здоровья из Трубецкого бастиона в Мариинскую тюремную больницу, были зверски убиты ворвавшимися в больничный корпус матросами и солдатами. Убийц так и не нашли.